Рот хана беззвучно задвигался. Потом он произнес:

– Я попробую.

– Нет! – резко произнес полковник, сочтя, что пришло время добить поверженного врага одним ударом. – Нет. У вас четыре дня. Я вернусь в субботу. В полдень в субботу я буду в вашем дворце, чтобы забрать посылку. Или, если хотите, можете тайно доставить его по этому адресу. – Он положил лист бумаги на столик между ними. – Или третий вариант: если вы сообщите мне, где и когда он будет пересекать границу, я сам обо всем позабочусь. – Он расстегнул ремень безопасности и поднялся. – Четыре дня, Иваныч.

Ярость, бушевавшая внутри Абдоллы, едва не рвала ему барабанные перепонки. Он попробовал встать и не смог. Армстронг помог ему подняться, а Хашеми подошел к занавеске, но прежде, чем открыть ее, достал пистолет из кобуры под мышкой.

– Скажите Ахмеду, чтобы не создавал нам проблем.

Хан, пошатываясь от слабости, встал в двери и выполнил то, что ему приказали. Ахмед был внизу у трапа с автоматом наперевес. Ветер поменял направление, дуя теперь в сторону дальнего от них конца взлетной полосы, и заметно усилился.

– Ты что, не слышал его высочество? – крикнул ему сверху полковник. – Все в порядке, но ему нужна помощь. – Его голос звучал успокаивающе. – Наверное, ему следует как можно быстрее показаться врачу.

Ахмед был сбит с толку и не знал, что предпринять. Вот стоит его господин, чувствуя себя явно хуже, чем раньше, но рядом с ним двое, которые были причиной этого, и их следовало убить.

– Помоги мне сесть в машину, Ахмед, – сказал хан, выругавшись, и это решило дело.

Он тут же подчинился. Армстронг встал с другой стороны, и вместе они спустились по трапу. Пилоты быстро выбрались из автомобиля и торопливо поднялись на борт, пока Армстронг помогал хану сесть в машину. Абдолла с трудом опустился на заднее сиденье. Один, на открытом пространстве, Армстронг как никогда чувствовал себя голым и уязвимым. Хашеми в безопасности стоял в двери салона наверху трапа. Двигатели самолета ожили.

– Салам, ваше высочество, – попрощался Армстронг. – Надеюсь, вы в порядке.

– Вам лучше поскорее покинуть нашу страну, – ответил хан, потом бросил шоферу: – Возвращаемся во дворец.

Армстронг проводил взглядом стремительно удалявшуюся машину, потом повернулся, увидел странную улыбку на лице Хашеми, полускрытый пистолет в его руке и на мгновение подумал, что тот собирался в него выстрелить.

– Живей, Роберт!

Он взбежал по ступенькам на замерзающих ногах. Второй пилот уже нажал кнопку закрытия двери. Трап поднялся, дверь закрылась, и самолет начал выруливать на взлетную полосу. Окунувшись в тепло тесного салона, Армстронг снова ожил.

– Ну и холодно же там, – сказал он.

Хашеми не обратил на него внимания.

– Капитан, взлетайте как можно быстрее! – приказал он, стоя позади пилотов.

– Мне придется прокатиться до другого конца полосы, сэр. Я не рискну взлетать отсюда, когда такой ветер свистит нам в хвост.

Хашеми выругался, поскольку ему показалось, что до дальнего конца взлетной полосы не меньше миллиона миль. Ветер сдувал с сугробов снежную пыль. Чтобы воспользоваться нужным выходом на полосу, им придется оказаться слишком близко от площадки перед зданием аэропорта. Им придется пересечь ее и использовать противоположный выход, чтобы добраться до места взлета. Вдалеке к терминалу спешил «роллс-ройс». Хашеми видел, как вооруженные люди собираются внизу, чтобы встретить машину.

– Выруливайте назад прямо по взлетной полосе и выполните короткий взлет.

– Без разрешения диспетчерской вышки это будет серьезным нарушением правил.

– Вы бы предпочли пулю в голову или тюрьму САВАК? Эти люди вон там – враги. Делайте, как я говорю.

Хогг видел автоматы. Он щелкнул переключателем передатчика.

– Эхо Танго Лима-Лима, прошу разрешения на обратное движение по полосе, – сказал он, не ожидая, впрочем, услышать ответа: после того как они покинули воздушное пространство Тегерана, эфир молчал всю дорогу сюда, и с местной вышкой у него контакта тоже не было. Он развернул самолет, пошедший юзом, назад на взлетную полосу, потом немного прибавил обороты, держась левой стороны и двигаясь параллельно их собственным следам, оставленным в снегу при посадке. – Диспетчерская, говорит Эхо Танго Лима-Лима, возвращаюсь по полосе.

Гордон Джоунз, второй пилот, проверял приборы, готовясь лечь на обратный курс в Тегеран. Ветер толкал их, сцепление колес с полосой было ненадежным. Он увидел, что «роллс» остановился у аэровокзала и люди с оружием окружили его.

– Давайте быстрее… разворачивайтесь, полосы вам хватит, – торопил его Хашеми.

– Сразу же, как только будет можно, – вежливо ответил Хогг, думая про себя: чертов вы полудурок, полковник как-вас-там, я не меньше вашего хотел бы побыстрее оказаться в воздухе, да только для этого мне надо разбежаться.

Он заметил враждебность людей в машине и то, как Мак-Ивер нервничал в Тегеране. Но диспетчерская вышка Тегерана дала им добро в одну секунду, поставив его первым на взлет, словно он вез самого Хомейни. Черт побери, чего нам только не приходится делать во имя Англии и пинты пива! Его руки и ноги ощущали снег и лед под колесами и скользкую поверхность взлетной полосы. Он чуть сбавил обороты.

– Смотри-ка! – воскликнул второй пилот. Вертолет с реактивными двигателями пересекал воздушное пространство впереди, идя на низкой высоте примерно за милю от них. – Вроде двести двенадцатый, а?

– Да. Непохоже, чтобы он направлялся сюда, – заметил Хогг, вертя головой во все стороны.

У аэровокзала еще одна машина присоединилась к людям возле «роллс-ройса»; впереди слева возникла вспышка света; 212-й уже скрылся за холмом; справа появилась птичья стая; все стрелки приборов были на зеленом поле, порядок; около «роллса» собралось еще больше людей, и кто-то расположился на крыше здания; топливо в норме; снег не слишком глубокий, под ним – голый лед; следить за поземкой впереди; взять чуть правее; рация настроена на нужный канал; ветер все еще в хвост; севернее собираются тучи; самую малость сбросить обороты левого двигателя!

Самолет пьяно качнулся, Хогг скорректировал: машина вела себя слишком чувствительно на заледеневшей поверхности.

– Может быть, вам лучше вернуться на место, полковник, – сказал он.

– Поднимайтесь в воздух как можно быстрее. – Хашеми вернулся в салон; Армстронг вглядывался в здание аэровокзала. – Чем они там заняты, Роберт? Какие-то проблемы? – спросил он.

– Пока нет. Поздравляю, ты великолепно обработал Абдоллу.

– Если он сдержит обещание.

Теперь, когда все было позади, Хашеми чувствовал легкую тошноту. В этот раз смерть была слишком близко, подумал он. Он сел и застегнул ремень безопасности, потом расстегнул его снова, достал пистолет из кармана, поставил его на предохранитель и засунул в кобуру под мышкой. Его пальцы коснулись британского паспорта во внутреннем кармане пиджака. Может быть, он мне и не понадобится, подумал он. Хорошо. Было бы очень неприятно, если бы мне пришлось воспользоваться им, покрыв себя позором. Он закурил.