Лучше вытащить его сейчас, пока он не проснулся. Я забралась на поврежденную ногу и добралась до бедра.

Блейк даже не пошевелился.

Я встала над древком копья, которое было размером со ствол среднего дерева, и обхватила обеими руками конец, торчавший из тела.

Закрыв глаза, я собрала все оставшиеся силы, чтобы вырвать его.

Он уже исцелялся, и я знала, что это не сможет завершиться, пока из его ноги торчит половина дерева.

«Это будет чертовски больно. Прости, малыш».

Я подождала несколько секунд, сделала глубокий вдох и потянула так сильно, как только могла.

Тошнотворный рвущийся звук означал, что плоть, которая зажила, снова разрывается.

Блейк жалобно зарычал.

Копье оказалось гораздо больше, чем я думала. Я навалилась на него всем своим весом и дернула так сильно, как только могла, стараясь не причинить большего вреда. Через несколько минут из ноги, наконец, появился наконечник. К нему прилипли кусочки плоти и одна блестящая фиолетовая чешуйка. Я поморщилась и бросила копье на землю.

«Ублюдок!» Голос Блейка кричал в моей голове.

— С тобой все будет в порядке. Теперь это обычная телесная рана. Просто поспи, — сказала я, скользя вниз по его хвосту. Ветки хрустели под ногами, когда я возвращалась к его лицу.

Я положила руку ему на подбородок. Ему было жарко… но в драконьем обличье он всегда был горячим. Я не могла сказать, была ли это лихорадка или просто его нормальная температура, особенно под жарким солнцем, лучи которого струились сквозь деревья.

— Ты можешь измениться?

Его затрудненное дыхание делало его похожим на дышащий дом.

— Я постараюсь. — Слова были едва слышны.

«Если с ним что-нибудь случится…Нет, я не могу так думать. Мы проходили через худшее. С ним все в порядке».

Он хмыкнул. Огромная туша дракона передо мной снова превратилась в мужчину, которого я любила каждым дюймом своего тела.

Он выглядел усталым. Его нога была пропитана темно-красной жидкостью. Кожа была теплой. Слишком теплой, на мой взгляд.

Рваная рана занимала большую часть бедра. Я сняла свитер и затянула его вокруг ноги так, чтобы остановить поток драгоценной крови.

По крайней мере, деревья прикрывали нас. Я молилась, чтобы мы пережили эту ужасную эпоху.

Мой пра-пра-прадедушка был не самым приятным человеком, которого я когда-либо встречала. Мы бы, наверное, никак не смогли достучаться до него через его непробиваемую косность мышления. О чем мы только думали? Они были такими глупыми тогда.

После того, как я, преодолев свою гордость, сделала интимные дела в лесу — никакого туалета! — я оставалась с Блейком до рассвета. Затем я отправилась на поиски воды. Всего, что угодно, лишь бы сбить его температуру.

Тот факт, что наша способность к перемещению во времени работала только ночью, было огромным препятствием. Нам следовало больше тренироваться. Искать способ делать это с самого начала. И уж точно не следовало пытаться прыгать во времени, не зная, где мы в итоге окажемся.

Даже когда я размышляла о том, насколько безрассудными мы были в своем путешествии, окружающая природа очаровывала меня. Этот зеленый лес и чистый воздух казались чем-то волшебным. Я должна была признать, что нетронутая природа прошлого, эта девственная земля, несомненно, была достойна того, чтобы потерпеть некоторые неудобства.

Пока шла, я слышала журчание воды, но понятия не имела, как далеко она была.

Птичьи крики образовали вокруг меня радостную какофонию в их дружеской перекличке. Они были такими громкими, что я с трудом расслышала шаги другого человека.

Я спряталась за деревом, чтобы скрыться от того, кто проходил мимо. Девочка-подросток, лет четырнадцати, может быть, шестнадцати. У нее были темные волосы, и она ходила с луком, стрелами и мешком, сделанным из чего-то похожего на оленью шкуру. Ее туфли были сшиты вручную из дубленой кожи. Ладно, мы еще не достигли нашей целевой эпохи, но, по крайней мере, мы больше не жили во времена короля Уильяма.

Я подождала, пока девушка пройдет мимо, но нечаянно ногой раздавила несколько веток. Хотя звук был едва различим, все мое тело застыло. Слышала ли она это?

Звука шагов больше не было, поэтому я прислушалась внимательнее. Ее сердцебиение участилось.

— Кто там? — спросила она.

Дерьмо. Блин.

Я заставила себя быть еще тише. Мое дыхание сократилось почти до нуля. Мое собственное сердцебиение стало тише. Кое-что у нас с Блейком было общее, когда он отдал мне частичку своего сердца, то дал способность управлять своим сердцебиением. Его часть могла регулировать ритм.

Она подошла ближе к моему укрытию. Как раз в тот момент, когда я собиралась выйти, подняв руки вверх, чтобы показать, что я не представляю угрозы, мимо меня пронеслась белка и юркнула на соседнее дерево.

— Ты меня напугала! — обратилась она к белке. Теперь я молилась, чтобы она на самом деле не могла разговаривать с животными. В Пейе это не было бы полным безумием.

Ее шаги удалялись от моего укрытия, углубляясь в лес.

— Спасибо, — прошептала я белке. Я все еще могла видеть ее, пушистый хвост подергивался, когда зверек рассматривал меня со своей ветки. Он просто посмотрел на меня, моргая, прежде чем повернуться и поспешить в свое дупло.

Я подождала двадцать минут, чтобы убедиться, что девушка действительно ушла. Затем я продолжила свои поиски реки, время от времени останавливаясь, чтобы поцарапать стволы деревьев камнями. Так я смогу найти дорогу обратно. Рев воды был обманчив; мне потребовался час, чтобы найти его источник. Вода сверкала в лучах раннего утреннего солнца, на удивление яркого, когда я наполнила пустую бутылку из своего рюкзака чистой водой, которая журчала на камнях.

Найти дорогу обратно к Блейку было не самой легкой задачей в мире… даже со всеми отметинами, которые я оставила на стволах деревьев.

Он все еще крепко спал, когда я вернулась. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву окружающего леса, превращая происходящее в сказку.

Я наклонилась и коснулась его головы. Он был еще теплым.

Я налила немного воды на свою запасную рубашку из рюкзака и осторожно положила ему на голову.