— Хорошо, подождите немного. Я поищу книгу. Имейте в виду, что её нельзя выносить за пределы библиотеки.

— И не собиралась.

Я вернулась в библиотеку вместе с господином Гирдемаром. Кей, продолжая изучать плеер, казалось, даже не заметил моего временного отсутствия. Я пододвинула к себе тяжёлый учебник — шпаргалки шпаргалками, а почитать заранее теорию тоже полезно.

Когда библиотекарь направился ко мне, я перехватила его на полпути и взяла книгу. Та оказалась средней толщины и выглядела почти совсем новой, словно к ней крайне редко прикасались. Я осторожно погладила красный переплёт с золотым тиснением.

— Попрошу обращаться с этой книгой бережнее, — сказал библиотекарь. Я кивнула и, поблагодарив, направилась за шкафы, желая спрятаться от его взгляда. Хорошо, что в этот момент дверь скрипнула, и он отвлёкся на других посетителей.

Оказавшись подальше и от него, и от Кея, я раскрыла книгу, разрываясь между желаниями почитать её какое-то время и поскорее оставить закладку, чтобы тут же вернуть. Но затем всё же стало немного жаль расставаться с книгой, не читая её. Да и господин Гирдемар может что-нибудь заподозрить, если я вот так сразу отдам ему то, что просила.

Но на страницах меня поджидало разочарование. Я не смогла прочесть ни слова — так же, как в той тетрадке с чердака. Похоже, так и придётся вернуть её, не узнав содержания.

Я вытащила из сумки закладку и вложила её между страниц. В это мгновение поблизости раздались шаги, я торопливо захлопнула книгу и, зашипев от боли, обнаружила, что порезала руку острым краем бумаги. Обычно я не боялась вида крови, но при взгляде на алую капельку на кончике пальца меня захлестнула тревога, от которой задрожали руки, а к горлу подступила тошнота. Почти такое же уже случилось, и совсем недавно! Во сне!

— Ты куда подевалась? — спросил Кей. Оказалось, это его шаги я слышала. — Что за книга? Она нам не нужна для экзамена. Да что с тобой?!

Я покачнулась и, прижав к себе книгу, ухватилась за ближайшую полку. Любопытно, испачкала ли я кровью страницу? И закладку…

— Всё в порядке. Просто голова закружилась. И палец порезала.

— По-моему, ты что-то скрываешь, — с подозрением глядя на меня, произнёс Кей.

— Здесь все что-то да скрывают, молодой господин, — раздался позади негромкий голос. Я вздрогнула. Библиотекарь ходил совсем бесшумно. — Вы уже собираетесь возвратить книгу? Не понравилась?

— Я не могу её прочитать, — призналась я, понемногу приходя в себя. К счастью, сон не спешил повторяться во всех подробностях, и кровь из пальца не грозила залить всё вокруг, а уже почти свернулась. — Простите.

— Очень любопытно, — господин Гирдемар вздёрнул седые брови. — Ну, что ж, возможно, когда-нибудь вы всё же сможете её прочитать. А пока прошу вернуть мне.

Я передала ему книгу, надеясь, что закладка не выпадет, и в сопровождении Кея вернулась к столику, чтобы продолжить изучение истории чернокнижного дела.

— Вижу, вы всё же вняли наставительным просьбам готовиться к экзамену.

Услышав насмешливый голос, я едва не выронила учебник. Рядом с нашим столом стоял профессор Андрих собственной персоной. Холёные белые пальцы преподавателя легли на стопку учебников.

— Думаю, уже можно назначить дату, — добавил он. — Как насчёт вечера накануне Полуночного бала? Оставите экзамен позади и с чистой совестью сможете веселиться хоть всю ночь.

— Хорошо, — ответил за нас обоих Кей.

В этот день до изучения истории академии дело так и не дошло. Застигнув меня и Кея за подготовкой к экзамену, профессор Андрих, очевидно, решил лично проследить, чтобы работа проходила надлежащим образом. Он устроился в удобном кресле, которое специально для него прикатил библиотекарь, и, лениво перелистывая страницы толстого журнала, не сводил с нас внимательного взгляда следующие несколько часов. Разумеется, под таким надзором и речи не было о том, чтобы пользоваться заклинаниями и делать шпаргалки. Пришлось грызть гранит науки всерьёз, штудируя учебник за учебником и кое-что конспектируя.

Я до сих пор не была осведомлена о том, за какие именно провинности Кея оставили на второй год обучения, однако к экзамену он готовился с полной ответственностью. Сказывалось то ли желание показать, что и он может быть вполне усердным студентом, то ли присутствие профессора, под зорким оком которого нам приходилось сидеть в библиотеке. Постепенно я перестала коситься в сторону преподавателя и тоже с головой погрузилась в книги.

Порадовало то, что история чернокнижного дела в некоторых моментах почти не отличалась от истории книжного. Правда, вершили её не писцы и первопечатники, а чернокнижники из конкурирующих между собой гильдий. Правда, чем различались гильдии, кроме книжных экслибрисов и цветов одежды, я так и не поняла, а у профессора Андриха спрашивать не рискнула. Он и без того, похоже, считал, что таким горе-студентам, как мы, экзамен не сдать даже в том случае, если станем проводить в библиотеке каждую ночь до назначенной даты. Я вспомнила, что Кей так и не дал мне чёткого ответа на вопрос, что за Полуночный бал такой намечается, и решила выяснить это у Эрики.

Было уже довольно поздно, когда преподаватель истории чернокнижного дела ушёл из библиотеки. Узнав у господина Гирдемара, где стояли книги, я отнесла их на полки, а, когда вернулась, обнаружила, что Кей успел задремать, положив голову на стол и даже не выпустив из пальцев ручку, которой записывал конспекты. Я тихонько накрыла парня его же рубашкой и продолжила убирать остальные учебники. Библиотекарь, в отличие от нас двоих, совершенно не выглядел сонным и только чему-то улыбался, пока я, вернув книги на их законные места, будила Кея. Он проснулся, широко зевнул, едва не уронил стул, поднимаясь с места, и побрёл к двери.

Когда, расставшись с Кеем в коридоре, я вернулась в комнату, спать хотелось так, что едва нашлись силы на то, чтобы умыться. Эрика уже заснула к тому времени, как я забралась на свой верхний уровень и легла с надеждой, что ничего страшного сегодня не приснится. Мне повезло — пугающие сновидения не приходили, и наутро я чувствовала себя на редкость бодрой и отдохнувшей.

На этот раз мы даже не проспали завтрак, но, стоило направиться в сторону столовой, как в воздухе начал ощущаться резкий неприятный запах, который становился всё сильнее.

— Опять, что ли, алхимики чего-то начудили? — поморщилась Эрика. — И как только успели с утра пораньше? Нет, я в такой вони есть не смогу.

— Тогда идём к расписанию? — спросила я, согласившись с соседкой.

— Я и так помню, что у меня за предмет. До встречи! Да, кстати…

— Что?

— Я сегодня не приду ночевать. Но правило насчёт балкона остаётся в силе. После полуночи туда не выходи, даже не выглядывай!

Стало любопытно, где именно собиралась провести ночь соседка по комнате. Может быть, какая-нибудь из девушек с её факультета решила устроить девичник с гаданиями? Я слышала беседы в столовой, из которых сделала вывод, что на прорицании такое практикуется. Своеобразная лабораторная работа. Ну, или подготовка к ней.