Потом жду, когда наберем нужную высоту и в ушах перестанет закладывать.

Потом, когда пролетит весь двухчасовой перелет.

До меня добегают отголоски разговора Марка и Раса. Они уже обсуждают бизнес и больше произносят цифры, чем другие слова. Я на мгновение поворачиваю к ним голову и вижу двух успешных молодых мужчин, от которых исходит густая харизма. Они похожего типажа – хищники и жители пентхаусов, только Рас все-таки мягче. Он рассудительнее и его надо по-настоящему вывести из себя, чтобы последовала вспышка, к Марку же только поднеси спичку.

– Я смогу перекрыть первые два взноса, – произносит Марк лениво. – В первую же неделю. Если соглашусь, конечно.

Он хитро улыбается Расу и поворачивает ко мне, садясь на кресло напротив. Рас тоже садится рядом, и это выглядит странно. Кларисса остается в одиночестве в передней части самолета, а мы как неразлучники, вцепились друг в друга и ходим рядом.

– Да, Рас, нам нужно обсудить один момент, – Марк выглядывает в коридор и проверяет, чем занята Кларисса. – Я представлю Миру как свою невесту. Надеюсь, ты не будешь болтать лишнего.

– Невеста, – Рас хмурится.

Он тут же переводит взгляд на мои ладони и быстро находит подтверждение в виде огромного бриллианта и изящной оправе.

– Твой отец и так недолюбливал семью Миры, – добавляет Марк. – Он вообще хоть кого-то не презирает? Хотя стоп, он сейчас меня любить будет. Сейчас прилетим и он встретит меня как лучшего старого друга, и не вспомнит, что хотел выселить моих родителей из поселка для избранных.

– Марк, это давно было.

– Да-да, – Марк кивает со смешком. – Пусть и вокруг Миры потанцует, я же прислушиваюсь к мнению будущей жены. Скажет “да”, значит быть сделке.

Я ловлю штормовой взгляд Марка и прошу его прекратить. Марк правда замолкает, но он наклоняется ко мне. Кладет широкие ладони на мои бедра и по-хозяйски поглаживает, собирая ткань. Прямо на глазах Раса, который начинает дышать иначе.

Мне же не мерещится?

И почему он сидит здесь? Почему не идет к красивой супруге?

– Рас, ты знал, что случилось с моими родителями?

Я поворачиваюсь к Расу и вижу, как он глушит удивление. Он оказывается не готов к моему вопросу.

– Да, – он кивает. – Случайно пару лет спустя. От общего знакомого.

– Марка?

– Нет, ты его не знаешь, – Рас бросает руки на бедра и вбивает пальцы в жесткий замок, переплетая пальцы до боли. – Я хотел позвонить тебе.

– Но не позвонил.

– Я вспомнил, что ты писала мне. Что говорила…

После его измены? Он даже не произносит это вслух.

– Я не звонила тебе. Только писала и то быстро бросила.

– Звонила, Мира. Ты, наверное, не помнишь. Ты один раз позвонила мне выпившая и кричала сквозь слезы.

Я отворачиваюсь к иллюминатору, я действительно это не помню. Но могу предположить, что наговорила ему. Как прокляла всеми способами и пожелала никогда больше его не видеть в своей жизни.

– Как удобно, – я выдыхаю со злой улыбкой. – Теперь понятно, почему ты не набрал меня после трагедии.

– Я набрал твоего брата. Спросил, как ты, предложил свою помощь.

– Это правда? – я снова оборачиваюсь к нему. – Только не придумывай, Рас, умоляю тебя…

– Он не говорил тебе? – Рас глухо матерится. – Он звонил мне потом пару раз, просил денег, говорил у вас проблемы с адвокатами по поводу наследства. Я давал. Он мне потом прислал выписки, что все ок, что вы вступили в права.

– Мы вступили, – киваю. – Но у нас не было никаких проблем и адвокат был семейный, который еще делами отца занимался.

Глава 16

Я верю Расу.

Я ничего не переспрашиваю и вновь отворачиваюсь к иллюминатору. Мне нужно свыкнуться с новой правдой, которая бросает на прошлое другой свет. Уж точно не кромешный черный, который полностью скрывал фигуру Раса. Я считала его подонком по всем пунктам, но теперь знаю, что он помогал. Давал деньги брату и, может, именно так пытался попросить прощение. Или успокоить свою совесть… Вообще, это свойственно мужчинам – решать проблемы суммами. Им зачастую легче откупиться, чем найти правильные слова и правильный момент, чтобы их произнести.

Как банально.

И запутанно. Почему в моей жизни столько лжи?

Я не удивлена, узнав, что мой брат врал мне. Я уже привыкла, он болен и не может контролировать себя, когда речь заходит о ставках и свеженьких купюрах. Я вообще успела привыкнуть к предательствам. И именно Рас преподал мне первый жестокий урок.

Он смотрит на меня напряженным взглядом, в котором еще чуть и я прочитаю искреннее сожаление. Мне даже мерещится, что он проклинает себя, что не позвонил мне, а решил действовать через брата. Я задерживаюсь глазами на его красивом лице и словно вижу своего любимого парня, который сделает для меня абсолютно всё. Его глубокие живые глаза и жесткая линия губ, которые целовала до исступления. Он смотрит с нежностью? Прямо сейчас… Мне же не кажется?

– С братом Миры лучше не иметь дело, – произносит Марк и разрушает магию.

Я просыпаюсь резким толчком и отворачиваюсь от Раса, пока не придумала глупостей на пустом месте. Я больше не участвую в беседе и вскоре Рас отсаживается от нас. Уходит к жене, которая за весь полет не произносит ни слова. Только после приземления она просит у стюардессы принести газированную воду и вместе с бутылочкой спускается по трапу. Рас идет первым и подает ей руку, как эталонный джентльмен.

За мной же ухаживает Марк. Мы садимся в разные машины – Рас и Кларисса в черный внедорожник, а мы с Марком в темно-серый седан.

– Ты отлично держишься, – бросает Марк, когда водитель заводит мотор. – А твой брат еще больший мудак, чем я думал.

– Я не хочу говорить о нем.

Я откидываюсь на спинку и устало выдыхаю. Перелет забрал силы, а не дал. Я не могу переключиться и воспринимаю всё вокруг, как тяжкое испытания. И я либо выдержу его, либо нет.

– Хочешь спать? – Марк удивляет спокойным тоном.

Он ловит мою ладонь и обнимает сильными горячими пальцами.

– Немного, – я пожимаю плечами. – Я отвыкла от перелетов, а тут один за другим.

Я поворачиваю голову и смотрю на Марка.

– Знаешь что, Марк? Ты меньший мудак, чем хочешь казаться. Просто хочу, чтобы ты знал.

Он только один раз дотронулся до моих бедер, больше никаких приставаний или поцелуев на глазах Раса.

– Хорошо, – Марк кивает с усмешкой. – Я запомню.

– А вот насчет его жены ты был прав. Она мне