— Я э-э-э… — Похоже, сегодня не мой день. — Извиняюсь, мэм. — Мое растерянное лицо и сбившийся на сторону чепец как нельзя кстати указывает на уровень моей потерянности.

Этот человек, даже не знаю, как назвать правильнее, с недовольным видом проходит мимо, оставляя меня ошарашенную позади себя. Только через несколько секунд я начинаю слышать смех Джареда, который подталкивает мою каталку и меня по направлению к нашей раздевалке. Остановившись перед дверью, он буквально заталкивает меня внутрь и начинает мельтешить в поисках наших вещей.

— Это полный треш. — Все еще смеется он.

— Я бы назвала это все, — я обвожу руками огромный шар, стоя перед ним в одном белье, — словом покрепче. Кстати об этом, нам придется собирать вещи и уезжать.

Он, в отличие от меня, снимает с себя все до последнего и стоит обнаженный и возбужденный.

— Надо сбросить пар, продлить номер и отыграть у него ключ. Кстати, я могу тебе показать, как умею открывать двери не только номера. — Я приподнимаю брови, наблюдая, как он разворачивает меня спиной к себе. — Двери рая я тебе сейчас тоже покажу.

Когда он только входит в меня резким движением, от меня не укрылось, что в этот раз он не использует презерватив. Крепкие руки хватают меня за талию и я вырываюсь из них, поворачиваюсь к нему. Его перекосившееся от страсти и разочарования лицо еще больше вытягивается, рот приоткрыт. Джаред давит на мои плечи точно так же, как сделал это Грант своей партнерше.

— Думаю нам надо сначала выбраться из ада. — Убираю его руки со своих плеч и хватаю вещи. — Как-нибудь в другой раз. — Быстро одеваюсь и исчезаю за дверью.

Он слишком часто меняет партнерш, чтобы я могла позволить ему секс без защиты. Дойдя до дверей лифта, я нажимаю на кнопку и застываю, осознав, что не доверяю ему. И именно поэтому все, что было между нами — не имеет никакого шанса на продолжение.

За окном громыхал гром, звук проникал сквозь стены, и я хотела каждый раз улыбнуться после громкого раската. Распахнув шторы, я сидела в кромешной темноте, словно город умер или на него сошел апокалипсис. Никто никогда не видел Вегас погасшим во всех смыслах.

Очередная молния разорвала небо в клочья, разделив его на несколько осколков, как если бы разбили зеркало. Сила природы будто сокрушалась над бедами, которые устроили люди, загрязняя планету с каждым днем все сильнее. Стихия уже утихала, но все еще крупные капли били по оконным рамам.

Я встала с кровати, поправив при этом обычные трикотажные штаны, и подошла к окну, как раз в этот момент молния решила ударить совсем близко. Меня не пугала гроза, наоборот, мне кажется, что разрядка, которую сейчас устроила природа, необходима. Так же, как и человечеству, накопленная отрицательная энергия должна куда-то выходить. Мы кричим, ругаемся, разбиваем посуду, совсем как стихия, что так громко ругается, устремляясь после каждого удара молнии глубоко в землю.

Я жду, когда же появится маленький кусочек неба с одной единственной звездой до того, как включат свет в городе. Мне хватает этой секунды, чтобы разглядеть ее сияние. Свет загорается над всем городом, превращая его в звезду, яркие краски, как в детской книге, с искусственной жизнью предстают передо мной. Город похож на огромный цирковой шатер с миллионами вывесок. Один за другим загораются здания, в некоторых районах от напряжения моргает, замыкая, реклама на огромных телевизорах.

— Я думал, ты уже готова. — В номер быстрым шагом заходит Джаред и ставит пакет на стол.

— Готова, как видишь. — Поворачиваюсь к нему лицом, и он роняет упаковку с чипсами на пол.

— Да ни хрена себе! Будто и не ты совсем! — Он наступает на рассыпанные по всему полу картофельные чипсы и подходит ко мне ближе, приподнимая меня за талию, утыкается лицом в искусственную грудь, которую я с помощью парочки его подружек прилепила к своей настоящей. Парень ставит меня на пол и обнимает так, что у меня перехватывает дыхание.

— Знала, что ты оценишь. — Не скрою, это немного оскорбительно, но мой друг сказал мне, что платье сидит более чем сексуально, но надо добавить сверху. Никто не предупредил меня, что силиконовая накладка будет так гадко липнуть к моей коже и мерзко ощущаться.

— Девочки отлично сидят даже в этом хламье. Зачет, — констатирует он и снова наклоняется, чтобы утонуть в искусственном декольте. — Только немного воняет резиной, но это того стоит.

Я подтверждаю его слова, слегка качая головой.

— Кстати, о девочках. Они бурно поделились со мной весьма любопытной историей про ваш секс втроем. — Беру подготовленное шелковое платье и захожу в ванную комнату.

— Тебя удивили подробности, или ты разочаровалась во мне? Заметь, я не спрашиваю, почему ты меня вчера кинула. — Раздается голос по ту сторону стены, шелест от упаковки чипсов прекращается. Я поворачиваю голову в сторону двери и обдумываю свои слова. Лучше не резать ножом, он и так все знает.

— Мы лучшие друзья. Сейчас являемся временным утешением друг для друга. Пока у нас не появится кто-то другой, — мой голос звучит спокойно, я не должна давать ему надежды.

— Хочешь сказать, что у тебя появился кто-то? — снова задает вопрос Джаред.

— У тебя подгорает? Или что? Ты постоянно настаиваешь, это раздражает. А история с твоими подружками не цепляет. — Скидываю с себя одежду, надеваю крохотные трусики и задираю руки вверх, позволяя ткани струиться по телу.

— Значит, отвратили от меня подробности, — расстроено говорит Джаред, вошедший в ванную комнату, и прикасается прохладными пальцами к глубокому вырезу на спине.

— Зря ты так думаешь. — Он не должен чувствовать себя уязвимым за свое прошлое. Мы те, кто мы есть. — У меня тоже есть целый вагон не самых приятных историй, которыми я не хотела бы, чтобы ими делились. Их треп был на уровне обычной женской болтовни. И я заранее знала о твоей активной половой жизни. Нечему удивляться. — Тянусь к нему и целую в колючую щеку.

Он пристально смотрит мне в глаза, ищет разницу между тем, что было и стало. Но как я уже ему сказала, больше добавить нечего. Все происходящее должно быть временным, и мы оба обязаны смириться с этим.

— Мы все еще любовники? — Он целует меня в голое плечо.

— Гораздо важнее запомнить, что мы, прежде всего, друзья. — Не собираюсь ему врать, он должен знать, что, потеряв самое главное, мы вполне можем стать никем.

Джаред ничего не отвечает, с довольным лицом выходит из ванной комнаты, позволяя мне привести себя в порядок. Я внимательно разглядываю работу его подружек, изменивших мое лицо. Удлинив при помощи искусственной кожи нос, фактически изменив его форму, выделив более выразительно скулы и увеличив губы при помощи правильного грима, они сотворили собственными руками богиню.

Вроде это было мое лицо, но с этими изменениями и зелеными линзами совершенно другая женщина. Более доступная что ли.