тогда мне остается лишь верить в то, что ее любовь не менее сильна. Ты ждал бы ее до конца своих дней, верно?

Реджис улыбнулся и кивнул.

– Даже лежа на смертном одре, я смотрел бы в сторону двери, ожидая, что вот-вот повернется ручка и войдет она.

– Ну что ж, благодаря везению и могущественным друзьям ты можешь быть уверен: до этого не дойдет, – усмехнулся Вульфгар. – Идем, Редж… Паук Паррафин, найдем твою потерянную возлюбленную.

Вульфгар взял Реджиса за локоть и хотел было завернуть за угол, но остановился и пригляделся к нужному дому.

– Как ты думаешь, я туда влезу? – спросил варвар, рост которого достигал почти семи футов.

– Пригнись, – посоветовал Реджис. – И не садись в кресла с подлокотниками, потому что, боюсь, мы не сумеем извлечь твое могучее тело из их жадных объятий.

Смеясь, два непохожих и странных на вид товарища, один из которых был более чем в два раза выше и в три раза тяжелее другого, вышли на открытое место и направились к дому Морада Тополино. Когда они преодолели половину пути, стражники наконец обратили на них внимание и принялись в изумлении разглядывать незнакомцев.

Толстые хафлинги преградили друзьям дорогу, а из-за живой изгороди появились их товарищи; в руках у многих были заряженные арбалеты. Обитатели Морада Тополино, судя по всему, ждали нападения, и это встревожило Реджиса.

– Вы кто такие? – заговорил один из толстых охранников.

– Что нужно?! – одновременно рявкнул второй, но едва он успел произнести эти слова, как хафлинги с арбалетами разразились воплями: «Паук!» Двое, загораживавшие дорогу, тоже узнали Реджиса, и лица их озарили широкие радостные улыбки.

– Паук? – повторили оба, подходя ближе.

Реджис приветствовал их, назвал по имени одного, Донфеллоу, и все трое принялись дружелюбно пожимать друг другу руки и обниматься.

– Это мой друг Вульфгар, – представил Реджис своего спутника. Однако при этом он смотрел не на Вульфгара, а на многочисленных стражей, которые появились из укрытий. Кое-кто прятался в кустах, и он заметил их только сейчас.

– Мы должны быть начеку, – пояснил Донфеллоу в ответ на недоуменный взгляд Реджиса.

– Такова новая реальность Морада Тополино, – добавил второй стражник. – С той самой ночи, когда ты исчез, Бабушка Доннола не позволяет нам расслабляться. Она не желает, чтобы нас снова застигли врасплох.

– Этого не будет, ни за что! – с мрачной решимостью произнес Донфеллоу.

– Доннола, – прошептал Реджис, и лицо у него сделалось такое, словно он готов был разрыдаться от радости. Она жива!

– Бабушка? – хихикнул Вульфгар и толкнул локтем Реджиса.

– Это титул предводителя, он не имеет никакого отношения к семейному положению, – объяснил Реджис. Потом обратился к Донфеллоу: – Пожалуйста, не надо сообщать о моем приходе, ладно?

Стражник с подозрением уставился на него.

– Она помолвлена с кем-нибудь? – спросил Вульфгар, удивив всех. Однако это сразу объяснило просьбу Реджиса.

– А тебе какая разница?

– Разумеется, вы можете забрать все мое оружие, и мой друг останется здесь, но, прошу вас, разрешите мне появиться перед госпожой Доннолой без предупреждения.

Донфеллоу кивал и улыбался.

– Нет, – обратился он к Вульфгару. – Она никем не интересовалась в последние годы. – Он посмотрел на Реджиса. – Теперь я начинаю понимать, почему.

Вульфгар согласился подождать снаружи в компании стражников, а Донфеллоу повел Реджиса в здание Морада Тополино. В вестибюле их приветствовал еще один страж; там им пришлось подождать несколько минут, пока хафлинг бегал за магом по имени Ловкие Пальцы, тоже состоявшим в организации.

– Я же говорил, что вернусь, – с широкой ухмылкой произнес Реджис, когда на верхней площадке лестницы появился хафлинг-иллюзионист. Воспользовавшись заклинанием, Ловкие Пальцы в мгновение ока перенесся прямо к Реджису, и прежде чем гость сообразил, что происходит, его в очередной раз стиснули в объятиях.

– Я так рад снова видеть тебя! – воскликнул маг, охваченный неожиданно бурным ликованием. Ловкие Пальцы никогда особенно не любил Паука и уж точно не проявлял такой радости при встрече. С другой стороны, и врагами они не были, и именно маг помог Реджису бежать в ту кошмарную ночь, когда за ним пришел призрак Темной Души. Все же такое приветствие застало Реджиса врасплох, и недоумение отразилось у него на лице.

– Она так и не оправилась после той ужасной ночи, – серьезно объяснил Ловкие Пальцы.

– То есть после утраты Периколо, – догадался Реджис, но Ловкие Пальцы покачал головой.

– Разумеется, мы должным образом оплакивали Дедушку Периколо и похоронили его с почестями. Подобные потери причиняют горе, но они ожидаемы, и с ними можно смириться. Нет, мой старый друг, Доннола страдает не от горя, а от дурных предчувствий и безответной любви.

На несколько напряженных мгновений взгляды Реджиса и мага скрестились.

– Отведи меня к ней, – ровным голосом произнес Реджис, и Ловкие Пальцы кивнул.

* * *

– Ха-ха, вот это день сегодня выдался! – обратился к Вульфгару толстощекий старый хафлинг по имени Бристер-Биггус, протягивая ему очередной стакан виски.

Как только Реджис скрылся в особняке, стражники повели Вульфгара по лабиринту из живой изгороди, хотя он вовсе не казался лабиринтом рослому варвару, который был на два фута выше самых раскидистых кустов. Где-то примерно в середине лабиринта, миновав несколько сторожевых постов, они вышли на поляну, на которой стоял бочонок с краном. Почти сразу же к ним присоединились еще несколько хафлингов, и пирушка началась. Хафлинги передавали стаканы друг другу, но всякий раз, когда сосуд переходил из рук в руки, в нем оставалось меньше выпивки из-за того, что ее постоянно проливали – как будто бы случайно. Хафлинги беспрестанно чокались и даже завели импровизированную песню:

Все друзья Паука

Должны быть пьяными слегка

И с бутылкою дружить,

Вечно ржать и виски пить,

И друг друга колотить… э-э…

– «Э-э»? – обратился к Бристер-Биггусу Вульфгар после очередного припева, когда хафлинг хотел чокнуться с ним – и при этом коварно пролил на себя несколько капель спиртного.

– Ну, знаешь, это мы так, на месте сочинили, – рассмеялся Бристер-Биггус. – Потом подправим слова, когда дойдем до кондиции.

– За то, чтобы поскорее дойти до кондиции! – воскликнул Вульфгар и поднял свой стакан, чтобы чокнуться еще раз. При этом он заметил, что Бристер-Биггус снова как бы невзначай расплескал половину содержимого. Хафлинг, изображая пьяного, выливал в траву больше виски, чем вливал в рот.

Вульфгар понимающе усмехнулся, затем рассмеялся во весь голос. Словно из ниоткуда появилась грудастая девица и шлепнулась к нему на колени – и, разумеется, она принесла для него новый стакан, полный до краев.

– За то, чтобы дойти до кондиции! – проревел Вульфгар и опрокинул стакан,