— Думаю, да, — ответила она отважно. Но Хуссейн никак не мог успокоиться:

— Должен ли я пригласить Мириам? Или Умм-Яхью? — Он помрачнел и вдруг, как по волшебству, его лицо просияло. — Мы попросим Адама! — возвестил он с восторгом. — Он за вами поухаживает.

— Никак мы от него не отделаемся, — недовольно скривился Криспин.

Удивленный Хуссейн вопросительно посмотрел на Викки, которая пребывала в совершенном смятении.

— Приглашайте, кого пожелаете, — быстро ответила она.

Криспин опять скривился за спиной Хуссейна, но Викки его проигнорировала. Не впадать же в панику от присутствия или отсутствия Адама, подумала она. Викки показала язык Криспину и рассмеялась.

— Все будет замечательно! — воскликнула она, а затем добавила более прозаично: — Где вы живете, Хуссейн?

Он загадочно улыбнулся.

— Увидите. — Это было все, что он сказал по этому поводу. — Мой дом — один из старейших в Дамаске. — Он вздохнул. — Может быть, вы сможете объяснить мне, отчего Мириам не желает жить там — в настоящем раю для любой женщины.

А может быть, именно поэтому, подумала Викки. Она не могла представить себе Мириам, жаждущую спокойной жизни в раю.

— Между прочим, отчего бы вам не позвать и Мириам? — предложила она, но Хуссейн лишь покачал головой.

— Она будет чувствовать себя не в своей тарелке среди мужчин. Это не для дамасских женщин. Иногда я думаю, что это печально, но мы не можем так быстро изменить вековые обычаи.

Викки чувствовала себя неловко.

— Вы уверены, что Мириам будет против? — настаивала она. Но Хуссейн лишь кивал головой в подтверждение.

— Семья ее хорошо воспитала. Вы только взгляните на ее сестру.

— Но Умм-Яхья старше Мириам, — не сдавалась Викки, хотя и чувствовала, что Хуссейна ей не переубедить.

— И намного, — согласился он с удовлетворением. — Мириам еще молода и красива. Самая пора ей выходить замуж да рожать детей.

Криспин и Викки молча переглянулись. Кажется, Хуссейн высказался полностью.

— Ну я пошел готовиться к обеду, — засуетился их хозяин. — Многое надо еще сделать. Так что я вас жду, скажем, около восьми. Договорились? — Он в последний раз понюхал духи и вышел из магазина.

— А куда же нам прийти? — выскочил вслед за ним Криспин.

Хуссейн поколебался секунду, потом отозвался:

— Адам привезет вас. Он знает куда.

Криспин смотрел, как Хуссейн проталкивался сквозь толпу праздношатающихся покупателей, любознательных туристов, стремящихся познать все на свете, погонщиков ослов, нагруженных товарами, неизменных продавцов, обменивающихся на каждом углу сплетнями и дружескими излияниями.

— Опять Адам! — проворчал Криспин.

— Ну и что? — спросила Викки, заранее зная его ответ.

— А то, что я от него устал. А ты? Ты, видно, нет, — сам ответил он на свой вопрос. — Но ты должна признать, что мы постоянно слышим о нем, едва речь заходит о магазине, а ведь он в действительности ничего не делает.

— Может быть, он чувствует то же самое, — рассмеялась Викки. — И не без основания, поскольку ему и в самом деле нечего было делать в магазине.

— Но он всегда может сказать «нет» — в отличие от нас! — зло бросил Криспин.

— Не уверена, что я бы хотела этого, — высказала свою точку зрения Викки. Она подумала, что Криспин не справедлив к Адаму, хотя сама тоже не очень-то стремилась увидеться с ним: она начинала бояться этих встреч.

— Вот мы и поужинали вдвоем! — сокрушенно вздохнул Криспин.

— Слушай, а мы не можем пойти сейчас? — спросила Викки. — Мне очень хочется посмотреть, как ты живешь. — Она помолчала секунду. — Как ты считаешь, нам нужно переодеться?

— Думаю, да.

— Тогда тем более надо спешить. Значит, так: я иду прямо домой и переодеваюсь. Мы встречаемся с тобой в кафе минут через сорок пять, о'кей?

— О'кей, — кивнул Криспин.

Чувствуя некоторые угрызения совести, Викки оставила его запирать магазин, а сама побежала домой. Добираться ей было дальше, поэтому, если они хотели еще воспользоваться своим свободным временем до визита к Хуссейну, каждая минута была на счету.

Викки добралась по Прямой улице до дома и в дверях столкнулась с Умм-Яхьей.

— Господи, что за спешка! — воскликнула арабка. — Уж не пожар ли где-нибудь?

Викки покачала головой.

— Хуссейн позвал нас на ужин, — объяснила она. — Как вы думаете, что мне надеть?

— Всю семью? — разволновалась Умм-Яхья.

— Точно не знаю. — Викки удивилась, почему не выяснила это первым делом. — Он пригласил Криспина и меня на ужин, вот и все, что я знаю. — Она видела, что Умм-Яхья готова расплакаться.

— Так он не зовет Мириам? — спросила та с отчаянием.

— Не знаю, — повторила Викки, чувствуя себя крайне неловко.

— Конечно, не позовет. Хуссейн знает, что вы привыкли есть с мужчинами и не будете смущаться, а Мириам…

Викки ухватилась за это предположение.

— Думаю, что все обстоит именно так, — поспешила согласиться она. Но тут же почувствовала себя обязанной дать понять Умм-Яхье, что никоим образом во все это не замешана. — Не знаю, должна ли вообще Мириам идти туда, — проговорила Викки.

Должно быть, она причинила Умм-Яхье боль. Та молча, с несчастным видом стояла в дверях.

— Вы ведь знаете об отношении Мириам к Хуссейну и к Адаму, разве нет? — спросила Викки.

Умм-Яхья скорбно покачала головой:

— Конечно, знаю. Как мне не знать? Видите, как оно все в жизни получается!

— Я не могу с этим согласиться! — Викки говорила резко, пытаясь скрыть собственные чувства.

— Но ведь это жизнь. — Умм-Яхья грустно улыбнулась. — Мириам с ума сходит по Адаму, а ведь Хуссейн — хороший человек и будет добр к ней…

— А Адам не будет?

Глаза Умм-Яхьи насмешливо блеснули сквозь чадрой.

— Адаму надо жениться на ком-то себе подобном. Что ему делать с женой, которая не понимает его образа жизни, не разделяет его интересов? Как им растить детей? Нет, жениться либо выходить замуж надо по расчету. Так благоразумнее.

— Ну а я бы никогда не смогла выйти замуж исключительно по расчету! — горячо возразила Викки.

Умм-Яхья рассмеялась:

— Возможно, и Мириам так же думает сейчас, но лет через десять ей захочется надежности. Вы думаете, я очень уж хотела выйти за Георгиоса? Похож он, по-вашему, на героя грез романтически настроенной девушки? Но он принес мне счастье, тогда как романтика вскоре ушла. — Она грустно покачала головой. — Поверьте, это лучше, когда, человек, постарев, уж больше не увлекается молоденькими. — Внезапно Умм-Яхья стала серьезной. — Викки, это важный вопрос для меня и моей семьи. Вы нам не поможете?