в глаза воину. – И если ты немедленно не отойдешь от меня, и не дашь пройти, то я расценю это, как нападение, и доложу куратору.

На лице воина появляется снисходительная улыбка, а его свита начинает хихикать.

– А что я такого делаю, нападение есть? – спрашивает он, и сам же отвечает на свой вопрос, с сарказмом растягивая гласную: – Прааавильно, нет. Я тебя хоть пальцем трогаю? Прааавильно, не трогаю. Так, о чем ты будешь жаловаться куратору?

Вот ведь редиска, а…

Закусываю губу, пытаясь совладать с собственной злостью, а еще мыслить здраво, откинув эмоции прочь. Черт… а тяжело воспринимать этих неписей, как программы. Слишком уж логично они действуют, и эмоционально, как настоящие люди, прямо. Хотя… я же и сама уже не человек.

А может быть, их тоже, как и меня списали с настоящих личностей? Если так, то… мне будет еще сложнее, выживать в этом мире.

– Уйди с дороги, я никуда, ни с тобой, ни с кем-либо еще, не пойду, – цежу сквозь зубы, стараясь не опускать взгляд вниз.

– Зря, – улыбается этот гад. – Если ты сейчас не сделаешь, то, что я прошу, то с завтрашнего дня – ни одно задание ты не сможешь больше выполнить. Сегодня, тебе просто повезло, но завтра мы возьмемся за тебя вплотную. Три невыполненных задания, и тебя отчислят. – Вильхе понижает голос, и с придыханием добавляет: – А если, ты сейчас пойдешь со мной, а в остальные дни с тем, на кого я укажу, то ты спокойно будешь прокачиваться, и никто тебе не помешает. И более того, если у тебя возникнут проблемы с прохождением заданий, то любой из нас без проблем тебе поможет. Выбирать только тебе.

Какое-то время он молча смотрит мне в глаза. А я смотрю в ответ, пытаясь понять: что это вообще за фигня такая? Меня что сейчас таким образом принуждают на близость? И это «неписи»? «Программы»?

Если так… то я в шоке.

И судя по решительному взгляду воина, то он говорит чистую правду и не отступится.

Охренеть можно. Куда я попала? Это что за мир такой? Мало того, что убивают каждую минуту (хорошо, хоть не больно), так еще и насилуют (ладно не насилуют, а принуждают к сексу). Но сути дела не меняет!

Мысленно пыхчу, пытаясь совладать с раздражением. Но на этот раз, что-то у меня очень слабо получается. Точнее, совсем не получается.

Извините, меня конечно, но я не собираюсь становиться черт знает кем!

Нет! Нет! И еще раз нет! Я всю свою жизнь, отстаивала собственную независимость. Шла на принцип и спор даже с отцом, который постоянно пытался выдать меня замуж, или подложить под какого-нибудь своего очередного супервыгодного бизнес-партнера.

А теперь, чтобы выжить я должна поступиться своими жизненными принципами?

Никогда!

Пусть лучше меня совсем уничтожат, но жить такой жизнью, я не согласна.

Однако напоследок, чтобы не было обидно, я, пожалуй, все же попробую вломить, как следует этому обозревшему воину.

Помирать, так с музыкой!

Злорадно прищуриваюсь, я уже собираюсь со всей силы поднять колено, и ударить воина по причинному месту, как слышу спокойный женский голос, заставляющий меня замереть на месте:

– Вильхе, если ты сейчас же, не отвалишь от новенькой, то в очередном разговоре с мамой, и не забуду упомянуть о твоем поведении.

Хм, кажется, я знаю, чей это голос. Если мне не изменяет мой слух, а он всегда мне был верен, то это голос Араики, той самой валькирии – старшей по женскому строю.

После слов девушки, на лице воина отражается целая гамма чувств – от негодования и злости, до страха, и ненависти, что мне даже интересно становится, это что там за мама такая, вызывающая у этого здоровяка столько чувств?

И медленно отлепив свои руки от стены, тем самым давая мне возможность оглядеться, Вильхе поворачивает голову к воительнице. Выглянув, из-за плеча воина, я вижу, что Араика стоит прямо за его спиной со сложенными руками на груди, с недовольным и осуждающим взглядом. А остальные неписи, все дружной толпой, рассредоточились по коридору, и делают вид, что они вообще тут просто мимо проходили.

– Сестрёёёнка…, – опять тянет гласную Вильхе.

Что? Сестренка? Они тут все родственники, что ли?

– Ты все неправильно поняла, – изогнув губы в неестественной улыбке, не касающейся глаз, продолжает Вильхе, пока я пытаюсь понять, почему они родственники, если название «рода» у них разное? – Мы просто договаривались с новенькой о свидании.

– Нет, – тут же говорю я, очнувшись от глупых мыслей. – Я не согласна!

И шагнув влево, обхожу непися стороной, а себя в этот момент мысленно матерю: «Вот же тундра! Дались мне эти родственные узы. Сейчас бы ноги унести, да на выговор не попасть, а я тут еще и рассуждаю непонятно, о чем!»

– Ага, – весело хмыкает Араика, повернув голову ко мне и поймав мой взгляд. – Раз ты освободилась Ника, то я хотела бы с тобой перекинуться парой слов.

– Хорошо, – пожимаю плечами, – только давай не здесь?

– Нет, конечно, идем к твоей комнате, – кивает головой валькирия, уже совершенно забыв о своем «брате», и его прихвостнях, словно их тут и не было вовсе.

А и я тоже, делаю вид, что тут никого нет, смело шагаю к Араике, и мы вместе идем, не спеша по коридору.

Как только мы отходим на приличное расстояние от Вильхе и «Ко», как мне прилетает сообщение:

«Внимание! Вам поступило сообщение от вашего сокурсника – Вильхе Шола из рода Ромпало

Открыть

Да/Нет?»

«Да, иди ты», – мысленно говорю воину, и закрыв вкладку с сообщением решаю поблагодарить Араику за помощь, потому что она до сих пор молчит:

– Спасибо, что помогла мне избавиться от внимания твоего брата.

– Он мне не брат, – задумчивым голосом отвечает Араика.

– А он же тебя вроде сестрой назвал?

– Наши матери кровницы, – говорит валькирия, и на мой вопросительный взгляд, поясняет: – Когда-то давно, при битве за Эолина, они вместе прошли войну в одном отряде, выжили прикрывая спины друг друга, и обменялись кровью, таким образом, став кровницами. Вот Вильхе и называет меня сестрой, но я его братом не считаю.

– Ну, в любом случае, спасибо за помощь, – смущенно улыбаюсь.

Араика резко останавливается, и я автоматически тоже торможу.

– Слушай, – она поворачивается и пристально смотрит мне в глаза так, словно хочет рассмотреть мою душу. – Я узнала, что ты не стала сдавать сегодня ректору Арию, за то, что она тебя в своей комнате закрыла. Объясни, почему?

– Эмм, – я от неожиданности, даже теряюсь на мгновение, но видя нарастающую