Ледяной холод стал медленно подниматься по ее ногам. Эльза испугалась и стала глубоко и ровно дышать. Она пыталась использовать свои способности, чтобы стряхнуть ледяную корку, но ничего не получалось.

Холод добрался до шеи и стал захватывать лицо. В этот миг Эльза поняла, что зашла слишком далеко, в точности как предупреждала колыбельная матери, и пути назад не было. Она собрала все оставшиеся силы, чтобы послать Анне последний сигнал, но лишь одна тонкая стрела волшебства пронзила воздух.

– Анна... – с отчаянием успела выдохнуть Эльза, и через мгновение все ее тело полностью покрылось льдом.

– Какой счастливый туннель мы выберем? – спросил Олаф, когда они с Анной дошли до развилки в Забытых пещерах.

Порыв ветра бросился Анне в лицо, и ей пришлось закрыть глаза. Олаф под его натиском даже отшатнулся назад.

– Что такое! – возмутился снеговик.

Они обернулись к ветру и увидели парящий в воздухе снег. Затем перед ними выросла ледяная скульптура.

Олаф с тревогой уставился на нее, недоумевая, что это значит. Анна медленно обошла изваяние, изучая каждую мелочь.

– Эльза все узнала, – заключила она наконец.

– Что узнала? – не понял Олаф.

– Правду о прошлом, –- ответила Анна. Скульптура изображала человека с мечом, занесенным над другим человеком. Этот второй сидел спиной к первому и, поднося к губам чашу, не подозревал о нависшей над ним опасности.

Анна вдруг поняла, кто перед ней.

– Это мой дед, он нападает на безоружного вождя нортулдров. – Сомневаться в истинности данной сцены не приходилось – все ледяные скульптуры, которые им встречались, показывали подлинные события прошлого. – Плотина была не даром дружбы, а ловушкой.

– Но это противоречит всем ценностям Эренделла, – поразился Олаф.

– Так и есть, – согласилась Анна. Она повесила голову – гнусность ситуации ошеломила ее. – Я знаю, как расколдовать лес. Я знаю, что нужно сделать, чтобы восстановить справедливость.

– Почему ты говоришь так грустно? – спросил Олаф. Ему-то показалось, что лучшей новости он в жизни не слышал.

Анна опустилась на камень и уронила голову на руки. Она всегда старалась блюсти интересы своего народа и не предполагала, что придется решиться на такой шаг.

– Мы должны разрушить плотину, – сказала она.

Олаф подумал, что худшей затеи просто не выдумать. Похоже, Анна слишком долго провела в этой пещере.

– Но тогда Эренделл затопит! – воскликнул он.

Анна уже об этом подумала и ужаснулась, но другого пути не было.

– Вот почему стихии изгнали из города всех жителей – чтобы защитить от надвигающейся опасности. – Оказывается, духи не гневались, а просто спасали жизни.

– О... Ты сильно переживаешь? – спросил Олаф.

Анна сомневалась, что отрицательный ответ будет правдивым. Ей было тошно до жути.

– Мне бы не помешали слова утешения, Олаф.

Снеговик подумал и подобрал факты, способные ее приободрить:

– Черепахи могут дышать через попу. А еще... я вижу выход.

Анна улыбнулась:

– Я знала, что могу на тебя положиться.

Олаф тоже улыбнулся. Но когда Анна отвернулась, он вдруг пошатнулся и положил руку себе на лоб.

– Пойдем, Олаф, –– поторопила его спутница, не заметив этого. – Эльза, наверное, уже на обратном пути. Мы с ней встретимся, и... – Тут она увидела, что от ее друга поднимается снежное облако. Случилась какая-то беда. -– Олаф!

– Что это такое? – удивился снеговик.

– Тебе плохо? – спросила Анна, не зная, как помочь ему. У нее было очень нехорошее предчувствие.

Олаф не понимал, почему его тело буквально улетучивается.

– Из меня идет снег? – сказал он. Большой ком отделился от него и упорхнул в небо. – Погоди. Это... Нет, не может быть. Заложенное в меня волшебство тает. Мне кажется, с Эльзой беда... – Он проследил взглядом, как испарился очередной кусок. – Анна, я думаю, она зашла слишком далеко.

Анна в тревоге распахнула глаза.

– Что? Нет... нет.

Олаф посмотрел на свое худеющее с каждой секундой тело.

– Анна... мне страшно.

Анну поразило испуганное выражение его лица, и она догадалась, что происходит. Если с Эльзой что-то случилось, если ее больше нет, то и Олаф существовать не может. От внезапного ужаса Анна упала на колени, хотя и пыталась не показывать своего смятения.

– Нет-нет-нет, – забормотала она и, сдерживая слезы, прижала к себе снеговика. – Не бойся, я с тобой.

– Это хорошо, – проговорил Олаф. – Помнишь, ты обещала меня не бросать? – Он грустно взглянул ей в лицо. – Извини, я забыл пообещать не бросать тебя. Остальной путь тебе придется проделать одной.

По щеке Анны скатилась слеза.

– Ты меня не покинешь, Олаф... Никогда.

– Знаешь, Анна, – слабо произнес он, – я сейчас подумал: кое-что неизменное все-таки есть.

– Что же это? – спросила она.

– Любовь.

Анна приложила руку к сердцу.

– Дай я тебя обниму. – Она снова крепко прижала его к себе.

– Я люблю теплые объятия, – ответил Олаф, тоже обнимая ее.

Анна зарыдала, не желая признавать, что случится с ее другом, когда весь снег улетучится.

– Я люблю тебя.

* * *

Кристоф и Свен подошли к ледяной скульптуре, изображающей юную Идуну, которая спасает Агнарра, в ледяном саду, созданном Эльзой после их встречи с Духом ветра. Прямо у них на глазах статуи начали разрушаться. Боясь представить, что это говорит о судьбе Эльзы и Анны, Кристоф вцепился в Свена.

* * *

Находившийся по другую сторону тумана ледяной дворец Эльзы стал таять. Теплая вода закапала с купольного потолка и потекла по стенам в главный зал. Лестницы и колонны рассыпались глыбами льда. Великолепная люстра, освещавшая весь первый этаж, упала с гулким звуком. Наконец, взметнув фонтан брызг, обрушился второй этаж.

Дед Пабби стоял на скале и смотрел на замок Эренделла и на город. Позади него горожане в ожидании Эльзы и Анны разбили лагерь. Старый тролль наблюдал, как ледяной дворец разваливается и улетает в небо. Догадываясь, что это значит, он глубоко вздохнул и уронил голову на грудь. Потом Пабби бросил взгляд через плечо. Нужно было сообщить людям о судьбе их королевы, но он не знал, с чего начать.

Анна скорчилась на холодной мокрой земле и рыдала. Сердце болезненно ныло. Как ей жить без сестры? Без Олафа? Она подвела обоих. Дед Пабби просил ее беречь Эльзу, а она не справилась, оказалась никчемной.