6 сентября император приказал объявить, что на следующий день состоится большое сражение. Армия с радостью ожидала этого великого дня, надеясь, что он положит конец её трудностям, потому что уже целый месяц войска не получали ни нормальной пищи, ни снаряжения. Каждый жил как мог. Обе стороны использовали вечернее время для того, чтобы занять окончательные позиции.

У русских Багратион командовал левым флангом, насчитывавшим 62 тысячи человек. В центре находился гетман Платов со своими казаками и 30 тысячами ополченцев. На правом фланге насчитывалось 70 тысяч человек под командованием Барклая де Толли, который был освобождён от верховного командования и остался на второстепенных ролях. Старый Кутузов был главнокомандующим всех войск, общая численность которых достигала 162 тысячи человек. Император Наполеон едва смог противопоставить русским 140 тысяч человек при следующей диспозиции: принц Евгений командовал левым флангом, маршал Даву — правым флангом, маршал Ней — центром, король Мюрат — кавалерией. Императорская гвардия находилась в резерве.

Сражение произошло 7 сентября. Погода была пасмурная, и холодный ветер поднимал клубы пыли. Император, страдавший от ужасной мигрени, находился на небольшом возвышении, где и провёл большую часть дня, ходя взад-вперёд пешком. Из этого места он мог видеть лишь часть поля битвы, а чтобы разглядеть его целиком, должен был подняться на соседний холм, что он и сделал дважды во время сражения. Императора упрекают в недостаточной активности, однако следует признать, что из центрального пункта, где он находился вместе со своими резервами, он мог получать все необходимые донесения о том, что происходило по всей линии. Если бы он был то на одном, то на другом фланге, перемещаясь между ними по столь пересечённой местности, адъютанты со срочными донесениями не смогли бы его увидеть и не знали бы, где его найти. Не следует, впрочем, забывать, что император был болен, и ледяной ветер, который непрерывно дул, мешал ему держаться в седле.

Я не присутствовал в сражении при Москве-реке, поэтому воздержусь от того, чтобы вдаваться в детали по поводу манёвров, выполнявшихся во время этой памятной битвы. Я ограничусь тем, что скажу: после неслыханных усилий французы одержали над русскими победу, а сопротивление русских было очень и очень упорным. Москворецкая (Бородинская) битва считается одним из самых кровавых сражений нашего века. Обе армии понесли громадные потери, которые оцениваются в общем в 50 тысяч человек убитыми или ранеными! Французы потеряли убитыми или ранеными 49 генералов, всего же в их армии выбыло из строя 20 тысяч человек. Потери русских на одну треть превышали урон французских войск. Генерал Багратион, лучший из их генералов, был смертельно ранен. На земле осталось лежать 12 тысяч лошадей. Французы захватили очень мало пленных. Это говорит о храбрости побеждённых.

Во время сражения произошло множество интересных эпизодов. Так, когда левый фланг русских, который дважды был прорван в результате неслыханных усилий Мюрата, Даву и Нея и каждый раз восстанавливался, приходил в себя третий раз после французской атаки, Мюрат поручил генералу Белльяру умолять императора прислать часть своей гвардии для того, чтобы закрепить победу. Без этого для победы над русскими потребовалась бы ещё одна битва! Наполеон готов был удовлетворить эту просьбу, но маршал Бессьер, командующий Императорской гвардией, сказал ему: «Я позволю себе возразить Вашему Величеству, ведь в данный момент гвардия находится в 700 лье от Франции». Возможно, это возражение повлияло на решение императора, а может быть, он не счёл, что битва зашла столь далеко, чтобы пускать в дело свой резерв. Император отказался. Две другие подобные просьбы ждала та же судьба.

Вот один из наиболее примечательных фактов этого сражения, столь богатого различными проявлениями храбрости. Весь центр вражеской линии там и сям прерывался высотами, на которых были расположены редуты, реданы, и там же находилось сильное укрепление, где стояло много пушек. После значительных потерь французы овладели всеми этими сооружениями, но не смогли закрепиться в укреплениях. Вновь овладеть этим очень важным местом было трудно даже для пехоты. Командир 2-го кавалерийского корпуса генерал Монбрен в подзорную трубу заметил, что у входа в это укрепление его горжа (горловина) не была полностью закрыта и что русские части входили туда повзводно. Он заметил также, что, обогнув высоту, можно было обойти валы этого укрепления и окружавшие его овраги и холмы, приведя эскадроны до самого входа в укрепление по совсем не крутому склону, проходимому для кавалерии. Исходя из этого, генерал Монбрен предложил проникнуть в это укрепление сзади со своей кавалерией, в то время как пехота будет атаковать спереди. Это весьма дерзкое предложение было одобрено Мюратом и императором, и Монбрену поручили его выполнить. Но пока этот бесстрашный генерал отдавал распоряжение о том, как следует действовать, он был убит пушечным выстрелом. Это была великая потеря для всей армии! Однако его смерть не привела к отказу от выполнения предложенного им плана, и император послал генерала Коленкура — брата своего обер-шталмейстера — заменить Монбрена.

И тогда все стали свидетелями случая, не слыханного и не виданного в анналах истории войн: громадное укрепление, защищавшееся многочисленной артиллерией и несколькими батальонами, было атаковано и взято кавалерийской колонной! В самом деле, Коленкур бросился в атаку вместе с дивизией кирасир, во главе которой двигался 5-й кирасирский полк под командой бесстрашного полковника Кристофа. Все защитники редута были опрокинуты на подступах к нему. Французы подошли ко входу укрепления, проникли внутрь, и там Коленкур был убит пулей в голову! Полковник Кристоф и его кавалеристы отомстили за своего генерала, изрубив своими палашами часть вражеского гарнизона. Редут остался в их руках, что укрепило победу французов.

В наши дни, когда жажда повышения по службе никак не может быть удовлетворена, можно только удивляться тому, что после столь прекрасного подвига полковник не получил повышения в чине. Однако во времена Империи амбиции были более скромными. Кристоф стал генералом лишь несколько лет спустя и никогда не выражал недовольства этой задержкой.

Обычно столь доблестные поляки, особенно те, кто в течение пяти лет в Великом герцогстве Варшавском находились под командованием князя Понятовского, в этом сражении действовали так слабо и нерешительно, что император через своего начальника генерального штаба передал им упрёк. Генерал Рапп получил в сражении при Москве-реке своё двадцать первое ранение.

Хотя русские были побеждены и вынуждены покинуть поле битвы, их главнокомандующий Кутузов имел дерзость написать императору Александру, что он только что одержал над французами великую победу! Эта ложная новость достигла Санкт-Петербурга в день рождения Александра и вызвала там большую радость. Были отслужены молебны. Кутузова провозгласили