А ведь мыслишки в его незатейливом черепке генерируются верные, подумал я. Надобно быстро-быстро отступать, если хочется прожить чуть дольше, чем пару секунд. Но в то же время идея с бегством до нельзя глупая, потому как отъехать от КПП хотя бы на десяток-другой метров нам не дадут. Так что, как говорится…

– Улыбаемся и машем, мальчики, – выдал я «африканцам» очередную порцию оскорблений. – Чего такие скучные? Давно друг с дружкой сексом не занимались?!

Всеобщее напряжение уже зашкаливало.

Я просто-таки чувствовал, как меня ненавидят – волны ненависти шли от парней с КПП, будто бы вминая меня обратно в салон «Вепря», но и изнутри на меня тоже очень-очень злились, этой самой злобой как бы выталкивая, стараясь избавиться от Макса Края. Наверное, поэтому я, собравшись было юркнуть обратно на подогретую задницей сидушку, зацепился за что-то ремнем и неожиданно – и очень не вовремя! – застрял в оконном проеме дверцы.

Дернулся всем телом вперед и назад… А вот никак! Нет, я вовсе не испугался, просто в кровь плеснул адреналин. Надо же, раз я засуетился, то, должно быть, ни хрена вообще не утратил вкуса к жизни и наотрез отказываюсь умирать при столь глупых обстоятельствах! Я даже рот открыл, намереваясь заорать во всю глотку, чтоб не стреляли, что никто никого не хотел обидеть, просто шутка юмора, больше не будем. Но напрягать голосовые связки уже не нужно было, потому что классический венгерский автобус медленно пополз в сторону. Судя по растерянности на лицах защитников КПП, это стало для них сюрпризом. Значит, «шлагбаум» открывается-закрывается вовсе не их волевым решением. Опустив оружие, охрана в юбках из мочала, позвякивая бусами и браслетами, посторонилась. Типа милости просим, гости дорогие, проезжайте, заждались вас.

– Край, хватит уже! – Орфей дернул меня за куртку, и я тут же оказался в салоне «Вепря».

Сзади, на проспекте, разноголосо засигналили: к КПП мчала кавалькада из пяти специфически тюнингованных тачек, выглядевших так, будто вчера еще только давили протекторами прерии Дикого Запада, но были пойманы и отпущены на волю в украинских степях. Бизоньи рога на капотах, связки орлиных перьев под лобовым стеклом, ковбойские шляпы на головах водителей и пассажиры, вооруженные М-16… Несомненно, это «американцы» явились по мою душу. Парни, воевавшие в Орегоне и Дакоте, жаждут отомстить за гибель главаря. По Вавилону расползлись слухи, что это негодяй Макс Край убил благородного Техасца, и бесполезно было кому-либо доказывать, что я палец о палец не ударил, чтобы завалить хладнокровного ублюдка, устроившего кровавую бойню на заброшенном ликеро-водочном заводе посреди Полигона. Мне не пришлось сильно напрягаться, чтобы вертушка Техасца угодила под воздействие гравитационного прибора… Кто бы знал, как клево Ми-24 всея «Америки» грохнулся! Только я да Милена это видели.

Милена… Глядя на приближающиеся тачки, я заставил себя не думать о жене. Ведь за считаные секунды я должен был убедить…

– Турок, братишка, к нам едут «американцы». Они хотят меня убить. А еще нас ждут «африканцы». Расклад ясен?

Чудо-следопыт бросил машину вперед, так что караул едва успел отскочить.

«Икарус» за джипом буквально проявил чудеса старта с места – выдав клубы черной копоти, он перегородил проезд на территорию «Африки» как раз перед бампером первой машины «американцев», черным, как ночь слепца, «мустангом». Из остальных тачек колонны тотчас высыпали бойцы, вооруженные до зубов мудрости, но не из «мустанга». Тонированные стекла скрывали того, кто приехал на этой дорогой машине, но я прямо-таки физически ощущал…

Что-то я в последнее время слишком много мистического ощущать стал. Не иначе как старею, в маразм впадаю.

Пока «Вепрь» катил к делегации отнюдь не пацифистов, прикрывающих Джонни и его братца, главу клана «Африка», «американцы» устроили песни и пляски у «икаруса», корча из себя индейцев пяти разных племен и заодно WASP-пастухов. Выглядело это так же глупо, как и национальные эфиопские костюмы на парнях, в школе зазубривших «Заповіт» Шевченко и вкусивших сала с молоком матери. Но главное, бледнолицые вместе с краснокожими не рискнули пересечь чисто символическую черту, отделявшую головной офис «Африки» от всего мира. Иначе это означало бы начало военных действий между двумя кланами, что в связи со скоропостижной смертью главаря «Америки» гарантировало уничтожение панамериканской организации как таковой. Ну, это в общих чертах. А в частности, «африканцы» вырыли бы братскую могилу для тех, кто примчался сюда в составе ансамбля песни и пляски.

Со стороны проспекта вновь раздался рев клаксонов.

Колонна, прибывшая второй, была куда скромнее оформлена, чем «американская». Во-первых, ни на одной из трех машин не было отличительных клановых признаков. Во-вторых, разве солидно, когда замшелый пафосный «мерин» сопровождают две ржавые кастрюли, собранные в Ниппоне в прошлом тысячелетии? Кто в наше просвещенное время ездит на японских тачках, от которых счетчики Гейгера прямо-таки сходят с ума? Да в Чернобыле провести недельку-другую полезней для здоровья, чем пристегнуть ремень в «тазу», собранном на Хокайдо или Кунашире!

«Вепрь» как раз притормозил возле окруженных телохранителями Джонни и его братца, когда из японских тачек и «мерина» высыпались те самые кавказцы, которые громко отдыхали в кафе Марго, и сразу же открыли огонь по «американцам». Троих завалили первыми же выстрелами. И «американцы», конечно же, ответили, но свое преимущество в живой силе они уже потеряли.

– Сидите! – рявкнул я коллегам. Выпав из джипа и пригнувшись, чтоб не поймать шальную пулю, метнулся к прибывшим на встречу боссам «Африки». Те, кстати, уже засобирались обратно во Дворец Спорта. С ними была Амака, подруга Патрика. Эту симпатичную чернокожую девчушку не портили ни ритуальные шрамы на лице, ни рисунки охрой на руках. Вместе с моим сыном она многое пережила в фиктивном детдоме на Померках. Там, пока мы с Миленой не вмешались, киндерят продавали импортным недочеловекам…

Зачем ее взяли на встречу? Папаша хочет, чтобы наследница с юных лет училась управлять кланом?

– Дядя Макс, здравствуйте! – закричала Амака и, прорвавшись через оцепление, бросилась ко мне. – А где Патрик? Почему он не приехал?

У меня защипало в глазах.

Девчонку тотчас поймали, подхватили на руки и закрыли широкими спинами.

– Дядя Макс, передавайте Патрику привет! – крикнула она на прощание.

– Обязательно передам, – пообещал я под грохот выстрелов у КПП.

Огонь вели только приезжие. «Африканцы», хоть и держали бузотеров на прицеле, – и могли вмиг закончить разборку – в перестрелке участия не принимали, приказа у них такого не было. Боссы клана, очевидно, решили не вмешиваться в чужой переговорный процесс, а что громко и опасно близко от вотчины, так ветеранам Дакара и Браззавиля не привыкать ужинать и спать в окопах под артобстрелом. Треск автоматического оружия для них все равно что шум закипающего чайника – явление привычное, обыденное.

Амака помахала мне рукой, и ее внесли в здание.