Группа на сцене начала играть популярную песню, и с танцпола донеслись одобрительные возгласы.

– Ребенок – это не сложность. – Его взгляд упал на ее живот, и он вдруг подумал, что ему захотелось на мгновение сказать своим родителям, что это его ребенок. – Ты станешь замечательной матерью.

Эбигейл грустно улыбнулась в ответ.

– Это не меняет того, что ты не хочешь продолжительных отношений.

– Как я могу их хотеть, когда я не могу спокойно спать по ночам? Я взрослый мужчина, который не может обходиться без помощи служебной собаки. Который работает как проклятый, потому что считает, что его профессиональные навыки – это все, что он может предложить людям.

Нахмурившись, Эбигейл положила ладонь ему на грудь.

– Это неправда.

– Каждое из этих слов чистая правда. – Он не стал бы лгать ни ей, ни самому себе. – Дело не в том, что я не хочу быть частью твоей жизни. Я просто не хочу быть мрачной тучей, нависшей над твоим счастливым будущим.

Он подумал о ее творениях и о людях, которым нравится смотреть на мир ее глазами. Ее работы полны радости и оптимизма. Мир Эбигейл – это радостный мир, наполненный сказочными существами. Его мир – это то, из-за чего он боится уснуть.

– Я не могу тебе позволить рискнуть, когда ты к этому не готов, – сказала Эбигейл, убрав руку. – Я надеялась, что на следующей неделе ты сходишь со мной на УЗИ. Что ты будешь рядом, когда я наконец узнаю пол ребенка. – Она снова закусила губу. – Но я понимаю, что у тебя есть свои проблемы, и не хочу создавать тебе новые причины для стресса.

– Это… – Он не мог выразить словами, как много для него значит то, что она хочет, чтобы он был рядом с ней в кабинете УЗИ. Жаль, что он уже сказал ей, что он был бы для нее лишь помехой.

– Все в порядке. – Она сделала шаг назад. – Ты ничего не должен мне объяснять. Я поехала домой.

Вон понял, что она имела в виду, – она только что с ним попрощалась.

– Мне жаль, Эбигейл.

– Мне тоже, Вон. Даже больше, чем ты можешь себе представить.

Сидя в смотровом кабинете в ожидании УЗИ, Эбигейл перечитала сообщение, которое прислал ей Вон после летнего праздника в госпитале.

«Эбигейл, мы хотим быть рядом с тобой».

К сообщению было приложено фото, на котором он был вместе с Руби.

Когда Эбигейл в тот вечер уходила с праздника, у нее было такое чувство, что они с Воном расстались навсегда. А затем она получила сообщение, в котором он выразил желание быть рядом с ней в столь важный для нее день.

Улыбнувшись, она провела пальцами по экрану и увеличила изображение. Вон сфотографировал их с Руби в гостевой спальне, в которой Эбигейл недавно провела ночь. Фото глубоко тронуло ее. Заставило ее понять, чего ей не хватает. Дало ей надежду на то, что Вон решительно настроен на борьбу с посттравматическим стрессом. До сих пор он, несмотря на имеющееся у него разрешение, отказывался брать Руби в госпиталь, словно стеснялся того, что пользуется помощью специально обученной собаки. Сегодня он был готов взять ее с собой.

Кабинет УЗИ находился в том же крыле, что и кабинет Вона. Он поменялся сменами с другим хирургом, чтобы быть сегодня с Эбигейл. Несколько минут назад он написал ей, что будет с минуты на минуту.

Когда в дверь постучали, она убрала телефон.

– Войдите.

– Вы переоделись? – спросила Лесли, технический специалист, вернувшись в кабинет. Она дала Эбигейл более чем достаточно времени для того, чтобы переодеться в больничную рубашку.

– Это хорошо, потому что к нам сейчас присоединится знаменитость нашего госпиталя.

Лесли открыла дверь, и в нее вошел Вон в сопровождении Руби. В темных брюках и синей рубашке поло он был так сексуален, что у Эбигейл перехватило дыхание. Она не могла отвести от него взгляд.

– Спасибо, что позволила нам прийти сюда. – Наклонившись, Вон поцеловал Эбигейл в щеку, а затем нежно провел пальцами по ее лицу.

От его прикосновения по ее коже пробежал электрический разряд.

– Я рада видеть вас обоих.

– Мы по тебе скучали.

– Скажите, когда будете готовы, мисс Эбигейл, – обратилась к ней Лесли, включив аппарат. – Доктор Чемберс, берите любой стул и садитесь.

– Я готова.

Эбигейл легла на кушетку. Лесли накрыла ей ноги одеялом, подняла подол ее рубашки и нанесла ей на живот специальный гель.

Вон придвинул стул к кушетке, сел на него и взял Эбигейл за руку. Выражение его лица было серьезным. Он тоже волнуется? Она нервничала, потому что не знала, есть ли у них будущее. Означает ли присутствие Вона здесь, что он хочет быть частью ее жизни и жизни ее ребенка?

Лесли начала водить считывающим устройством по ее животу, и на экране появилось изображение.

– Улыбайся в камеру, малыш, – сказала она.

– Вы можете определить пол? – спросила Эбигейл, глядя с восторгом на меняющиеся изображения. – Надеюсь, что в этот раз нам удастся его узнать.

– Я хочу быть полностью уверена, прежде чем дам вам ответ. – Улыбнувшись, Лесли сосредоточилась на небольшом участке живота Эбигейл. – Сейчас я уверена. Это девочка.

У нее будет дочка. На глаза Эбигейл навернулись слезы счастья, к горлу подкатился комок. Она перевела взгляд на Вона, чтобы разделить с ним радость момента.

Он пристально смотрел на изображение на мониторе. Между его бровей залегла складка. Почувствовав, что ее хозяин напряжен, Руби прижалась к нему сбоку.

– Вон? – неуверенно произнесла Эбигейл. – Я так рада.

Его лицо прояснилось на мгновение, но ему, похоже, пришлось сделать над собой усилие.

– Я тоже. – Он погладил ее по руке, затем сглотнул и изобразил на лице подобие улыбки. – Это замечательная новость.

Все же его по-прежнему что-то беспокоило, и его напряжение передалось ей.

– Что-то не так? – спросила она.

Вон не ответил. Поднявшись, он подошел ближе к монитору и внимательно посмотрел на изображение.

– Вы не могли бы еще раз показать вот это место? – обратился он к Лесли, указав ей на точку в левой половине экрана.

Беспокойство Эбигейл усилилось. Почувствовав это, Руби подошла к ней и ткнулась носом в ее лодыжку.

Лесли сделала, как велел Вон, и теперь оба медика пристально уставились на экран, напугав Эбигейл.

– Я оставлю вас на минуту, хорошо? – произнесла Лесли, направляясь к двери. – Нам нужна консультация рентгенолога. Доктор Ома прекрасный специалист.

Эбигейл решила, что с ее малышом что-то не так, и ее охватил страх.

– Вон, с моим ребенком все в порядке? – спросила она, глядя на бледное напряженное лицо Вона.