— Да, — ответил он. — Да, я понял.

Они ушли, больше не сказав ни слова. Задержавшись в дверях, тощий бандит оглянулся через плечо. Намек был понятен.

Длиннолицый со слезами на глазах наблюдал, как они уходят. Он опустил голову, обхватил её руками, и когда они задрожали, он заплакал. Он не мог избавиться от ощущения, что посетители бара наблюдают за ним и смеются над его болью. Но какими людьми надо быть, чтобы так делать?

Как можно быть такими чудовищами?

Он стоял на краю бетонного канала, изучая свое темноглазое отражение в медленно текущей грязной воде. Легкий дождь создавал рябь, которая искажала его внешность. Он был одет в черный костюм, белую рубашку и галстук-бабочку — Джинни ушила костюм на прошлой неделе. Он словно приготовился выйти на сцену.

Его спутники были в плащах. Как так вышло, что он не в плаще? Узкий канал тянулся вдоль боковой стороны фабрики «Эйс Кемикал». Из круглых дренажных труб диаметром в три фута, выходящих из здания, сочились потоки маслянистой жидкости. На невысокой насыпи стояла сетчатая ограда, увенчанная проволочной спиралью.

— Эй, пошли! Хорош мечтать. Мы идем на дело или нет?

Комик едва его слышал. Даже не знал, кто из мужчин это сказал.

— Э-э, да, да, конечно, — ответил он. — Я… я просто вспомнил… как проходил здесь каждое утро по дороге на работу…

— Да, да, — откликнулся тощий. Его шляпа была низко надвинута на лоб, он все никак не мог вытащить красную маску из саквояжа. — А теперь надень эту хреновину. И заткни пасть.

— Что, прямо сейчас? — спросил он, когда парень напялил штуку ему на голову. — В смысле… В смысле, точно все будет в порядке? Я в ней смогу дышать?

— Что ты, все пучком, — уверил парень. — Божечки, знал бы ты, какая у тебя странная форма головы.

Через мгновение маска обхватила его плечи.

— Вот так… Нормально видишь, мужик?

— Ох, вроде бы да. Наверно, — сказал он. — Только все красное… и душновато, а еще пахнет странно.

Застарелым потом и отчаянием.

— Мой голос эхом не отдает?

Сквозь диковинные красные линзы тощий головорез выглядел странно с темными глазами и гротескной ухмылкой на лице.

— Тебя отлично слышно, — нетерпеливо сказал котелок, подводя его к осыпавшейся бетонной лестнице. — А теперь… как насчет того, чтобы провести нас через эту вонючую фабрику к соседнему заведению?

Тощий пошел впереди них, пятясь вверх по лестнице и поддерживая комика, чтобы тот не упал.

— Осторожно, парень. Ступеньки.

— Точно. Конечно. — Комик в красном колпаке вытянул руки, чтобы удержать равновесие. — Знаете… это как-то странно. Словно я во сне. Я все время вспоминаю Джинни…

Они прорезали брешь в ограде и оказались на огромной открытой территории — лабиринте бетонных дорожек между лужами застоявшихся жидкостей, от которых поднимались пары. Там стояли высокие стальные чаны, ряды труб и измерительных датчиков, разделенных стальными мостиками. Как и днем, охрана была сосредоточена на входах. Владельцы завода были скрягами, так что патрули не появлялись до наступления темноты. По крайней мере, так сообщил им комик.

— Хорошо, мы пройдем здесь, — сказал он, неуверенно направляясь вперед. — За фильтровальными баками, а там, за перегородкой, будут «Игральные карты «Монарх»».

Хотя он слышал стук механизмов и шум насосов, время было уже позднее, так что персонала не было.

— Знаете, это место… В красном цвете выглядит еще хуже. Оно похоже…

— Эй, вы! Ни с места! — Крик, по-видимому, доносился сверху. — Давайте, давайте, поднимайте руки!

Повернувшись вправо, ему пришлось переместить все тело, чтобы увидеть на мостике охранника в форме. Мужчина, крепко стоя на земле, широко расставил ноги и направил на них пистолет.

— Кретин! — взвизгнул тощий вор. — Ты говорил, что здесь нет охраны!

— Здесь… здесь, наверно, все изменилось с тех пор, как я уволился…

— Изменилось? Я твое тупое лошадиное лицо изменю, чувак.

Бандит вытащил пистолет и выстрелил вверх. Звук был оглушительным.

— Как громко!

Ему отчаянно хотелось зажать уши, но он мог только ухватиться за изогнутую поверхность красного колпака.

— В нем так громко!

Кто-то толкнул его. Это был парень в котелке.

— Ради Бога, беги! — закричал он. — Все пошло коту под хвост!

Пробираясь между чанами под открытым небом, они снова услышали охранника.

— Мёрф, отведи людей в задние отсеки. У нас тут банда Красного Колпака.

«Черт, он зовет подкрепление, — суматошно думал комик. Потом до него дошло. Банда Красного Колпака. — Вот дерьмо! Это он про меня!»

— О, Боже! — закричал Джо, задыхаясь от напряжения. — Куда идти? Как нам выйти?

Идти было некуда, и они пробежали мимо параллельных рядов высоких куполообразных резервуаров. Было слышно, как по трубам плещутся химикаты. Дождь продолжал лить.

— Я… я не знаю! Эта маска… Я не вижу, куда иду.

— Я убью тебя, бесполезный сукин сын, — проскрежетал его тощий сообщник. — Как только мы выберемся отсюда, я…

Гром захлестнул все его чувства.

Прямо перед ним два преступника выскочили из узких рядов труб, затем нелепо изогнулись, когда в них вонзились пули. Сквозь красный фильтр колпака кровь казалась черной, она хлестала там, куда попадали пули. Повсюду клубился густой туман. Длиннолиций не мог сказать, исходил ли он из труб или от тел, но он просачивался сквозь ткань его костюма, вызывал зуд. Он ощущал, как кожа под ним пузырится. Он столкнулся с бочкой на пятьдесят галлонов, на ней трафаретом был нарисован черный туз пик.

Тощий попытался уклониться от последнего выстрела, но пуля пробила ему череп, сбросив шляпу.

Двое рухнули на бетон. Но здоровяк Джо не умер.

— Вот черт… Вот черт… — сказал он, кряхтя от боли. — Ребята… слушайте, ребята, вам нужен не я.

Он повысил голос:

— Вам нужен он. Он — главарь банды. Это Красный Колпак!

— Что? — спросил комик, и тут он понял, что покрыт чем-то липким. — Что это? Что это?

Он поднял руки.

— Я весь в чем-то…

Над ними кто-то крикнул:

— Берегись! Он достает пистолет!

Раздался выстрел, но пуля пролетела мимо. Еще одна пуля попала бугаю в грудь, из спины хлынула кровь.

— О нет, — взвизгнул человек в колпаке. — Нет, нет, нет, нет…

Отчаянно пытаясь сбежать, он забрался по металлической приставной лестнице.