– Ложь распространяется даже без лжецов, – осторожно говорю я. – Какие бы слухи до вас ни дошли, я могу объяснить, что на самом деле случилось.

– И я должна тебе верить? Думаю, нет. – Дулкамара улыбается: – Мы в любое время можем прислать сюда своего наблюдателя, смертная девочка. Например, лорд Ройбен направит меня в качестве твоего личного телохранителя. – Хлопаю глазами. Под «телохранителем» она явно понимает соглядатая. – Или, может быть, мы одолжим вашего кузнеца, Гримсена. Он сумеет изготовить для лорда Ройбена клинок, рассекающий обеты.

– Я не забыла о своем долге. В самом деле, я рассчитывала, что ты позволишь вернуть его теперь же, – объясняю я, стараясь выглядеть соответственно занимающей должности. – Но лорд Ройбен не должен забывать…

– Смотри, сама не забудь, – огрызается Дулкамара, не дав договорить, и с этими словами шагает прочь, оставив меня наедине со всеми разумными доводами, которые я собиралась изложить. Я до сих пор в долгу перед Двором термитов и до сих пор не смогла укрепить свое влияние на Кардана. И понятия не имею, кто мог меня предать и что делать с Никасией.

По крайней мере, праздник получается не разгульнее прочих, несмотря на все бахвальство Локка. Интересно, удастся ли мне выполнить просьбу Тарин и сместить его с должности Магистра Увеселений хотя бы за то, что он стал неинтересен.

Словно подслушав мои мысли, Локк хлопает в ладоши, призывая собравшихся к тишине. Музыка запинается и смолкает, прекращаются танцы и смех, останавливаются жонглеры.

– У меня для вас в запасе еще одно развлечение, – объявляет Локк. – Настало время выбрать хозяйку сегодняшней ночи. Королеву Веселья.

Один из лютнистов исполняет шуточную импровизацию. В толпе слышится смешок.

По спине у меня бегут мурашки. Я слыхала про эту забаву, хотя никогда не видела ее. Она достаточно проста: украсть смертную девушку, напоить фейрийским вином, околдовать фейрийской лестью и фейрийскими поцелуями, убедить, что она удостоилась чести надеть корону, все это время глумясь над несчастной, лишившейся рассудка.

Если Локк притащил сюда смертную, чтобы потешаться над ней, то он будет иметь дело со мной. Я привяжу его к черным скалам Инсуила и скормлю русалкам.

Когда Локк начинает говорить, я все еще раздумываю над происходящим.

– Но короновать королеву, конечно, может только король.

Кардан встает с трона, спускается по камням к Локку. Его длинный плащ из блестящих перьев волочится за ним.

– Итак, где же она? – спрашивает Верховный Король, приподнимая брови. Не похоже, что ему весело, и я надеюсь, что затея провалится, не успев начаться. Какая ему радость от такой потехи?

– Ты не угадал? В нашей компании только одна смертная, – отвечает Локк. – Само собой, наша Королева Веселья не кто иная, как Джуд Дуарте.

В голове у меня на секунду становится пусто. Я просто ни о чем не могу думать. Потом вижу ухмылку Локка, улыбающиеся лица придворных из народа и цепенею от ужаса.

– Давайте поприветствуем ее, – предлагает Локк.

Толпа вопит нечеловеческими голосами, а на меня накатывает приступ паники. Смотрю на Кардана и вижу в его глазах какой-то странный блеск, но не нахожу сочувствия.

Никасия смеется, ликуя, Гримсен рядом с ней забавляется вовсю. Дулкамара у края лужайки наблюдает за мной.

В голове мелькает мысль, что Локк наконец сделал что-то правильное. Обещал Верховному Королю удовольствие, и теперь, в этом я совершенно уверена, Кардан наслаждается происходящим в полной мере.

Я могу приказать ему, и все прекратится в одно мгновение. Он тоже это знает. Знает, но рассчитывает, что хоть мне и не нравится то, что вот-вот произойдет, но не до такой степени, чтобы, отдав приказ, я обнаружила свою власть над ним.

Конечно, я многое сумею вынести, прежде чем решусь на этот крайний шаг.

«Ты об этом пожалеешь». Вслух этого не говорю, но смотрю на Кардана и повторяю про себя с таким чувством, что мне кажется, будто я кричу.

Локк подает сигнал, и вперед выходит группка девушек-импов с безобразным изорванным платьем и венком из прутьев. К этой самодельной короне прикреплены отвратительные, источающие гнилостный запах грибочки.

Бормочу себе под нос проклятия.

– Новое одеяние для нашей новой королевы, – возглашает Локк.

Слышны изумленное аханье и издевательский хохот. Игра жестокая, в нее играют со смертными девушками, когда они зачарованы и не понимают, что над ними смеются. Забавляются их глупостью. Девушки без ума от наряда, который видится им пышным одеянием. Они восхищаются короной, которая, по их мнению, сверкает драгоценными камнями. И даже лишаются чувств, услышав обещания вечной любви.

Благодаря заклятию принца Дайна чары фейри не действуют на меня, но даже если бы они работали, то все придворные понимают, что смертный сенешаль Верховного Короля должен носить какую-то защиту от колдовства – бусы из рябины, пучок веток дуба, ясеня и терновника. Они знают – я прекрасно вижу, во что Локк собирается меня нарядить.

Двор наблюдает за мной, жадно затаив дыхание. Уверена, они никогда не видели Королеву Веселья, которая сознает, что над ней глумятся. Это совсем другая забава.

– Скажи нам, что ты думаешь о нашей госпоже, – странно улыбаясь, Локк обращается к Кардану.

Лицо Верховного Короля застывает; через секунду, когда Кардан поворачивается к Локку, оно немного смягчается.

– Меня очень часто посещали беспокойные сны про Джуд, – начинает он громким голосом. – Я видел ее черты в самых жутких кошмарах.

Придворные хохочут. Жар ударяет мне в лицо, потому что он говорит правду и, чтобы посмеяться надо мной, раскрывает им секрет.

Когда Элдред был Верховным Королем, вечеринки и приемы проходили степенно; новый Верховный Король обновил не только страну, но и сам Двор. Уверена, они радуются его прихотям и жестоким наклонностям. А я, как дура, надеялась, что он переменился.

– Некоторые из нас не считают смертных красивыми. Фактически многие здесь могут поклясться, что Джуд непривлекательна.

В какой-то момент я решаю, что Кардан хочет вывести меня из себя и вынудить отдать приказ остановиться, то есть обнаружить нашу сделку перед лицом Двора. Но нет, просто биение сердца отдается в висках, и я почти не могу думать.

– Но мне кажется, все это потому, что красота Джуд… уникальна. – Кардан делает паузу, чтобы вызвать новый взрыв хохота. – Она невыносима. Мучительна. Убийственна.

– Возможно, требуется новый наряд, чтобы подчеркнуть ее истинное очарование, – говорит Локк. – Замечательный наряд для такой красавицы.

Импы собираются надеть изодранное тряпье поверх моего собственного платья, чтобы доставить удовольствие народу.

Снова раздается хохот. Мне жарко. Какая-то часть меня хочет бежать, но тут все мое существо охватывает желание доказать им, что я не из пугливых.