на дорогу, что вела прямиком к месту захоронения. В те времена вдоль того пути тянулась небольшая аллея из живых деревьев. И мы с Агарозом шагали под их тенью к месту упокоения усопших. Деревянные створы были затворены. Распахнув их, проводник заговорил: «Добро пожаловать в новый дом. Тише этого места нет ничего. В обитель эту стражники явятся в последнюю очередь» Когда-то я бывал тут и видел этот погост молодым. Мало ещё человеческих тел было зарыто в земле, и не хмурилось ещё небо над ним. Да и сказать, что предо мной тогда располагалось место скорби человечьей, пока что не получалось. Но теперь место захоронения воителей разрослось и стало чуть ли не больше самого Каанхора. Много безымянных курганов выросло на тех местах, где раньше лишь росла трава. Появились фамильные захоронения или же вовсе могилы с монументами. И среди могильных плит я отыскал имя генерала Арнака. Как оказалось, почил командир в середине моего предназначения, и на тот миг возомнилось мне, что произошло это отчасти по моей вине. В голове рисовался образ изумлённого генерала, когда он узнал, что каанхорский убийца — я. Он попытался вступиться за меня, но его быстро пристроили к числу заговорщиков и попытались сместить с поста. Но Арнак был из числа благородных мужчин, потому видел развращение людей и не желал уступать место лихому генералу, но поплатился за это, и теперь лежит в земле. Но это были только мои домыслы, на тот миг казались они мне единственной верной причиной его гибели, даже, несмотря на то что в эпитафии, выгравированной на надгробии его могилы, очень искусно была срифмована история его славной жизни и смерти от старости. Посередине погоста в окружении могил стояла сторожка Агароза. Это была небольшая деревянная изба, в которой места хватит лишь на одного человека. И к ней мы держали путь.

Дом смотрителя погоста был преисполнен уюта и чистоты. В тот миг, как я переступил порог его обиталища, Агароз заговорил: «Здесь твоё убежище. В деле этом должен ты после каждого свершения правосудия бежать сюда, чтобы пробыть тут некоторое время, пока не утихнет ярый пыл в душах людских. А после можешь вновь нести гибель нечестивым. Всё, что ты видишь тут, твоё. Пользуйся этими дарами» В недоумении я и не нашёл слов, чтобы выразить мою благодарность, но мой новый друг отвечал мне: «Ночь — моя стихия. В это время я бодрствую, потому ночью ты будешь спать на этой самой кровати» Странным было то, что говорил Агароз, как и странен был он сам. Однако пренебречь благами, которые он даровал мне, я не мог, а потому согласился с его предложением, и с того момента моим новым домом сделалась сторожка смотрителя погоста.

Дом его был небольшим, а из-за утвари, уставленной там, казался и того меньше. Помещение было прямоугольным. Бо́льшая сторона была вдвое длиннее меньшей. И вход в неприметную обитель находился ближе к углу большей стены. Сразу же слева от входа располагался гардероб, что был увешан различными одеяниями смотрителя погоста: от грязного комбинезона до вычурного костюма. Одно место было свободным, которое Агароз отдал мне. Напротив входа располагался стол с тремя стульями. Это было место для трапезы и потчевания. На столе располагалась посуда, которой было не так много. Оно и понятно — что делать одинокому человеку с огромным множеством тарелок, чашек и ложек? Если к нему явятся гости, посуда для них найдётся. Чуть подальше стоял бочонок, наполненный чистой водой для питья и умывания. Ещё правее стоял книжный шкаф, на удивление сполна уставленный всевозможными книгами. Содержание их колебалось от детских сказок до возвышенной философии. Противоположную меньшую стену занимала кровать. На прилегающей ко входу большей стене располагалось окно, которое по желанию могло быть закрыто червлёными занавесами. Рядом с окном стоял ещё один стол, но чуть меньше трапезного. К нему был приставлен всего один стул, а на его поверхности лежала раскрытая книга, по всей видимости, не дочитанная самим Агарозом.

Хозяин сторожки откинул капюшон. Им оказался тот самый старик, кто утешал меня добрым словом, когда я был ещё заключён в темнице. Он заметил удивление на моём лице и сказал: «И в третий раз привет тебе, Аир» Я в тот миг не нашёл слов, чтобы выразить своё удивления, но Агароз продолжил: «Жизнь полна неожиданностей. И часто случается так, что человек, оставивший в памяти у тебя лишь мелкое упоминание о себе, становится далее вовсе особенным» И я с ним был полностью согласен. Старик продолжил: «Ты можешь есть и пить из моей посуды, ты можешь читать мои книги, ты можешь пользоваться всем, что есть в этом доме. Но помни лишь одно — не спускайся в мой подвал» В тот миг я сильно удивился, ведь никаких подвалов я не обнаружил ни снаружи, ни внутри дома Агароза, но об этом интересоваться не стал.

Таким образом, моим домом стала изба смотрителя погоста. О моём побеге стало известно во многих городах. И, как говорил мой спаситель, злодеяния на какой-то миг прекратились, ведь каждый был наслышан о жестоком линчевателе, что избежал он казни, а теперь разгуливает на свободе, потому всякий забоялся вершить гнусные деяния, опасаясь, как бы карающая длань неуловимого мстителя не опустилась на них. Но переполох мало-помалу стал затихать, покуда в мир не вернулись лиходейства…

Пролетел месяц, как высвободился я из заточения и провёл время в доме Агароза. За это время я прочёл множество книг из библиотеки смотрителя погоста. Были весьма интересные многие из них. Красочно они пересказывали некие события, которые можно смело называть выдуманными, однако говоря о них, автор утверждает, что в бессчетных количествах миров нашлось место для их свершения. Повествования эти рассказывали о сверхъестественных существах, таких как восставшие мертвецы или краснокожие чудища, иль о прекрасных мужчинах и женщина, объятых светом и праведностью, которые обитают в небесных пределах и ограждают народы, служащие им, от лиха. Из тех книг почерпнул я множество знаний, которые укоренились в моей памяти достаточно прочно.

Агароз засыпа́л днём, пробуждался вечером и исчезал в неведомом направлении. Был он загадочен весьма, а я не решался поинтересоваться его делами, потому что счёл это вторжением не в своё дело. Но хозяин сторожки изредка делился им. Оказывается, он скитается по Каанхору, собирая слухи о не пойманном убийце убийц. Он лицезрел усиленные патрули на улицах и удвоенную стражу возле городских врат, которые допрашивали каждого приходящего и уходящего. Но с каждым