12 августа 1941 г., Е.А. Щаденко направил письмо члену ГКО Л.П. Берия и докладную записку на имя наркома обороны И.В. Сталина, в которой доложил о проделанной работе:

«1. Начальнику ГАУ (Главное артиллерийское управление. – С. Р.) Красной армии генерал-полковнику Яковлеву предложено заменить иностранные винтовки на русские, что будет выполнено в течение ближайших дней…

5. Дано распоряжение командующему войсками МВО о проверке всего контингента бойцов народного ополчения. На замену совершенно необученных, больных и ненадежных бойцов назначено проверенное и обученное пополнение участников войны с белофиннами и немцами, в каждую дивизию по 500 чел. Начальник Генерального штаба т. Шапошников и т. Хрулев (А.В. Хрулев – начальник Главного управления тыла Красной армии. – С. Р.) предлагают указанные дивизии перевести на общее положение с дивизиями Красной армии…»[266]

О планах перевооружения армий, состоявших из ДНО, можно судить по записке члена Военного совета 33-й армии, бригадного комиссара В.Н. Шляхтина члену Военного совета Резервного фронта, комиссару госбезопасности 3-го ранга С.Н. Круглову от 10 августа 1941 г. В документе отмечалось: «Как известно, армии народного ополчения формировались по особым сокращенным штатам, резко отличным от штатов армии военного времени. Армия, и в частности 33-я армия, не имела людских, материальных и других ресурсов, которые положены армиям военного времени. И это было правильным. И это оставалось бы верным, если бы 33-я армия продолжала оставаться бы армией народного ополчения со свойственной ей структурой и особенностями. Однако за последние дни требования к армии повышены, армия стоит перед началом вступления в бой, и командование фронтом принимает меры по ее укреплению и оснащению… Мне кажется, что целесообразно реорганизовать армию по штатам армии военного времени, быть в начале в некомплекте, а в дальнейшем оснащаться и укомплектовываться постепенно»[267].

Проведенная 3 сентября 1941 г. проверка состояний дивизий народного ополчения 32-й и 33-й армий Резервного фронта показала:

«1. Укомплектование личным составом и кадрами.

Среди личного состава, особенно старших возрастов, имеется в каждой дивизии до 200 человек, которые по своим физическим качествам и болезни совершенно непригодны к военной службе. Младший начсостав назначен из рядовых красноармейцев, в большинстве ранее служивших в армии, подготовлен слабо. Средним начсоставом дивизии в основном укомплектованы окончившими военные училища командирами запаса и народноополченцами. Командиры взводов практики и опыта командования взводом, ротой не имеют… Командиры полков и артдивизионов являются кадровыми командирами, значительное количество из них имеют опыт [командования] в боевой обстановке. Начальники штабов, в абсолютном большинстве окончившие академию, вполне соответствуют своему назначению.

2. Боевая подготовка.

Все воинские части дивизий привлечены к работам по созданию оборонительных рубежей и заняты на этих рубежах по 10 ч. На боевую подготовку отводится 4–5 ч.

Ручным оружием части вооружены отечественными образцами, кроме 13-й и 18-й стрелковых дивизий, где на вооружении находятся польские винтовки, обеспеченные штыками до 40 %. Автоматическое оружие, артиллерия и минометы состоят из французских и польских систем. Наличие автотранспорта не сообразуется ни с какими нормами. Дивизии также нуждаются в шинелях. Недостает поясных ремней, подсумков для патронов. Большинство командного и политического состава не обеспечено личным оружием, топографическими картами, компасами.

Вывод:

3. Для успешного выполнения боевых задач необходимо ускорить переход дивизий на твердые штаты, доукомплектовать их личным составом, вооружением.

4. Желательно отвести 15–20 дней для боевой подготовки»[268].

Изложенные в ходе проверки данные подтверждает и бывший командир 2-й ДНО генерал В.Р. Вашкевич. Он писал: «Отсутствие средств борьбы с самолетами противника, артиллерийской тяги (лошадиных упряжек или сильных машин повышенной проходимости) и радиосредств связывало маневренные возможности дивизии и в значительной степени затрудняло управление ею. Последнее обстоятельство особенно тяжко сказалось в октябрьских боях»[269].

Реорганизация и перевооружение стрелковых дивизий народного ополчения становились неотложной задачей. Нехватка оружия заставила комиссара 13-й ДНО П.Г. Тарасова обратиться в первой декаде августа к Верховному главнокомандующему И.В. Сталину: «Посылая это письмо, – вспоминал он, – я рассуждал так: пусть меня как угодно накажут за несоблюдение субординации, но дадут оружие дивизии»[270].

Вскоре, в ответ на послание, из Москвы прибыла специальная комиссия для инспекторской проверки, установившая в качестве главного недостатка дивизии отсутствие боевых стрельб у личного состава, вызванное нехваткой вооружения и патронов к ним. «После окончания проверки, – писал П.Г. Тарасов, – мне был учинен допрос. Не без иронии мне была прочитана нотация с предварительным вопросом: „Уж наверное, до службы в дивизии я работал в какой-нибудь артели? За то, что я «прыгаю» через голову своих старших начальников, адресуя письмо прямо Главкому, – меня надо судить и т. д.“»[271]. Тем не менее ситуация успешно разрешилась. Через несколько дней после отъезда инспекции дивизия получила новое штатное расписание, табели на вооружение и оснащение, а также наряды на полную потребность стрелкового оружия (винтовки «Маузер», пулеметы «Браунинг»). Кроме этого, было получено 200 штук отечественных самозарядных винтовок Дегтярева (СВД), 17 автомашин, несколько установок зенитных пулеметов, 27 минометов и 12 «Бофорс» (полковая артиллерия)[272]. К уже имеющимся частям по новому штатному расписанию в дивизии создавался бронетанковый батальон, состоящий из трех рот: танковой, броневиков и танкеток.

«Радостные мысли появились у нас от такой прибавки наших сил, – вспоминал П.Г. Тарасов, – но та радость исчезла, как только мы получили отказ в танках и броневиках. Вместо них нам предложили в неограниченном количестве взять аварийные (требующие ремонта моторов, ходовой части и вооружения) танкетки. Потеряв надежду получить на вооружение положенные танки и броневики, капитан М.М. Шамсов (командир бронетанкового батальона 13-й ДНО. – С. Р.) с группой бойцов на автомашине отправился ближе к фронту в район Ярцево и там в лесу нашел брошенные аварийные: танк Т-34 и 2 броневика. Эту „находку“ отбуксировали в дивизию и приступили к ремонту. Вслед за этим он привел 37 танкеток. Они также были поставлены на ремонт. В результате за 10–12 дней у нас был годный к бою танк, 2 броневика и 37 танкеток. Когда Военный совет 32-й армии узнал об этом, он решил нас „раскулачить“. По его приказу мы должны были отдать оба броневика и 5 танкеток для охраны штаба, а 32 танкетки для других дивизий народного ополчения. По приказу мы должны были передать штабу армии и единственный танк. Но танк, несмотря на угрозы посадить под арест, мы удержали у себя…»[273] Большую работу по восстановлению всей найденной техники провела специально созданная бригада ополченцев – шоферов и автослесарей с завода «Калибр» и других предприятий. Из них в середине августа была сформирована авторота. После ремонта танкеток и изыскания новой техники к 10 августа 1941 г. в дивизии насчитывалось 30 танкеток, 3 бронеавтомобиля, 5 танков Т-26, 2 танка БТ