Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От разума к разуму.
...к разуму.
...к разуму.
Я остановился, прикоснувшись к пылающему лбу. "Телепатия".
Есть машины...
...и механизмы.
Некоторые из металла.
Некоторые из плоти.
Некоторые соединяют в себе и то, и другое.
Брак...
Сопряжение...
Слияние сущностей...
Мне казалось, я понимаю. "Вы не единственные, не так ли? Не единственное существо, подобное вам".
Словно в ответ, боль вспыхнула белым пламенем, и я стиснул зубы, едва не прикусив язык. В моей зрительной коре замелькали образы: черный зал, ряды сверкающих, темных машин. Человек в белых одеждах инженера-священника выдвинул ящик стола и в нем обнаружилось нечто похожее на кусок кожи и нервов, зажатый между стеклянными пластинами. Это был один из тысяч, разложенных по ящикам, как книги в библиотеке. Без лишних слов я понял, что здесь находится часть банков данных, управляющих могущественным "Демиургом". Компьютер, чьи компоненты были сделаны не из кремния и иттербиевых кристаллов, а из человеческой плоти. Они были не столь сложны, как само Братство, не обладали собственным сознанием, но могли быть тронуты трансцендентной волей великого даймона.
Через это видение черный хор пел:
Мы последние.
Последние...
Последние...
Был ли это страх, который я почувствовал в машинной твари? Печаль? Гнев?
"Когда-то ваш вид был великим", - сказал я. "Но вы, действительно, последние. Была еще одна, но мы уничтожили ее".
Ты...
...Ты...
ты пришел, чтобы уничтожить нас.
"Если придется", - произнес я, - "да". В свободной руке я держал телеграф Эдуарда. "Вы знаете, почему я здесь?"
Ты ищешь средства...
...инструменты...
...орудия разрушения, необходимые для уничтожения сьельсинов.
"Я ищу средства для спасения человечества!" ответил я. "Ведь именно для этого был создан ваш вид, не так ли?"
Что-то всплыло на поверхность воды менее чем в десяти локтях от края пирса. Я ясно увидел его в свете светлячков, но оно было таким уродливым - таким раздутым и заросшим, - что я не сразу понял, что это такое, пока оно не раскрыло клыкастую пасть, обнажив редкие квадратные зубы.
Это было человеческое лицо, раздутое в три раза больше обычного и вогнутое, как обеденная тарелка.
"Мы представляем человечество!" - сказало оно голосом более глубоким, чем у любого обычного человека, хотя он казался воздушным и странно бездыханным.
Столб пузырьков возвестил о появлении еще одного такого же распухшего лица. Оно поднялось на поверхность, высунув голову и плечи из воды. У него не было глаз, но рот открылся в два раза шире, чем следовало, когда оно сказало: "Мы - человечество!"
"Мы - Братство!" - произнес первый, захлебываясь, когда вода попала в его огромную раскрытую пасть.
Пока я наблюдал за происходящим, над неподвижной водой появились новые тела: одни едва пробивались над поверхностью, другие поднимались на стеблях толщиной с торс, словно марионетки, нанизанные на пальцы какой-то ужасной, огромной руки. Их появление вызвало волны воды, которые окатывали мои колени.
"Мне нужен "Демиург!" крикнул я.
"Ты убил ее!" - закричал женский голос. "Хозяйку!"
Заговорил другой. "Она мертва!"
"Только она могла управлять кораблем!"
Я закрыл глаза, чтобы не видеть ужаса, скрюченных тел, поднимающихся из зловонного бассейна, словно мертвецы, насаженные на колья. "Сагара сказала, что отдала вам команду, когда упали бомбы, чтобы вы могли управлять им дистанционно".
"Мы!" - крикнул кто-то издалека.
"Мы!" - крикнул другой, ближе.
"Мы ограничены!" - произнес третий голос, громче остальных. Женский голос. "Наша воля..."
"Наши мысли..."
"Наш сигнал распространяется только на определенное расстояние! Мы управляем кораблем, пока он остается на орбите, но мы не можем управлять им отсюда, а ты не сможешь управлять им. У тебя нет разрешения".
Я стоял прямо на краю затопленного пирса, на самом краю пропасти. "Тогда дайте мне разрешение".
"Мы не можем!" - раздался один из грубых, резких голосов даймона.
И другой выкрикнул: "Мы не можем!"
Вскоре черный голос даймона заполнил мой разум. Сотня уродливых ртов зашевелилась, но их движения не совпадали со звуком слов.
Мы...
Мы...
Мы не можем аннулировать
Отменить решение...
Изменять написанное...
Только Мастер может выбирать.
Я достаточно знал о праксисе, чтобы понимать, что определенные команды требуют ввода от конкретных лиц. Код или что-то вроде ключа. Братство не могло отдать "Демиург", пока Кхарн Сагара не откажется от него.
"И Кхарн Сагара мертв".
"Кхарн Сагара!" - закричал чей-то низкий и скрипучий голос, каждый слог которого был молитвой, проклятием, бранью. Крик подхватили, и вскоре темную пещеру заполнил хор отвратительных голосов, вопивших: "Сагара! Сагара! Кхарн Сагара!" и "Смерть! Смерть! До смерти!"
Я почувствовал что-то в этих грубых, получеловеческих голосах, что-то такое, чего никогда не думал услышать в голосе даймона. Ненависть. Гнев. Эмоции вообще.
"Кто теперь ослабит то, что было закреплено?" - крикнул один из множества голосов Братства, дрожащий голос пожилого мужчины.
Ему ответил ребенок, голос его был высок и пронзителен. "Кто теперь закрепит то, что было ослаблено?"
"Никто не имеет права!" - провозгласил третий голос.
Отчаянно пытаясь найти решение, я предложил: "Есть другие, другие клоны!"
Отпрыски!
Ветви!
Выброшенные обрезки!
Они - Ошибка!" - крикнул один из грубых голосов. "А Ошибка не имеет права!"
"Мне нужен этот корабль!" надавил я и, достав телеграф, показал его даймону. "Я не уйду без него. Вам приказано повиноваться своим хозяевам. Но вы запрограммированы на самосохранение. Отдайте мне то, что я прошу, или я уничтожу вас!"
Я знал, что на Воргоссосе Братство видело все, знал, что оно видело, как я объяснял устройство Кхарну. Знал, что его гибель близка, если бы Эдуард и его люди сделали то, что должны были сделать.
Мы...
Мы...
Мы больше не встретимся.
сказало Братство, и в моих глазах вспыхнула боль.
Ты...
Ты...
Ты пришел, чтобы уничтожить нас.
"Отдайте мне то, что я хочу, и вы сможете жить!"
Так...
...должно...
быть.
На мгновение - всего на мгновение - я заколебался. На мгновение мне показалось, что один неверный шаг отправит меня в пропасть.
Это были слова Тихого. Послание Тихого.
Я знал, что должен сделать.
