Предоставив ему возможность увещевать единоверца, я отстранил Булата и вошел в кордегардию. Как и следовало со слов Абдулы, внутри оставался еще только один стражник. И вот его жизнь я намеревался сохранить. Поэтому, просто уселся татарину на грудь, приставив к горлу его же кинжал. А когда в помещение вошли мои спутники, велел связать охранника.

— Не проще убить? — что-то чересчур разошелся Абдула.

— Убить?! — изображая возмущение, я едва не перешел на крик, но «сдержался» и заговорил громким свистящим шепотом. — Неужели ты забыл, что приказал наш достопочтимый господин, Сабудай-мурза? Пощадить стольких стражников, сколько удастся! Сабудай-мурза воин, а не разбойник! И не любит, когда одним правоверным приходиться убивать других мусульман! Для этого Аллах создал гяуров.

На все время моей высокопарной тирады, Абдула и Булат, кажется, даже дышать перестали. Но это обрадовало меня куда меньше, чем внимательный взгляд стражника. Зафиксировав который, я с чистой совестью отправил татарина в нокаут. Треснув по голове, оказавшимся на расстоянии руки, глиняным кувшином. Голова оказалась крепче, но отрубился стражник с гарантией.

— А вот теперь, уважаемый Саин-булат, тебе лучше переодеться. Если придется объясняться с каждым встречным патрулем, мы и до рассвета