Судья Элизабет Глостер: Смотрите на меня, пожалуйста.

О.: Да.

Судья Элизабет Глостер: Мне нужно вас видеть, тогда я лучше понимаю ваши ответы, если это лицом к лицу.

Г-н Мейсфилд: Вы, господин Стрешинский, нам говорите, что в начале июля 2004 года вы и господин Фаеков поехали в Грузию, встретились с господином Патаркацишвили, обсудили с ним эту сделку и рассказали ему о проекте документов по сделке.

О.: Да, это правильно.

В.: Вы также сообщаете нам, что примерно в это время проекты транзакционных документов подверглись правке. Правка включала гарантию от господина Патаркацишвили о том, что он является единственным конечным бенефициарным владельцем 25 % акций в РУСАЛе и не держит их в интересах никого другого?

О.: Да. Я считал, что было очень важно поговорить с господином Патаркацишвили об этом, потому что если выяснится, что это не соответствовало действительности, то его ответственность может превысить сумму цены по сделке.

В.: Вы встречались в Грузии с господином Патаркацишвили 9 июля 2004 года?

О.: Да.

В.: Вы говорите, что в ходе этой встречи господин Патаркацишвили подтвердил вам, что он являлся единственным бенефициарным владельцем акций и был таковым с марта 2000 года.

О.: Да.

В.: И вы говорите, что вы помните, что вы объясняли господину Патаркацишвили, что он, возможно, будет нести ответственность, если господин Березовский предъявит иск.

О.: Да.

В.: И далее вы сказали, что после ужина вы в ночь вернулись на самолете в Москву, и вы господину Анисимову сообщили ситуацию.

О.: Да.

В.: Но вы не документировали то, что было на самом деле сказано в ходе вашей встречи с господином Патаркацишвили?

О.: Нет, не документировал.

В.: Видите ли, что странно, господин Стрешинский, это то, что примерно через год, в июле 2005 года, в интервью с юристами господина Березовского, господин Патаркацишвили сказал, что в отношении пакета 25 % в РУСАЛе, он действовал не один, а что господин Березовский также являлся бенефициарным акционером.

Судья Элизабет Глостер: Господин Стрешинский присутствовал на этих встречах?

Г-н Мейсфилд: Нет, миледи. Хорошо, я переформулирую вопрос свидетелю. Вы говорите, что, когда вы встречались один на пляже в Грузии с господином Патаркацишвили, он с радостью подтвердил, что он являлся единственным бенефициарным владельцем 25 %-ного пакета в РУСАЛе?

О.: Да.

В.: Я должен сказать вам, господин Стрешинский, что вы лжете. Господин Патаркацишвили на самом деле подтвердил вам тогда лично, с глазу на глаз, что он был готов дать гарантию, что он действует один, если это поможет продвижению сделки по РУСАЛу, даже если это не отражает подлинное положение дел.

О.: Это неправильно, я с вами не согласен.

В.: И именно поэтому, господин Стрешинский, после этой встречи с господином Патаркацишвили, вы попросили господина Фаекова из фирмы «Акин Гамп» составить документы об анализе рисков для того, чтобы объяснить господину Патаркацишвили последствия для него на тот случай, если выяснится, что это неправда, что он действует в РУСАЛе один.

О.: Проект этого документа был подготовлен до того, как мы поехали к господину Патаркацишвили.

В.: Но господин Патаркацишвили вам сообщил, что та гарантия, которую вы просите его подписать в отношении господина Березовского, — это фальшивка, и поэтому вы хотели получить подпись господина Патаркацишвили, подтверждающую, что он понимает эти риски?

О.: Нет. Я хотел убедиться в том, что господин Патаркацишвили понимает структуру сделки, потому что он не читал весь набор документов, и я хотел, чтобы он также понимал риски, сопряженные с этой сделкой. То есть я, по существу, прикрывал свою позицию, чтобы потом никто не мог прийти ко мне и сказать, что я это не объяснял, и поэтому возникла такая проблема.

В.: Если мы посмотрим характер рисков, мы видим, что это было написано господином Фаековым. Господин Фаеков здесь пишет: «ББ ясно сказал, что продажа акций нарушает некоторые его права». «Например, ББ может потребовать аннулирования продажи акций „РУСАЛ-Холдинга“ или возмещения ущерба, нанесенного в результате, например, консолидации 2002–2003 годов или неправильного ведения дел „РУСАЛ-Холдингом“ в 2000–2003 годах, или невыплатой дивидендов ему, или продажей Eagle Capital Group без его ведома, или долю от возобновления продажи акций».

«Если это требование будет заявлено господину Патаркацишвили или Eagle Capital Group, и если это будет основано на действиях господина Патаркацишвили, то господин Патаркацишвили будет нести основные риски». «Если это требование будет основываться только на действиях господина Абрамовича, то это может обеспечить некоторую защиту, но не покроет всей ситуации, и это менее эффективно, чем договор гарантии, — гораздо труднее выиграть дело, если ты имеешь просто констатацию фактов, а не гарантию. Кроме того, необходимо будет доказать, что господин Абрамович знал о недостатках и признавал существование правовых притязаний господина Березовского». «И это отдельно от того, что суд решит дело в пользу господина Березовского, финансовая ответственность господина Патаркацишвили будет не ограничена и может составить сумму, превышающую доход от акций».

«Мы не знаем, на что мог бы полагаться господин Березовский».

Если посмотреть на правую колонку, вы видите, что здесь заглавие: «Методы устранения и оценки риска». Господин Фаеков здесь написал: «Эти риски могут быть устранены только посредством получения от господина Березовского заявления об освобождении от обязательств. Насколько мы понимаем, получить такое заявление об освобождении будет невозможно». Вы помните такие обсуждения с господином Патаркацишвили?

О.: Нет. Мы предполагали, что это будет невозможно, потому что господин Березовский через средства массовой информации откровенно говорил, что у него есть право требования, что у него есть претензии, что он ничего подписывать не будет.

В.: Но в любом случае мы знаем, что в конечном итоге господина Березовского никто не просил подписывать освобождение от ответственности в отношении тех требований, которые, возможно, у него имеются в отношении 25 % акций в РУСАЛе, правильно, господин Стрешинский?

О.: Я думаю, что так, да.

В.: Ниже мы видим заголовок «Оценка риска»: «Риск может носить реальный характер, если господин Березовский предъявит иск и выиграет дело против одной из сторон. Если у господина Березовского нет никаких документов и свидетелей, которые могли бы подтвердить его участие в этой сделке, то признание со стороны суда, что он прав, маловероятно. Но тем не менее производство по делу может занять долгое время, и будет стоить больших денег, и будет обсуждаться в прессе». И это было одной из причин, почему представители господина Абрамовича сказали вам, что они больше не хотят документировать бенефициарный интерес господина Березовского?