вообще факты ненадежны) обобщений (181). Надо во что бы то ни стало постараться понять все эти дистинкции – без примеров. Наши наивные языковеды думают, что конкретность науки, понимаемая в смысле заваливания бесчисленными «фактами языка», может заменить ту подлинную конкретность науки, которая получается в результате ясности и логического чекана определений и выводов. Давайте сначала поймем логику и феноменологию без примеров, без случайности и пестроты реально протекающих процессов в языке. И тогда тверже и яснее удастся понять нам и самые эти «факты» (62); сущность, хотя и окружена меоном, не определяется им фактически, причинно (164); умное имя предмета и есть сам предмет в аспекте понятности и явленности, – независимо от того, где, когда и как фактически понимается и является (169).

11. Изучение фактов. Надо различать сущностный меон и вне-сущностный, фактический меон (221); науки о фактах (199); наука о творческом факте сущности (226); логос фактов, или эмпирические науки (226); первую науку мы назовем логосом сущностного факта, т.е. факта самой сущности; вторую (науку. – В.П.) лучше назвать логосом инобытийного факта и тела, софийности (222). Второй отдел (т.е. меон в модусе осмысления. – В.П.) указывает на знание о том, что мы называли меонизированным логосом, т.е. формальной предметностью факта, изучаемой в науках о фактах. Ясно, что тут были бы перед нами науки о неживой и живой природе, о жизни, о психике и т.д., и т.п. Все это – науки о фактах (201); «факты языка» (62).

фактор

Если слово не есть фактор самой действительности, тогда существует только тьма и безумие (41). В раздельной и осмысленной форме слово есть фактор общения данного существа со всем иным (92).

фантастический (фантазирование)

Миф есть наиболее реальное и наиболее полное осознание действительности, а не наименее реальное, или фантастическое (204). Лица, не имеющие достаточной философской подготовки, встречая трудный и тонкий логический анализ, тотчас же объявляют, что это не диалектика, а некое искусственное фантазирование, не соизмеримое ни с какими реально наличными восприятиями (42).

феноменология

1. Определение. Это первоначальное знание вещи как определенной осмысленности есть то, что надо назвать феноменологией (198). Феноменология есть эйдетическое вúдение предмета в его эйдосе (199). Можно назвать чисто эйдетическое конструирование также и феноменологическим (226); эйдетическое конструирование эйдоса (т.е. феноменология. – В.П.) (224); отвлекаясь от эйдетического конструирования, что было бы просто феноменологией (208); феноменология есть осязание умом смысловой структуры слова, независимо от характера этой структуры и от характера слова и независимо от той смысловой и не-смысловой связи элементов, которая для него характерна… Феноменология – там, где предмет осмысливается независимо от своих частичных проявлений, где смысл предмета – самотождествен во всех своих проявлениях (199).

2. Феноменология и наука, теория. Отличие науки вообще от феноменологии вообще (224). Она (т.е. феноменология. – В.П.) – не наука и не имеет научного метода, поскольку и физическое зрение еще не есть ни наука, ни метод. Но физическое зрение видит предмет во всей его случайной пестроте данного момента, а феноменологическое зрение видит его смысловую структуру, независимую от случайностей и пестроты, и во всех этих случайностях и пестроте пребывающую неизменной и самотождественной (199 – 200). Феноменология не есть теория и наука, ибо последние есть проведение некоторого отвлеченного принципа и отвлеченной системы, приводящей в порядок разрозненные и спутанные факты (199). Нет ни мысли, ни слова без того, чтобы вы не знали, какой именно смысл в данной мысли и в данном слове. Феноменология же только это и предполагает, постулируя необходимость до-теоретического адекватного узрения (200). Феноменология есть зрение и узрение смысла, как он существует сам по себе, и потому она всецело есть смысловая картина предмета, отказываясь от приведения этого предмета в систему на основании каких-нибудь принципов, лежащих вне этого предмета (199). Но феноменология – лишь установление области и границ исследования. Она – лишь намечание разных направлений, в которых должна двигаться мысль, чтобы создать науку об интересующем ее предмете. Наука, логос – не феноменология. Феноменология рассматривает предмет не в логосе, а в эйдосе. И этим, значит, мы отграничиваем науку от феноменологии (200). Феноменология есть до-теоретическое описание и формулирование всех возможных видов и степеней смысла, заключенных в слове, на основе их адекватного узрения, т.е. узрения их в эйдосе (199). Не строя никаких теорий о том, как фактически происходит и живет слово, как происходит и живет звуковая и не-звуковая сторона слова, мы уже твердо знаем, что звук слова не есть значение слова, и какие бы теории потом ни строились о звуке или о значении, мы убеждаемся, что это различение должно остаться при всякой теории, и никакие факты не в силах ниспровергнуть этой простой феноменологической установки (198 – 199). Таким адекватным узрением должна быть, между прочим и по преимуществу, феноменология, которая по существу совершенно до-научна и претендует только на адекватность эйдетического узрения (226); то, чего общая феноменология касается лишь постольку, поскольку она должна из общего эйдетического лона мысли-слова выделить для каждой науки ее специальный предмет, то самое получает в специальной науке свою детальную разработку и систематику, и общая феноменология ограничивается единственной задачей – указать направление для каждой специальной области знания (215).

3. Разделы феноменологии. Общая феноменология (208); диалектическая феноменология (201). Мы говорим о феноменологии слова, но, конечно, такова и феноменология вообще. Так как рассуждения о феноменологии и ее методе не новы, и школа Гуссерля в достаточной мере ясно и убедительно дала формулу этой феноменологии, то я и не буду на ней дальше останавливаться, указывая лишь на предыдущий анализ слова (если из него исключить диалектическую структуру) как на систематическое проведение, хотя и в миниатюре, общей феноменологии в интересующих нас проблемах мысли и слова (200). Заканчивая общефеноменологический и диалектический анализ имени и мысли и дедукцию отдельных наук о смысле из общей феноменологии, необходимо сделать еще одно замечание, которое открывает нам огромные области, связанные с феноменологией и нами еще не указанные (224).

4. Феноменология, диалектика и принцип чистоты. Необходимо все время иметь в виду, что, давая эти феноменолого-диалектические формулы ощущения, восприятия, образного представления и мышления, мы даем их именно в их феноменолого-диалектической чистоте. Мы говорим тут не о каком ином, как только чистом мышлении, не затронутом ни от какого привхождения