«Харрингтон несомненно была захвачена врасплох, как и все остальные», – подумала Кьюзак, заметив кимоно, на смену которого Хонор так и не потратила ни капли времени.

– Адмирал Харрингтон, – произнесла Кьюзак с отрывистым кивком. Восьмой Флот находился почти в семидесяти восьми миллионах километров от терминала. На таком расстоянии даже сверхсветовая связь давала значительную задержку и до того, как Хонор кивнула в ответ, прошло восемь секунд.

– Адмирал Кьюзак, – ответила Хонор, затем продолжила переходя из-за временной задержки прямо к делу. – Я полагаю, что вы уже планируете немедленный переход с Третьим Флотом на Мантикору. Я высылаю свои линейные крейсера вперёд, однако большинству моих кораблей понадобится ещё два с лишним часа на то, чтобы добраться до терминала. С вашего позволения, я временно передам вам эскадру кораблей стены адмирала МакКеона и носители адмирала Трумэн.

– Благодарю вас, адмирал, – очень и очень искренне произнесла Кьюзак.

– Чем быстрее они там окажутся, тем лучше, – восемь секунд спустя ответила Хонор. – И помните, пожалуйста, что три из супердредноутов Алистера могут применять «Аполлон». Не знаю, что это сможет дать, однако…

Она пожала плечами и Кьюзак мрачно кивнула.

– Буду иметь в виду, ваша милость. Жаль только, что у меня их мало.

– Я приведу остальные так быстро, как только смогу, – пообещала после неизбежной задержки Хонор.

– А я постараюсь, чтобы Звёздное Королевство всё ещё существовало, когда вы придёте, – ответила Кьюзак.

* * *

– Ну, сэр, – сказал коммандер Цукер, – хорошая новость в том, что они, похоже, не развёртывают для прикрытия терминала ничего, кроме ЛАКов. Плохая новость в том, что ЛАКов у них до чёртиков.

– Вижу, – пробормотал Оливер Диамато. Как и Цукер, он был счастлив тем, что не должен был иметь дело с ордами мантикорских линейных крейсеров или же – ещё хуже! – с треклятыми вооружёнными МДР тяжёлыми крейсерами, о которых он так много слышал от Разведки Флота со времён событий на Монике. Однако множество импеллерных сигнатур ЛАКов, вьющихся вокруг терминала, создавали сплошную стену помех, из-за которой его корабельные сенсоры практически не могли разглядеть треклятое место, даже на таком смехотворно маленьком расстоянии. Плотность завесы ЛАКов также означала плохую выживаемость разведывательных платформ Диамато когда те наконец подходили достаточно близко, чтобы что-то видеть.

С другой стороны…

– Хорошо, Серена, – негромко произнёс Диамато. – Давай подумаем вместе. Они прикрываются в основном ЛАКами, однако не высылают против нас ни одного гиперпространственного корабля. Что это вам говорит?

– То, что мы не хотим сильно к ним приближаться, сэр? – с напряжённой улыбкой предположила начальник штаба и Диамато коротко фыркнул.

– Кроме этого, – сказал он.

– Ну, – задумчиво нахмурилась она, перебирая волосы рукой , – я сказала бы, что они используют ЛАКи больше для того, чтобы ослепить нас и заставить гадать, что же в действительности творится около терминала, чем действительно для его защиты. Это предполагает, что они делают нечто такое, что по их мнению нам не понравится. Вроде переброса множества больших, страшных кораблей с Звезды Тревора.

– Это так. Однако что получится, если к этому добавить то, что никто нам не мешает? Что никакие линейные или тяжёлые крейсера не вьются вокруг, пытаясь нас прижучить или хотя бы оттеснить нас подальше от терминала?

– Что они проводят корабли стены, а не эскорта, – спустя секунду-другую сказала Тавернер.

– Именно, – настал черёд Диамато нахмуриться. – Как бы горько нам ни было это признавать, но схватка один на один с кем-нибудь из нас была бы светлой мечтой шкипера мантикорского линейного крейсера. Так что если они не посылают против нас линейные крейсера, то вместо этого у терминала должны находиться стоящие в готовности к почти немедленному переходу корабли стены. И это все продолжается. Что предполагает наличие в очереди довольно большого числа кораблей стены.

Диамато хмурился ещё немного, затем оглянулся на связиста.

– Запись для передачи на «Герьер» капитану Дилэни.

* * *

– Итак, Кьюзак или Харрингтон – или обе – официально в пути, шеф, – тихо сказала Молли Дилэни. Турвиль кивнул.

– Пока все идет хорошо, – согласился он и взглянул на Адамсона.

– Начинайте сбрасывать «осликов», Фрейзер, – произнёс Турвиль.

– Сэр, они сбрасывают ускорение, – произнесла капитан Гвинетт.

Д’Орвиль в сопровождении капитана Айро двинулся к её консоли. Она подняла на него глаза.

– Насколько? – спросил д’Орвиль.

– Пока что примерно на половину километра в секунду за секунду, сэр.

– И какого черта? – вслух поинтересовался Айро.

– Возможно цепляют подвески на буксир, – отозвался д’Орвиль.

– Может быть и так, сэр, – сказала Гвинетт. – Их подвески почти столь же малозаметны, как и наши, так что разведывательным платформам на таком расстоянии их не разглядеть. Но это же супердредноуты. Им потребуется прорва тяговых лучей, чтобы взять на буксир такое количество подвесок, чтобы пришлось их тащить за пределами клина.

Д’Орвиль кивнул. Буксирование подвесок внутри клина не сказывалось на ускорении корабля. В конце концов, именно поэтому их собственные доподвесочные корабли цепляли к корпусу подвески, оснащенные тяговыми лучами. Но клин супердредноута был огромен; хевам, чтобы тащить так много подвесок, чтобы все они не помещались внутри клина, понадобилось бы устанавливать на каждом корабле сотни тяговых лучей. Так что должна была быть какая-то другая причина.

Но какая?

– Может быть у них возникли технические проблемы, – предположил Айро. – Скажем, один из супердредноутов потерял пару бета-узлов и снизил ускорение. Остальные вынужденно сделали тоже самое, чтобы не разрывать строй.

– Возможно, – заключил д’Орвиль. – Или еще проще. Может быть они просто решили снизить нагрузку на компенсаторы, увидев что мы вышли навстречу им.

Айро кивнул, но д’Орвиль остался не вполне доволен собственной гипотезой. Она имела смысл, но просто почему-то не производила ощущения правильной.

– Насколько вы хотите сблизиться, прежде чем открыть огонь, сэр? – через мгновение спросила Гвинетт и д’Орвиль взглянул на неё. Несмотря на то, что они с Айро стояли прямо рядом с ней, ей приходилось понижать голос, чтобы её не слышали остальные. На флагманском мостике КЕВ «Инвиктус» было очень тихо. У каждого из присутствующих должно было быть время осознать, что им предстоит. Не было ни паники, ни колебаний, но они знали, чему противостоят, а жить присутствующие на мостике хотели ничуть не меньше всех прочих. Знание того, что жизнь их весьма вероятно закончена, словно придавило их всех невидимым холодным прессом.