— Ключ. Верните ключ, — настойчиво повторила учительница.

Для Ланы эта фраза прозвучала совсем отдалённо, как во сне. Всё вокруг переставало быть настоящим, реальность расплывалась в бледных пятнах. Она сжимала ключ в руке, всё ещё находясь в кабинете математики, и приступ вновь одолел девочку. Но странное чувство сдерживало Лану, не позволяло сдаваться, и она только крепче сжимала кулаки.

— Мы, наверное, уже пойдём. Нам пора, — заметив, что подруге плохо, Мира схватила её за руку и повела к двери.

Марк же будто лишился дара речи, однако он закивал и тоже поспешил выйти из кабинета.

Елена Андреевна с трудом сдерживала гнев: казалось, что она была готова обрушить на ребят бурю эмоций.

— Я всё помню, — сквозь зубы проговорила учительница математики, и Лана, не успев переступить через порог кабинета, поняла, что теряет сознание.

Голоса стихли. Вокруг темно и пусто. Внезапно откуда-то издалека начал приближаться тонкий поток света, а вместе с ним и звук. Тихий-тихий, еле слышный шум становился всё ближе, слышался всё отчётливее. Вскоре среди тихих звуков можно было различить одну-единственную фразу, которая повторялась снова и снова: «Я всё помню. Я всё помню. Я всё помню…» Голос становился громче с каждой секундой, и вот, когда «Я всё помню!» прозвенело прямо над ухом, Лана неожиданно открыла глаза.

Она боялась снова увидеть белые ободранные стены больничной палаты, боялась очутиться в школьном медпункте, боялась проснуться в собственной кровати и осознать, что всё происходящее — просто нелепый сон. Или так было бы даже лучше?

Но ни один из её страхов не оправдался. Она сидела в коридоре. Около двести второго кабинета. В окружении Миры, Марка и ещё двух-трёх любопытных одноклассников.

— Лана, ты меня слышишь? — Мира заглянула подруге прямо в глаза, будто надеясь найти там ответы на все интересующие их вопросы.

— Теперь слышу, — Лана попыталась встать на ноги, но у неё так резко закружилась голова, что пришлось сесть обратно, чтобы не потерять сознание.

— Слава Богу! Я такого натерпелась!

— Даже не представляю, что с вами сейчас будет на алгебре, — грустно заметил Марк. — С Андреевной сегодня что-то не то. Она явно не в духе, и, похоже, именно мы испортили ей настроение.

— А у вас есть сегодня уроки с ней? — поинтересовалась Мира.

— К счастью, нет. Повезло с расписанием, — улыбнулся восьмиклассник.

— Да, очень кстати. Постойте, звонок уже через пару минут!

— Ой, тогда мне пора. Удачи вам! — Марк уже собирался уходить, но следующая фраза Ланы заставила его задуматься.

— Нам надо во что бы то ни стало открыть тот шкаф, — Лана разжала кулак и протянула другу ключ. — Вот, возьми. Пусть пока будет у тебя, раз у вас сегодня нет уроков с Еленой Андреевной.

— Даже не знаю, благодарить ли тебя, но спасибо, — вздохнул Марк. Он повертел в руках ключ, кивнул, и, оглянувшись в последний раз, побежал к своему кабинету. Урок должен был начаться уже совсем скоро.

Звонок, казалось, прозвенел громче, чем обычно. Лана, оглядываясь, переступила через порог кабинета. Девочка почувствовала, что у неё снова начинает болеть голова: всё повторилось. Хоть бы опять не упасть в обморок…

Когда же Лана поймала хмурый настороженный взгляд Елены Андреевны, ей стало не по себе. Интуиция подсказывала, что учительница не смирится с поражением, а только продолжит идти к цели. Только вот какие у неё приоритеты и что именно ей нужно от подростков? В чём заключалась эта цель?

Класс встал, здороваясь с Еленой Андреевной, но она так и не сказала ни слова. Стало ясно, что учительница находилась не в лучшем расположении духа. Мира и Лана переглянулись — от урока можно было ожидать чего угодно.

— Аланьева. Три доказательства теоремы Пифагора. Отвечай, — твёрдо произнесла Елена Андреевна.

— Но мы же это ещё не проходили… Тем более, сейчас алгебра, а не геометрия, — попыталась возразить Лана. Но уже вскоре она пожалела о том, что просто не промолчала.

— Да? Ты, наверное, забыла. Зато я всё помню. Два.

Класс зашумел, все начали перешёптываться. Лана медленно опустилась на своё место. Даже если они действительно проходили эту тему, девочка не смогла бы ответить верно: голова кружилась так сильно, что было трудно ориентироваться в пространстве.

— Продолжим урок, — Елена Андреевна, будто бы забыв всё, что произошло за последние несколько минут, как ни в чём не бывало начала диктовать примеры и уравнения.

Лана повернулась и посмотрела на свою подругу: Мира сидела на соседнем ряду и, спрятавшись за учебником, что-то писала в тетради. Она боялась гнева Елены Андреевны, и поэтому старалась вообще не высовываться из-за учебников, особенно в такую минуту. Даже у Миры вся смелость куда-то улетучилась.

Да и весь класс сидел напряжённо, с подозрением разглядывая исписанную мелом доску. Никто не решался задавать вопросов. Все чувствовали неладное, каждый заметил странную внутреннюю перемену, которая произошла в учительнице за несколько минут до начала урока. Как будто всё перевернулось и замерло. На протяжении урока Лане хотелось спрятаться далеко-далеко, укрыться под партой или вообще выйти из кабинета.

Весь урок сохранялась напряжённая атмосфера. Многие считали минуты до звонка, опасаясь чего-то. Но время тянулось невероятно медленно.

Когда же наконец раздался звонок на перемену, все облегчённо выдохнули и поспешили покинуть кабинет. Лана и Мира, точно сговорившись, первыми встали со своих мест. Они переступили порог ещё тогда, когда побледневшая от страха Влада Мохова всё ещё мучилась с уравнением, стоя у доски.

— Быстрее. Нам надо уходить, а то Андреевна ещё что-то придумает. Она не остановится. Ей очень нужен второй ключ. И он, к счастью или к сожалению, у нас, а она это прекрасно знает, — предупредила Мира.

— Ага. Она, кажется, готова получить его любой ценой. Зачем ей вообще этот ключ, хотелось бы мне знать, — Лана последовала совету подруги и ускорила шаг.

— У меня есть предположение. Добежим до другого этажа, и всё расскажу.

Девочки поднялись вверх по лестнице, и, оказавшись на третьем этаже, наконец остановились, чтобы перевести дух.

— Ты заметила, как сильно разозлилась Андреевна, когда ты забрала один из ключей? — спросила Мира.

— Ещё бы. Трудно не заметить, — кивнула Лана.

— Так вот, — продолжила девочка. — Значит, эти ключи очень важны для неё. Она не хотела, чтобы хоть один из них оказался у нас в руках. А теперь подумаем, как она может использовать эти ключи. Сначала в голову приходит их прямое назначение: ключи нужны, чтобы открывать шкаф. И раз Елена Андреевна так реагирует на ситуацию, то легко понять, что она не хочет, чтобы мы открывали этот шкаф.

— И это значит, что в этом шкафу что-то очень важное. То,