Кое-как натянув ослабевшими руками свою одежду, открываю занавеску и встречаюсь лицом к лицу с Мариной. Видит Бог, если бы взглядом можно было убить, она бы уже изрешетила меня мелкой колючей картечью.

- Понравилось? - вопрос, который можно оценить ой как двояко.

- Очень, - мой ответ ему под стать.

И когда это я только успела стать такой смелой?

Перевожу взгляд на кассовую зону, вижу там Марка и в душе разливается невероятное тепло, которое не имеет ничего общего с тем теплом, что разливалось по телу за занавеской примерочной кабинки.

Это тепло гораздо мощнее и больше, может, как кричит о себе любовь?

Он улыбается мне, и зелень его взгляда оставляет на моём теле незримую печать. На губах, плечах, чуть ниже...

- Спасибо за покупку, приходите ещё, - выдаёт заученные фразы кассир, но ни он, ни я не смотрим на обладательницу шаблонной вежливости, мы смотрим друг на друга.

Так же не отрывая от меня взгляд, Марк сгребает с прилавка ворох розовых бумажных пакетов, и мы, не говоря ни слова, целенаправленно идём к припаркованному у бутика автомобилю.

- А может, к чёрту пляж?

Я смотрю на его сжимающую руль правую руку и думаю только о том, что завидую этому рулю.

- А куда поедем? На лекцию я всё равно уже опоздала.

- Ко мне.

Глаза в глаза, никакой фальши и глупой беготни вокруг да около, чтобы показаться лучше, воспитаннее, благороднее.

"Поехали ко мне", - фраза, которую слышали миллионы женщин от миллиона разных мужчин. Которая создала тысячи союзов и столько же разрушила...

Фраза, которая решила моё будущее.

- Хорошо. Поехали.

Его тело - большое, мощное, нависает надо мной словно горный утёс. Я вижу, как бугрятся мускулы на его руках, как блестит от испарины загорелая кожа. Вижу каплю пота, сбегающую по виску.

Он улыбается, и мне кажется, что за эту улыбку я готова отдать жизнь. Вот так быстро Марк стал для меня всем.

- Хочешь апельсиновый фреш? - смахивает надоедливую каплю и улыбается ещё шире.

- Хочу.

- А что-нибудь поесть?

- Может, немного фруктов...

- Сейчас, один момент, - он ловно перекатывается через меня и встаёт с кровати. Полностью обнажённый и совершенно не стесняющийся своей наготы. Да и как можно стесняться, имея столь совершенное тело?

- Тебе фреш со льдом? - бросает, не оборачиваясь.

- Без.

Он уходит, а я сползаю с подушки ниже и натягиваю на бесстыжее лицо белоснежную простынь.

Жалею ли я, что прогуляла лекции и вместо пляжа поехать к нему? Нет, ни капли. Более того, отмотай плёнку жизни обратно, я бы сделала всё точно так же.

Сегодня всё было совершенно по-другому, сегодня он меня действительно любил. Это чувствовалось в каждом его прикосновении, в каждом поцелуе, даже в каждом взгляде.

Сегодня у меня снова было "это". Дважды. С самым лучшим мужчиной на этой земле.

- Эй, хватит прохлаждаться, помоги мне... - доносится откуда-то его голос, и я слышу, что он откровенно со мной заигрывает. В его интонации - улыбка, и хоть он этого не видит, я улыбаюсь тоже.

Не испытывая ни малейшего желания искать свои джинсы, набрасываю его футболку и иду ориентируясь на шум льющейся воды.

Он сказал, что это его квартира, но, по правде говоря, кроме спальни и душа я ещё ничего не успела увидеть. Я даже не помню, как выглядит его входная дверь, потому что когда Марк её открывал, одновременно снимал с меня майку.

Завернув за угол, попадаю в просторную светлую кухню с огромным панорамным окном. Марк стоит ко мне спиной, ловко разрезая на разделочной доске цитрусы.

- Помой, пожалуйста, фрукты.

Не успеваю я опомниться от обилия простора и света, как вижу летящее в меня зелёное яблоко. Удивительно, но я даже умудряюсь его поймать, не свалив при этом что-то и не даже не свалиться самой.

- А тебе идёт моя футболка, - одобряет он, засовывая половину апельсина в гудящую соковыжималку. На нём тёмно-синие пляжные шорты, видимо, где-то по пути на кухню затесалась гардеробная.

- Да, она мне понравилась.

- Забирай! Она твоя, - и отправляет в недра соковыжималки вторую половину.

- Забирай? Вот так просто? - кидаю яблоко в раковину, в горку точно таких же сочно-зелёных.

- А зачем усложнять. Всё моё - твоё.

- Прямо-таки всё? - щурясь, брызгая в него горсткой воды. Мне так приятно это слышать, что даже если он соврал, мне всё равно не обидно.

- Да, всё. Бери, не стесняйся. А для начала возьми вот эти шкурки и выбрось в мусорное ведро. Оно левее от тебя.

Перехватываю его смеющийся взгляд и вижу в нём то, что не видела прежде - я вижу в нём необъятную нежность. И я так благодарна ему за неё. Да вообще за всё! За то, что открыл новую меня, за его деликатное ко мне отношение.

От переизбытка эмоций я так расчувствовалась, что к горлу подступили непрошенные сентиментальные слёзы.

- Эй, ты чего? - Марк бросает своё занятие и касается моих щёх пахнущими цитрусом руками.

- Не знаю... не обращай внимания. Соринка в глаз попала, - хлюпаю носом и улыбаюсь ему совершенно искренне.

Солнечный свет окрашивает его зелёные глаза в лёгкий оттенок рыжего, и мне кажется, что я на всю жизнь запомню этот момент: запах апельсинов, яркое солнце и его футболку на своём теле...

- Что ты во мне нашёл? - вопрос, терзающий меня с самой первой минуты нашей встречи.

- Себя, - просто отвечает он и, чуть наклонив голову влево, тянется к моим губам. Кажется, он успел перехватить пару долек, потому что его губы тоже апельсиновые на вкус.

- Тогда я нашла себя в тебе.

Его улыбка медленно тает и взгляд становится уже знакомо горячим.

Я не ошиблась: спустя мгновение он кладёт руки на мои бёдра и тянет ладони вверх, поднимая за собой края футболки.

Я понимаю, что сейчас произойдёт и это немного обескураживает.

- Уже́? - наверное, звучит ужасно наивно, но мужская физиология для меня неизведанная планета. - Мы же совсем недавно только... Это вообще нормально?

- Что именно? - шепчет в мою шею.

- Ну... только что же...

Как же стыдно произносить это вслух!

Он поднимает на меня взгляд и чего в нём только нет. В нём есть всё, кроме осуждения моей наивности.

- Готовься, так будет всегда.

Он разворачивает меня лицом к стене и мягко давит ладонью на спину, заставляя прогнуться в пояснице. Чтобы не упасть, цепляюсь руками за край стола и закрываю глаза.