– Вы хоть предохранялись? – сразила меня наповал Алина. Я застонала: черт, ведь об этом никто из нас и не задумался.

Алина начала меня успокаивать. А я задумалась о том, что иметь ребенка это лучшее, что может со мной случится. Я была бы очень рада малышу. Тем более, если мы вернемся назад на землю.

Вскоре Алину забрал Филипп. Мы с Миланой бесцельно слонялись по территории гарема.

– Валить отсюда надо, и чем быстрей, тем лучше. С каждой минутой, проведенной в этих стенах, и начинаю чувствовать приступы паники – Милана кивнула и сжала мою ладонь.

–Это невыносимо. Чувствую себя словно уголовница, которую посадили в тюрьму ни за что – простонала я, падая на диван.

– Пойдем прогуляемся в саду, у нас же есть теплая одежда. Будет хоть иллюзия свободы – предложила сестра. Я согласно кивнула. Переодевшись, мы вышли во внутренний двор.

– И погода здесь подстать настроению: мрачная, серая и холодная – пробурчала я, кутаясь в теплую шаль.

– Интересно, зачем Алинку забрали? Надеюсь не детей делать – усмехнулась Милана, а я засмеялась. Да, умеет она поднять настроение.

День прошел сумбурно и хаотично. После того, как нам сообщили, что угроза нападения исключена, происходила непонятная возня: всех гаремных девушек, кроме нас, осматривал врач. Потом с нас всех снимали мерки. Толком, о том что происходит, никто не мог ответить.

Алина вернулась вечером, уставшая, но довольная. Она рассказала о том, что через месяц будет бал. Вскоре начнутся приготовления к нему.

Я же, из-за прошедшей близости с королем, пребывала в прострации, постоянно думала о том, что делать, если я вдруг окажусь беременной.

Частично, я нервничала из-за того, что он может позвать меня вновь, чтоб повторить то, что было. Лишь когда наступила ночь, и меня не вызвали, я вздохнула с облегчением.

Спала я беспокойно: мне снился этот чертов властный король, который мысленно отдавал мне приказы и я подчинялась.

Утром проснулась разбитой и измученной.

Должен же быть выход. Нельзя отчаиваться и оставлять все как есть.

Я еще больше уверилась в плане побега. Мы обязательно найдем, как вернуться назад. Главное, сбежать отсюда.

Сегодня, после завтрака, забрали обеих сестер. Настроение, которое и так было паршивей некуда, скатилось ниже плинтуса.

Я засела за пианино и играла. Долго, полностью погрузившись в музыку. Я играла до тех пор, пока не почувствовала, что болят пальцы.

Есть совершенно не хотелось, меня поглощала апатия, втягивая в пучину депрессии.

Захлопнув крышку , раздраженно встала. И столкнулась взглядом с королем, который стоял в дверях и задумчиво меня рассматривал.

Вот чего приперся? Животное ненасытное –злилась я, не двигаясь с места и прожигая его ненавидящим взглядом.

– Ты прекрасно владеешь инструментом – похвалил он, входя в комнату и закрывая за собой дверь – И твоя музыка, она очень душевная.

– Это не моя музыка. Это Бетховен – хмыкнула я в ответ.

Он усмехнулся в ответ и стал медленно приближаться ко мне.

– Я пришел за тобой – его вкрадчивый голос проникал в сознание, заставляя покориться. Я тряхнула головой, пытаясь освободиться от липких щупальцев, которые, казалось, охватывают мою голову – Поцелуй меня – он был уже рядом и положив руки мне талию, стал притягивать ближе.

– Не хочу – сопротивлялась я, упираясь ладонями в его грудь.

– А я хочу – шепот опалил мои губы и поцелуем заглушил протест. А я стояла и думала: вот что он сейчас делает? Опять пользуется внушением. Это раздражает.

– Ты какая-то деревянная – недовольно проворчал он, не дождавшись от меня отклика, отступил на шаг. Я почувствовала себя свободной. И чертовски злой.

– А с чего ты взял, что я буду другой? Ты спросил меня? Нет. Ты думаешь только о себе. А то что мы торчим здесь как в тюрьме, тебя не волнует! Да я свихнусь скоро в этих стенах! – ну вот, похоже меня накрыла истерика. Слезы бессилия и обреченности стали катиться по щекам. Он пытался обнять меня и успокоить, но я вырывалась, кричала и ругалась. Тогда он просто перекинул меня через плечо и потащил.

Постепенно, я стала успокаиваться. Мне стало все равно куда он меня тащит и что собирается делать.

А потом я оказалась лежащей на кровати и укрытой одеялом. Возле меня был какой-то старичок, он что –то бормотал и заставить меня выпить отвар, после которого я уснула.

Проснулась я ночью. Было жарко и хотелось пить. Меня обнимал Эдуард и он тоже был такой-же раздетый, как я. У нас что-то было? Ничего не помню.

Осторожно высвободившись из под обнимающей меня руки, я села на край кровати. На тумбе, с моей стороны, стоял графин с водой и стакан. Стараясь не шуметь, я налила воды и попила. Но толи я сделала это слишком громко, толи сон у него такой чуткий, но я услышала шорох сзади и кровать возле меня прогнулась.

– Иди ко мне – тихо сказал он, и уложил назад. Я не стала сопротивляться и позволила ему себя обнимать.

Его пальцы осторожно перебирали мне волосы. Было приятно и я расслабилась. Потом почувствовала легкие поцелуи в затылок, шею, ключицу. Я лежала, прижатая к нему спиной. Его пальцы медленно скользнули по шее, огладили плечо, скользнули ниже, слегка задевая грудь сбоку. Прошлись мурашками по талии, бедру, колену.

И снова вверх, только уже более ощутимой лаской. Ладонь прошлась по бедру, животу, груди и вверх, к шее. Соски затвердели и стали невероятно чувствительными. Низ живота откликнулся на ласку, обдав тело горячей волной желания. Дыхание стало чуть чаще.

Он был возбужден. Я почувствовала как к моим ягодицам прижимается твердый член. Но он не спешил. Медленно поглаживал тело, вызывая новые вспышки желания. Ладонь легла на грудь и чуть сжалась. Пальцы сомкнулись на соске, нежно перекатывая и усиливая давление.

Поцелуй в шею, рука на животе опускается ниже. Медленные, неспешные поглаживания. Чуть касается лобка и подымается выше, снова играясь с грудью. Хочется стонать. Хочется большего. Хочется его внизу, где уже все горит от неутоленного желания.

Но он дразнит. Ведет пальцами по животу и снова вниз, на бедро. Мой разочарованный стон и его тихий смех. Кажется, я сейчас его покусаю, а потом изнасилую.

Пытаюсь развернуться, но он не дает. Его пальцы скользят вниз и наконец-то касаются влажной плоти. Да, он добился своего. Я уже готова умолять его продолжить.

/Эдуард/

Приближение чужаков я почувствовал не сразу. Стоя на балконе, вдруг ощутил запах оборотней, принесенный ветром. Вначале это заставило меня недоуменно нахмуриться: ведь в ближайших землях оборотней, кроме нас, не было.

Потом все завертелось с бешенной скоростью: раненый Филипп, осада замка, магическая поддержка, требование выдать женщин.