– Вам кто нужен, молодой человек?

– Рябоконь Марк Ефимович.

– Он в бассейне со своими девочками. Каждое утро там пропадает, а иногда и вечером, после бани.

– Что за девочки? Он с детьми приехал?

Женщина улыбнулась, поправила выбившуюся из-под платка прядь волос.

– Детьми называть я бы не стала, эти девицы заехали сюда раньше, присоединились к компании товарища Рябоконя и теперь всё время проводят с ним.

– Понятно, так сказать, ансамбль песни и пляски, либо шоу-балет. А где у вас бассейн?

– Справа от теннисного корта, на большую теплицу похож. Вам до конца прямо и налево.

– Спасибо.

Константин дошёл по асфальтовой дорожке до корта, открыл дверь и ещё в небольшом холле сооружения услышал смех, весёлые женские голоса и плеск воды. Из раздевалки на стук двери выглянула ещё одна женщина средних лет, в белом халате.

– Вы к нам? Переодеться взяли, полотенце?

– Я на минутку, – сказал Константин, – у меня важное дело к одному отдыхающему. Можете позвать?

– Кого?

– Марка Ефимовича. Знаете такого?

– Кто ж его не знает. Он уже заканчивает процедуру, подождите несколько минут.

Константин улыбнулся на слова «заканчивает процедуру», кивнул.

– Хорошо, подожду.

Оглядевшись, он сел на скамеечку у стены, над которой висели предупреждающие таблички, фотографии и инструкции для купающихся.

Ждать пришлось около двадцати минут.

Наконец хор восклицаний и плеск воды за стеной стихли, затем из раздевалки со смехом вывалилась компания юных девиц роскошных форм – две блондинки и две брюнетки, за которыми появились мужчины: два рослых парня и моложавый толстяк лет сорока пяти, с залысинами, острым носом и маленькими маслеными глазками неопределённого цвета. Константин понял, что это и есть «известный блогер» и он же начальник Управления опеки Наро-Фоминска Рябоконь. Спортивный костюм бежевого цвета с красными «лампасами» облегал его фигуру, подчёркивая солидный животик, однако толстяка это не смущало, как и девушек.

Константин встал.

– Марк Ефимович?

Толстяк остановился. Парни, идущие следом, повернулись к Яшутину с одинаковой готовностью защищать хозяина, и лейтенант понял, что они скорее играют роль телохранителей, нежели приятелей.

– Мы знакомы?

– Вы знакомы с моей сестрой Зинаидой Кириленко, – сказал Константин с ледяной полуулыбкой. – Помните? Несколько дней назад вы подписали распоряжение забрать у неё детей.

В глазах Рябоконя промелькнула тень, он нахмурился.

– Не помню… обратитесь в отдел защиты прав…

– Я уже обращался и очень разочарован объяснениями ваших сотрудников. Мне бы хотелось знать, вы лично были в деревне Митяево, где живёт моя сестра? Знакомились с тем, как она живёт? Разговаривали с детьми?

– Нет, но это не обязательно…

– Это обязательно, уважаемый гражданин начальник! Как вы могли решить судьбу семьи, не зная о ней ничего?

Рябоконь пожевал губами, косо посмотрел на продолжавших перешучиваться девиц.

– Гражданин…

– Лейтенант Нацгвардии Яшутин, – в третий раз за день представился Константин.

– Э-э… гражданин… товарищ офицер… я в отпуске, этим делом занимался старший инспектор Пехов и…

– Виталина Григорьевна.

Рябоконь снова начал жевать губы.

– Да, они представили исчерпывающую информацию…

– Абсолютную ложь, основанную на доносе соседей!

– Обратитесь в суд…

– К чёрту суд! – вскипел Константин. – Я к вам обращаюсь! Требую немедленно разобраться и вернуть детей домой! Вы можете отдать приказ своим подчинённым, пусть съездят в приют и заберут детей!

Рябоконь снисходительно усмехнулся.

– Это невозможно… как вас там… мы имеем на руках все доказательства и документы…

– Какие доказательства?! Какие документы?! Я родной брат Зинаиды и знаю, в каких условиях живёт сестра!

– Ей грозит лишение родительских прав…

– За что?! Она никаких преступлений не совершала, не пьёт и не гуляет! Вы хотя бы прочитали донос как следует!

– Я не желаю разговаривать с вами в таком тоне! – Рябоконь отвернулся и пошёл к двери, где его ждали оживлённо переговаривающиеся девицы. – Зайдите ко мне через недельку.

Константин слепо шагнул к нему, борясь с желанием свернуть шею начальнику службы опеки. Двое парней заступили ему дорогу. Первый – мускулистый, в чёрной майке и шортах, вытянул вперёд ладонь.

– Замри, охламон, не понял, с кем разговариваешь?

– Я даже собакой не могу его назвать! – выдохнул Константин. – Животные не такие звери, как люди!

– А по рылу не хочешь за оскорбление?

Константин не выдержал; сказались отсутствие отдыха, нервное напряжение и тревога за детей. Переход в состояние боевой реакции длился долю секунды. Затем рука парня оказалась в руке лейтенанта, он дёрнул его на себя, согнулся, подставляя плечо, и перебросил здоровяка через себя.

Второй спортсмен, с широким двойным подбородком, кинулся на Яшутина, по-боксёрски нанося удары, и Константин поймал его на приём, бросил через бедро, заламывая руку и припечатывая парня к полу.

Девицы восторженно завизжали.

Первый телохранитель Рябоконя подхватился с пола, ошеломлённый падением, намереваясь продолжить драку, но Константин остановил его жестом:

– Стой, где стоишь! Я ему руку сломаю!

В этот момент наружная дверь помещения открылась, вошёл тот самый бритоголовый мужчина, встретившийся Яшутину по пути к бассейну.

– Что здесь происходит?

Рябоконь опомнился, затряс головой.

– Это настоящий бандит, напал на нас без всякой причины, вызовите охрану!

– Ложь! – тяжело сказал Константин, выдерживая изучающий взгляд незнакомца. Он пожалел о своей несдержанности, но было уже поздно. – Меня оскорбили! Вот они – свидетели.

Девицы снова заговорили все разом, явно испытывая восторг от происходящего.

– Отпустите его.

Константин помедлил, отпустил руку парня в майке, который вместо того, чтобы отступить, бросился на него с кулаками. Пришлось потратить пару секунд на блокирование ударов и ответить «рогом», от которого спортсмен с воплем совершил полёт через всё помещение и врезался плечом в диванчик.

– Вызовите полицию! – нервно заявил начальник наро-фоминской опеки. – Его надо изолировать!

Константин выпрямился.

– Не я первый начал.