—Благодарю,— я не удостоила мужчину взглядом, проверяя, серьезен ли он или опять завуалировано издевается, и налила себе чаю.

—Где ты спала этой ночью?

Я застыла возле стула, захваченная врасплох неожиданным вопросом.

—В твоей новой комнате тебя не было, на чердаке, куда бы ты могла пойти по старой памяти, тоже.— Нордан закрыл и положил книгу, поднялся.— Дом ты не покидала — я бы почувствовал. Так где ты была?

Вцепившись в спинку, я выдвинула стул. Проверял?

—Поискать у собрата не пробовали? Мне там все равно было совершенно нечем заняться,— язык я все-таки прикусила. В прямом смысле. До боли.

Да только поздно уже.

И как слова, раздраженные, возмущенные то ли обвинением, то ли нелепым допросом, вырвались на волю?

—Котенок умеет шипеть? Огрызается, зубы показывает?— довольный голос прозвучал за моей спиной.— Какое приятное открытие. И что ты предполагала делать у Дрэйка в спальне, помимо очевидного? Он же ездил к своей…

Я глубоко вздохнула и развернулась лицом к Нордану. Он оказался близко. Ближе, чем я предполагала. В глазах ожидание, интерес искрящимся на солнце снегом.

—Любовнице,— закончила я фразу.— Я знаю.

—Похоже, лисица сдала тебе всю подноготную бедняги Дрэйка.— Мужчина положил одну руку на верх спинки стула, отрезая мне пути к возможному бегству. Другой поправил аккуратно палантин на моем плече, провел пальцем по шее до точки пульса.— А он наверняка еще пребывает в счастливом неведении, что на него организовали охоту.

Мне не страшно. Не понимаю, почему, но сейчас, стоя между стулом и Норданом, ощущая его прикосновение к шее, я не боялась. Лишь тревожно немного. Или все дело в том, что в любой момент может прийти Дрэйк?

Нордан резко шагнул в сторону. В следующее мгновение в столовую вошел Дрэйк. Уже переоделся в обычный строгий костюм, вдруг представший передо мной броней. Начищенными до блеска старинными доспехами, скрывающими надежно настоящего человека.

Настоящий был ранним утром, одетый незатейливо, взлохмаченный, капельку растерянный. Не думаю, что многим позволено видеть его таким. Что он часто разрешает себе представать в образе простом, уютном даже.

Заметив нас, Дрэйк остановился, бросил на меня взгляд обеспокоенный, а на Нордана подозрительный.

—Сая, все в порядке?

—Да, все хорошо, благодарю.— Я села и, к огромному моему удивлению, Нордан пододвинул мне стул.

Наклонился ко мне, заслонив от Дрэйка.

—Моя леди желает еще что-нибудь?— осведомился вкрадчиво. В неожиданно потемневших глазах смешинки, холодные, колкие.

—Нет, благодарю.

—Видишь.— Нордан выпрямился, обернулся к Дрэйку.— Все отлично, лучше некуда. У нас мир и полное взаимопонимание.

—Вижу,— едва ли Дрэйк поверил в разыгранный Норданом маленький спектакль, однако говорить что-либо не стал. Ничего не сказал и о том, где я сидела, хотя не сомневаюсь, отметил.

Мужчины заняли свои места, отгородились кто книгой, кто газетой.

Завтрак прошел в молчании, тягостном, вязнущем на зубах прогорклой кашей. Я покинула столовую первой, спросив разрешения у Дрэйка. Получила в ответ кивок хозяйским дозволением и ушла в свою комнату.

* * *

Я долго читала, затем решила вернуть книги. Разыскала Пенелопу, спросила, где в доме находится библиотека, и могу ли я взять там еще что-нибудь почитать. Девушка заверила, что могу, она и сама часто берет томик-другой, но, несмотря на мои возражения, стопку книг у меня забрала, пояснив туманно, что они из другой библиотеки и что лучше она отнесет их сама. В особняке две библиотеки? Странно.

Библиотека совмещалась с гостиной. Тяжелые бордовые портьеры на окнах пропускали немного света, придавая помещению, громоздкой мебели, черному зеву камина сумеречный оттенок загадочности. Я неспешно прошлась вдоль высоких, до потолка, книжных шкафов, изучая корешки на тех полках, до которых могла дотянуться. Так похоже на ту, что была у меня дома, разве что наша занимала отдельную комнату и была поменьше. Папа говорил, что процесс знакомства с книгами, погружения в написанное, будь то развлекательный роман, философский трактат или же справочник по алхимии, требует покоя, уединения и негоже там же устраивать чаепития с гостями. А мама только улыбалась, тепло, с любовью.

Храмовая библиотека много больше и существовала еще вторая, закрытая, на одном из подземных этажей, доступ в которую разрешен лишь старшим жрицам. Побывать в ней мне не довелось, хотя я мечтала увидеть когда-нибудь все редкие, запретные, тайные книги и даже свитки, что хранились там.

Книги я перебирала неторопливо, аккуратно снимая с полки, пролистывая и ставя обратно, размышляя, взять ли одну, а за другой зайти в следующий раз, или сразу несколько. Положение мое неясно, будущее не определено и всецело зависит от воли Дрэйка. Я рабыня, но не служанка, не наложница. Меня кормят, одевают, меня поселили в гостевой спальне, но при этом не требуют того, что требуется от женщины, даже свободной, в подобных случаях. Сколько еще будет продолжаться доброе отношение Дрэйка ко мне?

Я отступила на шаг от шкафа, подняла голову, пытаясь разглядеть названия на корешках книг на верхних полках. Возможно ли найти здесь хоть какую-то информацию о братстве?

Последствия необдуманных действий. Попытка призвать Нордана к ответственности. И не является ли забота Дрэйка обо мне принятием этой ответственности на себя?

Стук двери, распахнувшейся неожиданно, резко, заставил вздрогнуть. Нордан ворвался в гостиную стремительно, словно внезапно налетевшая вьюга.

—Котенок, у меня к тебе деловое предложение.

Я отшатнулась инстинктивно, уткнулась в столик позади, прижав к груди последнюю снятую с полки книгу. Мужчина приблизился, едва уловимым движением забрал у меня томик в обложке черной, с потертой позолотой.

—«Тропинки за грань» Гаэрта,— вслух зачитал он название.— Познавательная книга. Удивлен, что ты интересуешься подобного рода литературой.— И положил том на столешницу. Уперся обеими руками в ее край, заключая меня в капкан, склонился к моему лицу.

Дрэйк давно уехал. И вероятность, что кто-то войдет, крайне мала. Ничтожна даже.

И сминать остается только несчастный палантин.

—Как я полагаю, ты решила повторить дарение себя на бис, но, судя по вашему утреннему общению, а вернее, отсутствию такового и запаху, получила тот же результат. Не знаю, огорчает меня твой провал или нет… Но видишь ли в чем дело, котенок. Этот твой запах с каждым днем становится все сильнее. Он сводит с ума, рождая желания, которые не нравятся мне, и провоцируя на действия, которые не понравятся тебе, а Дрэйк, подозреваю, и дальше намерен носиться с тобой, как мамаша с единственной дочкой на выданье, не собираясь облегчать нам задачу. А нам еще надо как-то уживаться под одной крышей в течение неизвестного количества времени. Поэтому вот мое предложение: нет девственности, нет запаха, нет проблем. Мы решим нашу маленькую проблему сегодня, сейчас и по взаимному согласию и разойдемся. Твой запах перестанет меня преследовать, тебе будет спокойнее, и ты сможешь с чистой совестью продолжить охоту на Дрэйка. Или дождаться, пока он придумает, куда тебя пристроить, это уже на твое усмотрение. Так как, принимаешь?