Выше уже было рассказано о пограничнике старшем лейтенанте Мокии Демьяновиче Каращенко. Когда он узнал, что гитлеровская разведка вербует пленных и направляет их в разведывательные школы, решил, что это путь избавления от верной гибели, а возможно, и возвращения на Родину.

Однако стать на этот путь Каращенко решился не сразу, а после долгих и мучительных раздумий, понимая, что за измену Отчизне он может быть сурово наказан.

Чекисты решили, что человек, прибывший из логова врага, представляет несомненный интерес, а его знания оперативной работы как бывшего пограничника тоже имеют значение в поединке с вражеской разведкой.

Каращенко СМЕРШ использовал для дезинформации противника.

Надежда Ивановна Александрова в течение двух лет действовала в стане врага, она принесла в советскую контрразведку важные сведения об абвер-группе-326, о зондерлагере в Вильянди, об отделе 1Ц штаба 18-й немецкой армии, о курсах пропагандистов РОА, много ценных документов.

В 1942 году часть немецких военных кругов стала склоняться к тому, что войну против России можно выиграть, привлекая на свою сторону русских. Другая часть военных специалистов была склонна видеть в русских антибольшевиках своих прямых союзников и боевых товарищей. Они пришли к пониманию того, что одними листовками много сторонников не привлечешь. Большое количество военнопленных, содержащихся в лагерях, могло при определенном подходе дать неограниченный людской резерв для формирования военных и полицейских частей. Так постепенно немцы подошли к формированию Русской Национальной Народной Армии (РННА), а затем – к Русской Освободительной Армии (РОА), которую возглавил генерал-предатель Власов. В разведывательной деятельности против советских войск гитлеровцы использовали и военнопленных, и перебежчиков. В конце ноября 1943 года при абвергруппе-326 был сформирован взвод из 30 бывших советских разведчиков, перевербованных немцами. Личный состав этого подразделения использовался для ведения радиоигр, прочесывания местности и задержания подозрительных лиц. Командиром взвода был эстонец лейтенант Бахури. Подразделение находилось при группе до марта 1945 года, затем было передано абвергруппе-302.

В конце декабря 1943 года советская разведка из своего источника получила информацию о создании в группе вышеупомянутого взвода. Немцы представили его в качестве антигитлеровской подпольной группы. Чекисты сделали вид, что поверили в это, и начали радиоигру. Летом 1944 года начальник абвергруппы-326 Гельмут Дамюрау запросил по радио очередной груз с запасными частями для радиостанции и продуктами. Москва сообщила, что груз будет доставлен. Груз был принят и доставлен в распоряжение руководства абвергруппы. Вскрыть мешок было поручено лейтенанту Бахури. При осуществлении этой простой операции сработало взрывное устройство. В результате взрыва погиб лейтенант Бахури и было ранено несколько солдат. Остальных спасло лишь то, что взрыв произошел на улице, а не в помещении группы. О происходящем внутри группы в Москву постоянно сообщала Надежда Ивановна Александрова. За мужество и отвагу командование наградило ее.

Внедрение наших разведчиков в логово врага – дело трудное и опасное. Чтобы выйти победителем из поединка с опытными, искушенными в провокации гитлеровскими спецслужбами – абвером и СД, – требовались смелость, умение, мужество. Этому способствовали и данные биографии, благоприятные обстоятельства.

Разведка – игра жестокая, опасная, и честь и слава тем, кто вышел из нее победителем.

В начальный период войны к разоблаченной агентуре противника применялись самые жесткие меры.

Команда «Уничтожай немецких шпионов и диверсантов!» воспринималась буквально. Пока не поумнели. Агента врага нужно брать живым, ибо, ввиду отступления нашей армии и тяжелейшего положения на фронтах, оперативные игры с использованием перевербованных вражеских агентов практически не проводились.

Изощренность форм и методов гитлеровской разведки, ее высокая активность потребовали от чекистов огромного напряжения сил и энергии, профессионального мастерства, мужества.

В абвере и в СД простофиль не было. Там служили опытные профессионалы. Поединок с ними был чрезвычайно опасен. Посылая своего человека в логово врага, нельзя было отрешиться и от такой вроде бы крамольной мысли о перевербовке.

Наряду с явными врагами советского строя среди курсантов школ абвера и «Предприятия Цеппелин» имелись люди, оставшиеся в душе патриотами Родины. СМЕРШ засылал своих разведчиков с задачей найти их, помочь им встать на путь активной борьбы с врагом, привлечь к выполнению заданий советской контрразведки.

Одним из тех, кто побывал в логове врага, был Мелетий Малышев.

…Все началось с весеннего дня 1942 года, когда группа разведчиков, сопровождаемая вражеским огнем, на лодке возвратилась с простреливаемого «Невского пятачка» на правый берег реки. Выполняя боевое задание, бойцы проделали проход в минном заграждении противника, но понесли потери и взять «языка» не смогли. Не глядя друг на друга, молча они располагались на отдых. Минер Мелетий Малышев, вспоминая погибших товарищей, сидел в стороне. К нему подошел незнакомый, аккуратно одетый молодой командир. Поинтересовался фамилией бойца, назвал себя: «Сотрудник военной контрразведки фронта старший лейтенант Маковеенко».

Чекист старший лейтенант Владимир Никитич Маковеенко не в одночасье заинтересовался Мелетием Малышевым. Он присматривался к нему ранее. Маковеенко узнал, что Малышев изучал в педагогическом институте немецкий язык, знает основы радиодела, командованием части и товарищами по оружию характеризуется положительно. Реальный кандидат в разведчики.

Он сел рядом с Малышевым и, всматриваясь в его открытое лицо, завел неторопливый разговор. Чекиста интересовали подробности жизненного пути собеседника, его участие в боях под Лугой, Сиверским, Пушкином, на «Невском пятачке». В заключение он пояснил, что намерен привлечь Малышева, разумеется с его согласия, к выполнению поручения военной контрразведки.

– Есть подходящая кандидатура для проведения операции по внедрению, – доложил Маковеенко своему начальнику П. Соснихину, заслуженному работнику НКВД.

– Кто он?

– Ленинградец Мелетий Малышев. В прошлом – студент пединститута… Как и я. Боец 5-го отдельного запасного инженерного полка. Изучал в пединституте немецкий язык.

Подполковник Соснихин знал: если старший лейтенант Маковеенко предлагает кандидатуру для важной операции, то, стало быть, он имеет для этого все основания.

– Вызывайте Малышева в Ленинград, – распорядился Соснихин.

Через несколько дней бойца Малышева откомандировали в город на Неве. Там его с нетерпением ждал Маковеенко. Встретившись, они разговорились как старые знакомые. Маковеенко познакомил Малышева с положением на Ленинградском фронте, рассказал о попытках вражеской разведки внедрить своих агентов в наши войска.

– Чем же я могу быть полезен? – спросил Малышев.