прощали любые гнусности, объявляя их то происками ее врагов, то, в самом крайнем случае, издержками и болезнями демократического роста. Хотя такое вполне справедливо можно сказать про страны Прибалтики и Восточной Европы.

Действие права опробовано всей многовековой историей человечества в ходе общественной практики во всех областях жизнедеятельности человека, общества и государства – от брачных контрактов до международных договоров, от мелких правонарушений, типа безбилетного проезда в трамвае, до государственной измены в виде шпионажа или заговора с целью захвата власти.

Широко распространено мнение, будто вопрос о юридических гарантиях прав человека имеет только общий гуманитарный смысл – после Хельсинского соглашения 1975 года это еще именуют «третьей корзиной». Может где-нибудь так оно и есть, но только не в нашем советском государстве. Беззаконие, как основа советской власти, пронизывает всю жизнь нашего общества сверху донизу и слева направо – от реальной морали до войны и разведки. У нас эта гуманитарная проблема является составной частью более глобальной проблемы государственного порядка: чем регулируются основные правила функционирования государства во всех без исключения областях жизни – правом или чем-то другим. В нашей стране вся жизнь определяется не законами, а нигде официально не опубликованными правилами игры, которые с законами имеют очень мало общего. А поскольку власть у нас держится на лжи и беззаконии, то и ее правила игры полностью этому соответствуют. Они у нас одинаково обязательны и для Генпрокуратуры, и для адвокатов, и для СМИ – и для всех других властных и околовластных структур. И у нас вопрос о соблюдении законных прав всех субъектов правоотношений с 1917-го года имеет крайне важное чисто практическое значение для всех и вся.

27 декабря 1979 г. в Кабуле советские разведывательно-диверсионные подразделения армии и ГБ провели операцию «Шторм–333» – знаменитый впоследствии штурм дворца Амина, который общепринято считать началом войны в Афганистане (война «за речкой»). И который среди профессионалов считается образцом блестяще проведенной спецоперации. «Шторм» проходил по плану и под командованием начальника Управления «С» ПГУ КГБ СССР генерал-майора Дроздова Ю.И. Перед началом генерал Дроздов и полковник Колесник (спецназ ГРУ ГШ) представили план штурма в посольство большому военному начальству для утверждения. Начальство устно план одобрило и приказало действовать, но подписывать его не стало. Спустя много лет, в своих воспоминаниях «Операция «Шторм-333», отставной генерал Дроздов рассказывает, как через несколько дней после штурма возвратился в Москву и был принят для доклада начальником Генштаба маршалом Огарковым Н.В. Маршал увидел, что под планом нужных подписей нет, без слов все понял и выругался в адрес своих генералов, по малодушию не утвердивших крайне важный и единственный боевой документ операции (см. Альманах «Вымпел», N 3, 1999 г., С. 70). Можно ли представить себе подобный случай в любом другом, пусть даже не в очень демократическом государстве?!

Во всем мире издавна заведено, что либо командир одобряет представленный ему план, своей подписью его утверждает и приказывает действовать. Либо не одобряет, не утверждает, не подписывает и не приказывает. Многозвездные генералы решили перестраховаться. Если бы штурм кончился провалом – полсотней растерзанных очередями трупов офицеров спецназа у дворца Амина – то большие начальники все свалили бы на преступное самоуправство генерала Дроздова (там он был известен как «генерал Лебедев»). Мы ничего не утверждали и не подписывали – это все карьерист и политический авантюрист генерал Лебедев захотел отличиться перед Москвой, в боевой обстановке самовольно начал штурм без надлежащего приказа, что и привело к тяжким последствиям. Он грубо нарушил советское военное законодательство, и его надо расстрелять по п. «в» ст. 260 УК РСФСР за превышение полномочий! Могло ли где-нибудь, пусть даже в фашистской Германии, быть, чтобы генералам приказывали воевать по не утвержденному плану, потому как начальство утверждать его не захотело?! Глубинная беззаконная сущность советского режима внешне, непосредственно или опосредствованно, проявляется во всем – от очень общих гуманитарных проблем до конкретных штурмов дворцов «за речкой», от явлений культуры до действий спецназа, от динамики рождаемости до активности флотов.

С самого начала послеельцинской эпохи генерал Дроздов Ю.И. известен как горячий сторонник президента Путина (и, судя по послужному списку, – один из самых серьезных), возлагающий на него большие надежды в деле вывода страны из нынешнего состояния к нормальной жизни. Полностью разделяю и поддерживаю отношение Дроздова к ельциноидным временам. Но при этом у него (как и у многих других) остается за кадром вопрос о глубинной первопричине всего – о прежнем по сути беззаконном советском режиме. Юрий Иванович! Вы двенадцать лет возглавляли нелегальную разведку КГБ СССР. И Вы, как никто другой, знаете, что нельзя судить о чем-либо только по внешним формам. Вы что, и вправду не понимаете, что первопричиной многих нынешних неразрешимых проблем является исключительно беззаконный советский режим, с крахом которого эти проблемы отпадут сами собой?! Например, коррупция в ее советском виде. Или Вы всерьез считаете вполне нормальным, когда «генерал Лебедев» при исполнении своих прямых служебных обязанностей должен идти на воинское должностное преступление только из-за того, что многозвездные генералы не захотели оставить свои автографы на его плане?!

Сторонник Путина отставной генерал-майор Дроздов – профессионал высочайшего класса. Президенты приходят и уходят, а такие профессионалы остаются всегда. Говорят, во времена холодной войны он чуть ли не официально считался на Западе самым опасным человеком во всей системе советских органов государственной безопасности. Наверное, в те времена на него анонимки в ЦК писали, будто он сосредоточил в своих руках непомерную власть над Западом (говоря словами Александра Зиновьева). Не спрашиваю у генерала Дроздова, считает ли он всерьез, что нынешнее мелкое шакалье и их последователей можно приучить к порядку без массовых уголовных репрессий. Даже такую вопросительно-утвердительную форму он воспримет как явно незаслуженное оскорбление. А без государственного порядка, основанного на законе, а не на беззаконии, нынешнее положение в принципе не изменится. А великая страна с богатейшими природными, интеллектуальными и людскими ресурсами так и останется сырьевым придатком нормальных стран и мировой свалкой.

Справедливости ради, необходимо сказать, что в самые последние годы в отношении Запада к нашей демократии все-таки произошли серьезные изменения. Там заговорили, что российская демократия на деле является не совсем тем, что в западных странах принято понимать под словом «демократия». Нынешнюю власть стали называть «нелиберальной демократией», «квазидемократией» и т.д. Что западные политологи понимают под такой своей терминологией вряд ли понятно и им самим. Так, по своему точному смыслу