тыкали его минут пять, уже под хохот остальной нашей группы. А потом и остальные подключились, и такими немудреными действиями мы таки заковыряли пирата. Вот и тут это могло вполне сработать, и я уже хотел отдать команду, когда увидел что творит Амос.

В первый момент я даже не понял что он творит, зато когда осознал, то виртуальный пот тонкой струйкой прошелся по спине, а по коже пробежали мурашки, размером со стадо бизонов.

— Назад! Клин! — успел выкрикнуть я и отбежал, заняв свое место справа. Рядом со мной слева примостился гном. Вперёд с мощным щитом встал Олег, а наши маго образные заняли свои места чуть позади вставшего за нами хила.

По сути это была атакующая схема. Вот только на этот раз нам придется защищаться и именно так. Любой круг, состоящий даже из самых сильных бойцов эти монстры, что раньше были главным пантеоном просто смяли бы. А так хоть мы сможем двигаться.

— Никогда такого не видел, — присвистнул Даркин, — они что реально похожи на того мажорчика?

Похожи. Те же горящие белым огнем доспехи. Те же рваные движения. И те же языки пламени вместо голов.

— Мы все умрем, — заметил гном, — а как жить-то хочется, — Макс, может ты опять выкинешь какой финт ушами и упс, мы в шоколаде?

— Шоколад точно не обещаю, но цвет будет похожий, — нашел тут время гноме поиздеваться.

— Вот вечно ты любишь всё изгадить, — посетовал Тау.

— Мальчики, хорош собачиться, лучше думайте как нам из этой задницы выбраться, — прервала наш диалог Мария, — а то мне совсем не нравятся такие метаморфозы с этими субъектами.

— Ага, — поддержал её Даркин, — да и больно было. Меня этот бог так приложил, что до сих пор всё тело болит.

— Стоп. Не понял? — я резко повернулся к Даркину, схватил его за плечо и притянул к себе, — Что ты сейчас сказал?

Тот озабочено посмотрел на всех и повторил:

— Больно, говорю, этот гад бьет.

Мысль что пулей влетела в мою голову заставила тут же выкрикнуть:

— Живо, статус смотрите, что со шкалой восприятия?!

Вот что мне нравится, что повторять в таких случаях моим ребятам не нужно. Глаза у всех погасли практически моментально.

«Нет, нет, нет… Ну пожалуйста», — сам не зная кого молил я. Вот только сегодня мои молитвы застряли в листе ожидания.

— Сотня, — первым ожил гном, — и шкала заблокирована.

— У меня тоже….

— И у меня…

— Выход тоже, не реагирует. И аварийное отключение, — закончил Джил.

Да, ёлы-палы. Это же край. Конец. Ты можешь быть безумно силен, ты можешь быть нереально быстр, можешь прекрасно владеть оружием или магией. Можешь знать все малейшие нюансы. Но боль это боль, даже если она снижена по сравнению с настоящей. Что сделает человек когда его польют пламенем? Он сгорит, если раньше не помрет от болевого шока. Что будет в таком же случае с игроком со ста процентами ощущения? Нет, он не вспыхнет как спичка, не загорится словно факел, но и того что он получит, хватит вполне чтоб схлопотать болевой шок. И поначалу, были несколько десятков несчастных случаев, когда игроки попадали из огня да в полымя. А конкретнее, из борделя например в схватку с какими бандюками, забыв при этомснизить планку восприятия. Но потом система сама просчитывая все варианты и обеспечивала безопасность игроков снижая чувствительность.

— Что делаем-то? — задал всех интересующий вопрос Леха и на мне скрестились взгляды друзей.

А я типа знаю? Для меня это был не меньший неприятный сюрприз, чем для них. Только я четко осознавал, что оставаться тут они не могут. Рисковать мне, собой? Это мы могем, но вот ими, я точно не смогу.

Я знаю, я буду долго себя потом винить за свою трусость и слабость, и что мне будет жутко стыдно за свое лицемерие. Я не ангел, я лгал, и много, часто уверяя себя, что это во благо, что я отыгрываю роль, что это необходимость, но не в этот раз. Тут я просто испугался, и хрипло произнес:

— Сами решайте, оставаться вам или нет, — за что и получил моментально пятно в карму, в виде презрительно скривившихся лиц и осуждающих вздохов.

— Чего стоим? Клин живо! — скомандовал за меня Тау.

— Знаешь, Макс, не ожидал я такого, — осуждающий гном ещё то зрелище, — ты это… соберись что ли? Я не знаю что будет и чем это закончится, но я точно знаю, что сейчас я нахожусь там где должен быть. И ничто, ни в этом мире, ни в том не изменит этого.

— Мне всплакнуть? — едко поинтересовался я у серьезно настроенного гнома.

— Да что б тебя! — рявкнул он, — Весь момент испортил. Да хоть унойся, если это поможет ушатать этих уродов. Тьфу на тебя!

— И я тебя тоже, друг, — развеселился я.

— Тьфу, на тебя два раза! — раздухарился Тау, а остальные засмеялись. И это было правильно.

Ру.

Во всей произошедшей ситуации ясно прослеживалась мной одна аналогия. Я мелкий уличный котёнок. Подобрали добрые люди, отмыли, отчистили, накормили. Красота, после холодной улицы-то, прекрасная просторная квартира. Живи да радуйся. И только распушишь хвост и начнешь мнить себя хозяином жизни, так тут же тебя и ткнут носом в лоток. Да ещё пока пустой, и это радует, но тенденция прослеживается.

Вот и я, как тот котенок. Почувствовала что могу что-то больше, чем гонять кроликов по полю и подчиняться более сильным и умным. Стала сильнее, увереннее. Нашла, можно сказать, себя в этом отнюдь не радужном мире, и нате. Ткнули носом, пускай и не в лоток, но в то что есть, те, для кого твои достижения пустой звук. И ладно бы это были посторонние люди, я бы даже особого внимания не обратила. Но тут родители. Просьба от папы? Ну, ну, он хоть помнит когда последний раз меня о чем то просил? А если и было, то его просьбы были очень похожи на приказы. Профдеформация? Возможно. Но я-то ему не подчиненная, а дочь! Так что пусть оставляет свои солдафонские замашки на работе, а я их видеть и слышать не желаю.

В общем я дико зла была на папу. Может это и неправильно, но было как есть. А вот про маму я даже в самых потаенных мыслях так не думала, табу это.

«Ты можешь, знаешь, сделай», — пробурчала я себе под нос, стараясь сосредоточиться и не оборачиваться на воюющих ребят. Вот что я должна делать? Хоть бы пояснил, подсказал, направил а то… точно, как Риз поступает. Один в