На расстоянии пары метров от нее я остановилась. Мы молчали, рассматривая друг друга. Она сохранила свою красоту, и в темных волосах лишь на висках была седина. Высокий лоб, черты лица аристократические, немного длинноватый нос ее не портил, а придавал пикантность. Светло-серые глаза смотрели на меня холодно и свысока. Что ж, я не девочка, несмотря на юную внешность, и меня этим не запугаешь.

– День добрый, – произнесла я, первая нарушая молчание. Взгляд свысока разрешил мои терзания насчет того, приседать мне в реверансе или нет, и я стояла с прямой спиной, распрямив плечи.

– Чем обязана? – спросила она, когда молчание стало невыносимым.

– Думаю, нам давно пора познакомиться.

– Да? Откуда такое горячее желание? Ты не спешила с визитом.

Своим «ты» она выразила свое пренебрежительное отношение ко мне. Мне стоило труда погасить раздражение и сохранить спокойствие.

– Если мы останемся наедине, то я смогу объяснить причину.

– А с чего ты взяла, что мне это интересно?

Твою мать! Она играла со мной и прилюдно унижала. Видела перед собой восемнадцатилетнюю девчонку и всем своим поведением показывала, что ни во что меня не ставит. Вот только я не девочка и терпеть такое не намерена. Подняв подбородок, твердо произнесла:

– Я могу уйти, но тогда вы не узнаете много интересных вещей, касающихся не только меня, но и своего сына. – Мне надо было с ней поговорить наедине, без лишних ушей. Пришлось сыграть на любопытстве. Надеюсь, она перестанет так явно демонстрировать свою неприязнь, тем более я четко дала понять, что готова уйти.

– Я знаю все о своем сыне! – высокомерно произнесла она, но мои слова ее зацепили.

– Позвольте усомниться в этом. Шерридан хотел поговорить с вами, но ваш последний разговор не сложился.

– Повелитель! – жестко поправила она меня. В ее глазах промелькнуло недовольство тем, что я в курсе их разговора. Похоже, не стоило упоминать об этом.

– Да, он Повелитель, я Повелительница, – напомнила и о своем статусе не менее жестко я, теряя терпение. Сделав глубокий вдох и медленный выдох, продолжила: – Вот только в первую очередь он мой муж, вы его мать, мы одна семья, так что оставим формальности.

Понимаю, что Шерридан, потребовав от нее уважительного отношения ко мне, ее уязвил и теперь она отыгрывается на мне. Только мое терпение небезгранично. Еще немного, и я пошлю все к черту. Лично я не сделала ей ничего плохого, и нечего на меня шипеть, теша свое самолюбие.

Мы скрестили взгляды, и я выдержала поединок, не дрогнув и не опустив глаз.

– Недавно у меня распустились прекрасные розы.

– С удовольствием на них посмотрю, – в тон ей ответила я. Мы с ней почти одновременно сделали знак нашему сопровождению, чтобы они остались. Зита и Гита напряглись, но сдержались и не выказали своего недовольства, оставаясь на месте. Если бы в данный момент они меня ослушались, прибила бы!

Мы стояли у куста с розами, но каждая из нас была далека от восхищения цветами. Моя спутница о чем-то раздумывала, недовольно поджав губы, я же подбирала слова, с чего начать рассказ.

– Считаю своим долгом сообщить, что, на мой взгляд, дочь человека, который не держит своего слова и втянул нашу страну в войну, недостойна быть рядом с моим сыном! – первой нарушила молчание она и с вызовом бросила на меня взгляд. Да, не сдается наш гордый «Варяг».

– У нас говорят, что дети за родителей не в ответе! – тут же ответила я. – Но в данном случае вы совершенно правы. Ауэрия совсем не подходила Шерридану как жена.

Ее глаза расширились от удивления, когда смысл моих слов дошел до нее. Она бросила быстрый взгляд в сторону, откуда мы пришли.

«Надо прояснять ситуацию, пока она охрану не позвала», – хмыкнула про себя я и начала свой рассказ об обстоятельствах моего появления в этом мире. Умолчала лишь о Кроне и крыльях, для первого раза и так достаточно информации.

– Как видите, Ауэрия действительно была не самой удачной парой для Шерридана, – заключила я, – но сейчас она счастлива в моем мире и скоро выходит замуж.

Пока я рассказывала, мы успели дойти до беседки, увитой плющом, и присесть там. Видно после обрушившихся известий кое-кому необходимо было прийти в себя.

– Именно это хотел рассказать вам Шерридан и познакомить нас, но вспылил.

– Почему он сам не пришел? – Я на мгновение замялась, и она все поняла: – Он знает о твоем визите?

– Нет. Когда я спросила, почему он до сих пор не познакомил нас, то Шерридан сначала ушел от ответа, но потом признался. Поэтому я решила сама вас посетить и обо всем рассказать.

– Для своего возраста ты излишне самостоятельна, – заметила она.

– В моем мире женщины сами способны принимать решения. К тому же это Ауэрии восемнадцать, мне же в моем мире было тридцать, и я давно уже не ребенок.

– Понимаешь ли ты, что из твоих слов следует, что ты ему не жена? – неожиданно спросила она. – Это Ауэрия давала клятву в храме перед богами.

Вот же стерва! Интересно, все свекрови такие? Чего она добивается? Вывести меня из себя или проверяет на крепость? В душе зарождалось раздражение.

– Шерридан провел ритуал единения душ, так что я теперь больше чем жена. – Моя собеседница ахнула, а я, к своему стыду, не сдержала в душе торжества, заметив, что моя стрела попала в цель.

– Что?! Как он мог?! – Она была потрясена и еле выдавила из себя эти слова.

– А что вас так удивляет? Я его истинная спутница, даже боги подтвердили это. Правда, Шерридан провел ритуал раньше, чем узнал об этом, – не удержалась от последнего замечания я.

– Глупец! Теперь его жизнь зависит от тебя. – Она одарила меня раздраженным взглядом. – Стоит его недругам узнать о его слабости…

– Должна напомнить, что теперь и он моя слабость, – раздраженно заметила я. – О ритуале знаете лишь вы, но я верю, что эту информацию вы сохраните в тайне.

– Тебе мало того, что из-за тебя он избавился от гарема? В своем желании привязать к себе моего сына ты не гнушаешься ничем!

Я вздрогнула от злобы, с какой были произнесены эти слова. Что я ей сделала? Всего лишь всей душой люблю ее сына. От несправедливости обвинения у меня потемнело в глазах. Мне ничего не оставалось, как гордо вскинуть голову и произнести:

– Меньше всего я хотела бы подвергать жизнь Шерридана дополнительному риску. Он сам провел ритуал и лишь позже сообщил, что он значит. Как бы там ни было, но я не жалею об этом! Я люблю вашего сына и буду с ним в горе и в радости. И даже смерть не пугает меня. Не страшно уйти вслед за ним, гораздо страшнее жить без него!

Она скептически смотрела на меня, и, наверное, это вынудило меня добавить:

– Вам просто не понять этого, – намекнула я на то, что такой близости между ней и ее мужем не было.