Я ничего не ответила. Вдыхала такой знакомый и любимый аромат туалетной воды в легкие, и дрожала в кольце Пашиных рук.

— Давай, я попрошу медсестру, чтобы вколола тебе успокоительное? Перестань плакать и трястись. Поля, — он заставил меня посмотреть ему в лицо. Стер мокрые дорожки с моих щек, и покачал головой.

Все эти слезы были последствиями шока. Я ведь не думала, что Роберт придет сегодня ко мне в палату с подобными заявлениями. Медсестра пришла через пять минут. Сделала мне укол, а Паша снова присел на кровать и гладил рукой по спине, пока я не провалилась в спасательное забытье.

Проснулась я уже когда в палате было темно. Потянулась к телефону и увидела несколько пропущенных от Алены и Шалимова. Сколько я спала? С ужасом отметив, что прошло почти семь часов, я набрала подруге сообщение, а она тут же перезвонила.

— Как Мышка? Она дома? — быстро спросила я.

— Эй потише, что за паника в голосе? В порядке все с Мышкой. Дома она. А ты почему не отвечала? Я тебе весь телефон вечером побила. И немного удивлена… — обиженно заявила Алена. — Ты вроде как собиралась не подпускать Шалимова к себе и ребенку, а он сегодня приезжал за Сафиной! Я оказалась в неловком положении…

— Боже… — выдохнула я, чувствуя, как спина стала влажной, а на меня накатила новая волна паники.

— Да, вечером приезжал со своей нянькой. Соской этой молодой. И Дамира была с ними. Но Мышку я ему не отдала. Ты на звонки не отвечала, поэтому…

— Он собирался отвезти девочек в клинику и провести тест ДНК, — перебила я подругу, сглотнув огромный ком в горле.

— Что? — произнесла Алена, а в телефон повисла зловещая тишина.

Ведь изначально же чувствовала, что ни чем хорошим это все не закончится для нас с Сафиной…

— Да, ты не ослышалась. Он был сегодня у меня. И знает, что Сафина его дочь. Правда, не поверил мне. Подумал, что она от его отца… А не отвечала я тебе, потому что после его ухода мне вкололи успокоительное, и я заснула.

— Полина, что значит знает? Так он приезжал, чтобы отвезти детей и провести анализ ДНК? Я правильно сделала, что не отдала ее?

— Да. Думаю, что правильно. Пусть подождет моей выписки и мы вместе съездим в клинику. Шалимов хочет проверить мои слова. Убедиться, что Мышку я родила от него, а не от его отца, — рассмеялась я, чувствуя, что снова близка к истерике, потому что не представляла, как буду жить с ним под одной крышей, если он не пошутил про брак. Это было… противоестественно.

— Кошмар какой-то. Ничего не понимаю. Он ничего не сказал про клинику. Хмурый был, неразговорчивый, но мало ли… Карим тоже бывает таким, когда сильно устает на работе.

— Мне страшно, Алена… Роберт смотрел на меня сегодня такими глазами, что на мгновение я подумала, что передо мной стоит Рустам Альбертович. Этот монстр, который разрушил жизнь нашей семьи…

— Так, успокойся, Полина. Теперь нужно как-то искать выход из сложившейся ситуации. Находить компромисс. Понимаешь? Думай о том, что у Мышки есть отец и он ей никогда не навредит. А то, что Роберт смотрел на тебя страшными глазами вполне естественно. Не каждый день он узнает подобные новости. Я завтра заеду к тебе. Держись, слышишь? — я всхлипнула в телефон. — Сафину не привозить пока?

— Привозить! Обязательно привозить! Я не знаю, что придумает этот сумасшедший, когда получит на руки результаты теста. Она сказал мне… Сказал, что его ребенок не будет расти без отца, а о свадьбе с Быстровым я могу теперь забыть…

— Это было сказано в сердцах. На эмоциях. Вы сейчас все успокоитесь и найдете правильное для всех решение. Не накручивай себя.

В голове вдруг проскользнула отчаянная мысль, взять ребенка и сбежать из города, но далеко ли я убегу? И какой в этом теперь был смысл? Все же следовало послушать Алену и взять себя в руки, успокоиться. Я давно сама принимала все решения относительно нас с Сафиной, а делать выбор за нас и впредь никому не позволю. Если, конечно, вопрос не встанет ребром…

Два дня прошли, как в тумане. Я каждый раз вздрагивала, когда открывалась дверь в палату или звонил телефон. Это ожидание сводило с ума. Мысли о Шалимове не давали мне покоя.

— Ну что? Ты готова? — Паша взял мою сумку в руки и окинул палату быстрым взглядом.

— Да, — я кивнула и направилась за ним, предчувствуя, что уже этим вечером Роберт появится на пороге нашей квартиры с Мышкой.

Наверное он специально выжидал время, чтобы потом нанести сокрушительный удар…

— Я знаешь, что подумал? — улыбнулся Паша. — Нужно сообщить на работе о нашей помолвке и обрадовать коллектив. А то в последнее время слухов столько ходит… Шуму я знатно наделал после того несчастья на стройке.

— Паша, — я поджала губы и взяла его за руку, когда мы сели в машину. — Прежде чем ты решишься сделать какие-либо заявления на работе и строить планы на наше будущее, я должна тебе в чем-то признаться… — я спокойно посмотрела на его настороженное лицо.

Наступать на те же грабли я не хотела. От Роберта не убудет вывалить Паше в лоб всю правду. Но если я мягко все преподнесу, то Шалимов выбирать выражения не будет.

— Да, сладкая. Расскажи мне, что тебя тревожит, я ведь вижу, как ты мучаешься.

— Когда-то ты спрашивал у меня кто отец Сафины, помнишь? Я ответила, что это был мужчина восточных кровей, — Паша нахмурился, посмотрев на меня внимательным взглядом, а я, набрав в легкие воздуха, продолжила: — И сказала, что он бросил нас, когда сообщила ему о беременности… Так вот я солгала тебе и умолчала об одном нюансе: нас никто не бросал. Я скрыла беременность и ребенка…

— Хочешь сказать, что отец Сафины Шалимов? — он выглядел так, будто его приложили чем-то тяжелым по голове.

Я поджала губы и опустила глаза. Это было выше моих сил смотреть на него в эту минуту. Паша всегда был очень проницательным человеком.

— Да, это Роберт, — мне стоило огромного труда выговорить это имя, потому что горло перехватил спазм.

— То есть… Как это? Погоди… Ты спала с мужем сестры? Или… Я не понимаю, Полина…

Как же мне было стыдно в эту минуту! Я подняла лицо, собираясь все ему рассказать, но внезапно увидела на парковке автомобиль Шалимова. Роберт направлялся в нашу сторону, пока Паша сидел рядом с каменным лицом и смотрел на меня свирепым взглядом. А мне захотелось со стоном закатить глаза от отчаяния, превратиться в маленькую крошку, которая затерялась бы бесследно в салоне автомобиля.

Полина

— Ну теперь я, конечно, понимаю, почему он крутится возле тебя… — холодный, суровый голос заставил меня вздрогнуть. — А мне? Что мне прикажешь делать? Спокойно за этим наблюдать? Или график встреч составить, когда могу тебя видеть? Что молчишь, Полина?

— Такие новости неприятно слышать, но… Давай поговорим вечером? Я все объясню…