Две лодки были рядом друг с другом. Все люди которые были там палили все патроны которые у них были, а дальше опять перезаряжались и продолжали. О их не добрых намерениях у Ждана не было ни каких сомнений. Его не собрались задерживать, им приказали его убить на месте.

Поэтому нужно было принимать решение прямо сейчас, или они его или он их. Ждан услышал их разговоры, что они не собирались возвращаться пока не найдут его убитым в реке. День был в зените и на сумерки надеяться не стоило, да и в темноте он мог не скрыться у них, наверняка, были приборы ночного видения. Силы его могли закончится, а еще раньше организм бы был убит окончательно его сверхновыми силами. Поэтому долго скрываться подлодкми он бы не смог, время работало на его врагов.

И к Ждану пришло единственно правильное решение нужно их убить или они его убьют. Нужно было одновременно перевернуть две лодки, отобрать у кого нибудь оружие и добить всех. Воспользовавшись шансом, когда одна лодка была направлена носом в корму другой лодки, на минимальном расстоянии. Ждан выпрыгнул сзади лодки и нажал полный газ на лодочном движке. Они даже не успели исправить положение. Пару людей от резкого толчка свалились за борт, а лодка на полном поднятии носа вверх врезалась в другую корму сбив еще пару людей своим железным носом в реку.

Ждан надавил полный газ и закрепил ручку, одна лодка залезала на другую работая вовсю мотором. Все люди, которые были на лодках бросили стрелять и стали расталкивать лодки. В это время Ждан выхватил один автомат у упавшего в воду и взявшись одной рукой за борт резко выскочил вверх. И стал стрелять по бензобаку соседней лодки. И сразу пока они не опомнились он отпрыгнул и выстрелил по другому работающему мотору. Произошло резкое возгарание обоих лодок, сравнимое со взрывом. Люди поняли, лодки не спасти они стали прыгать с лодок. Ждан встречал их меткими выстрелами. Потом престрелял всех кто в мог представлять для него угрозу.

Оставшиеся человек пять безоружных сразу поплыли в сторону противоположного берега, Ждан не стал в них стрелять.

Теперь у него было время на преимущество. Доплыв до берега он понял, что сверх силы спасли его душу, но покалечили его тело. Он был весь в крови, видимо изодрался пока прятался под лодкой и выпрыгивал вдоль железных бортов или участвовал в кратковременных схватках. Мышцы представляли собой сплошную гематому все мелкие сосуды лопнули от напряжения. Но самое опасное он чувствовал, что его внутренние органы сердце, легкое, почки просто получили колоссальную нагрузку сравнимую с несовместимой с жизнью. Нужно было просто минимум месяц лежать и пить отвары после этого и молиться о восстановлении сил. Но времени не было нужно было двигаться дальше.

Ждан помнил это место много лет назад они играли здесь с друзьями в военнизированные игры. В то время играми называли то, что сейчас бы назвали учениями приближенными к боевым действиям. Собирались большими компаниями от сотни до нескольких тысяч человек и разворачивались настоящие военные баталии.

Разворачивали лагеря, охрану, штаб и развивали наступление или оборону. Команды давали друг другу название выбирали цели, например развитие военных навыков и выживание в природных условиях. Опытные военные руководили молодежью, полностью в обмундированиии с боевым оружием, но с холостыми патронами.

Во время игр можно было навести мушку на соперника и он считался условно убитым или стрельнуть холостыми патронами вверх. Боевые патроны выдавались на стрельбище. Стреляли из всех видов оружия даже из танков, над сражением пролетали в боевом снаряжении вертолеты и самолеты.

Ждан помнил, что примерно в этом месте они обороняли возвышенность, так отчаянно, что доходило до рукопашной схватки. Драться разрешалось до крови или сдачи соперника. Также у них здесь был схрон оружия и землянка не заметная никак снаружи. Они построили ее вместе с Святоградом и другими друзьями заранее и никто не знал о ее существовании во время игр. Тогда бой не дошел до сюда и они победили так без глухой обороны. Поэтому землянку не нанесли на карты игр и вероятней всего о ней не знали спецслужбы нынешних властей.

Ждан сделал последний рывок, ему до сумерек необходимо было найти эту лежку и отлежаться там до, хотя бы частичного, восстановления сил. Он огляделся основные приметы, нужна была возвышенность, чтобы увидеть одинокий клен окруженный пихтами. Он из последних сил забрался на холм, а затем на дерево и увидел одинокое лиственное дерево посреди хвойных пород.

И вот он подошел к этому дереву и воспоминания нахлынули на него вместе со слезами на глазах. Он вспомнил себя с такими же юнными друзьями как они ради интереса строили это сооружение, знали ли он тогда как все в жизни не случайно и сейчас он спасет свою жизнь, благодаря этому увлечению.

Они посадили этот клен прямо на механизме открвающим путь в это сооружение. Ждан из последних своих добавленных сил начал подкоп руками. Он знал, что сняв верхнюю почву он обнаружит рычаг для открытия. Но с какой стороны точно, ведь диаметр клена увеличился в десятки раз за это время.

Он копал руками как копают животные, не обращая внимание на то, что у него нет когтей для копания твердой земли. Прокопав около тридцати см вглубь, он решил, что не может быть так глубоко. Еще раз огляделся, а то ли это место и убедился, что все приметы совпадают. Но решил не, все таки начать копать с другой стороны дерева. Пальцы уже поранились, и царапины щипали от проникшей грязи, но он не обращал на это внимание. Нужно было быстрее, как он не хотел сразу ломать ветку пихты, чтобы не царапать руки, но сейчас уже руки и так были поврежденные дальше некуда. Он повис на ветке пытаясь ее сломать, стал раскачиваться и она наконец — то треснула. Крутил крутил и все таки оторвал ее от дерева и упал обесслив. Лег и стал долбить острием в землю и выбрасывать грунт.

И тут Ждан услышал голоса большого количества людей и гул лодочных моторов.

— Вот это да, как в кино, а кто интересно сейчас это кино смотрит, наверно всевышний, ему скучно, поэтому мне еле еле последним шансом, приходит единственно правильное решение., — произнес вслух свою мысль Ждан, с само иронией.

Сколько можно было бояться он уже боялся, больше стресса организм не принимал, теперь он сам смеялся над своими неприятностями.

— Сколько раз,