он уселся на сиденье и щелкнул зубами. Поводья щелкнули о спину лошади.

Я бросила взгляд в сторону Шепарда.

Мистер Хейс смотрел прямо на меня. И он был в ярости.

— Быстрее, пожалуйста! Yallah, yallah!47 — крикнула я водителю. — Rápido!48

Транспорт рванул вперед, вдавливая меня в сиденье. Мы быстро понеслись сквозь сгущающийся поток транспорта, сделали поворот, затем еще один. Я выглянула в окно: ветер развивал мои волосы, а желудок упал в ноги.

Мистер Хейс бежал за нами.

Он ловко маневрировал между ослами и телегами, уворачиваясь от людей, переходящих улицу. Когда он перепрыгнул штабель ящиков, я, вопреки себе, издала восхищенный свист. Этот человек знал свое дело. Казалось, никакие препятствия не могут помешать Хейсу, даже своенравные ослы и бродячие собаки, лающие ему вслед.

Miércoles.

Мистер Хейс нашел мой взгляд после того, как едва не столкнулся с торговцем фруктами. Он что-то крикнул мне, но я не смогла разобрать слов. Я послала ему воздушный поцелуй и рассмеялась, когда он показал мне грубый жест. Я узнала его только потому, что заставила сына нашего садовника объяснить мне его значение после того, как увидела мальчишку показывающего его кому-то.

Автомобиль совершил еще один поворот и остановился.

Я повернула голову. Перед нами раскинулась длинная вереница стоящего транспорта.

— Черт, черт, черт.

До моих ушей донесся быстрый арабский говор. Еще мгновение и —

Дверь распахнулась и передо мной возник запыхавшийся мистер Хейс.

— От вас больше проблем, — прохрипел он. — Чем пользы!

— Я уже это слышала, — сказала я. — Нет, не входите —

Мистер Хейс забрался внутрь и сел напротив меня. Его лоб блестел от пота.

— Я переговорил с кучером, он отвезет нас обратно в отель —

— Да как вы смеете!

— Для вашего же блага!

Он пристально посмотрел на меня, и я ответила на его свирепое лицо, состроив такое же. Я крепко скрестила руки на груди, возмущенная тем, что его мускулы занимают столько места в салоне.

— Убирайтесь. Это неприлично для незамужней леди —

Его челюсть сомкнулась с характерным щелчком.

— Где вы видели здесь леди? Если бы моя сестра вела себя так, то моя мать —

— Моей матери здесь нет!

Мистер Хейс умолк, и кровь отлила от его лица.

— Я не хотел…

— Я не ваша проблема, — продолжила я, как будто не слышала его слов.

— В сотый раз повторяю: ваш дядя сделал вас моей проблемой.

Наш транспорт медленно полз вперед. Я бросила быстрый взгляд на дверь, обдумывая все возможные варианты, после чего поднялась на ноги.

— Не смейте выходить из движущегося транспорта, — прорычал Хейс. — Сядьте.

Я толкнула дверцу рукой, успев схватить сумочку, и выскочила наружу, спотыкаясь о юбки и размахивая руками, пытаясь удержаться на грунтовой дороге.

Позади мистер Хейс воскликнул:

— Да твою мать!

Я скорее услышала, чем увидела, как он приземлился рядом со мной. Сильная загорелая рука подхватила меня прежде, чем я завалилась на бок, задрав свои безумно длинные юбки. Он придерживал меня под локоть, пока я поправляла платье, отряхивая пыль и грязь с подола, которая прилипла при приземлении на дорогу. Я заметила, что экипаж продолжил движение без нас, унося прочь мой зонтик.

— Вам лучше поспешить, если хотите его догнать, — сказала я.

— Не без вас, — ответил мистер Хейс.

Я освободилась от его хватки и замерла, ожидая его дальнейших действий. Он стоял рядом, но не трогал меня. Вместо этого, он жестом велел мне выйти на тропинку, идущую вдоль дороги. Я подчинилась, потому что это был самый безопасный вариант, не мешающий движению транспорта. Дойдя до обочины, я продолжила стоять на своем.

— Я не вернусь в отель.

— Подумайте о своей репутации, — сказал он, возвышаясь надо мной.

— Как будто вам есть до нее дело, — огрызнулась я. — Я для вас просто работа.

Мистер Хейс и глазом не моргнул. Возможно, он был каменным изваянием на самом деле.

— Я отправляюсь на базар. Если хотите убедиться, что со мной ничего не произойдет, то вам следует присоединиться. Но даже не пытайтесь развернуть меня, — я ткнула ему в широкую грудь. — Я могу быть невероятно громкой и бесячей, если захочу.

— О, я заметил, — проворчал мистер Хейс, его голубые глаза налились кровью.

Я развернулась и пошла вперед, не заботясь о том, в каком направлении двигаюсь. Но каждый шаг сопровождался пристальным взглядом мистера Хейса, упирающийся мне между лопаток.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я окончательно заблудилась. Хан эль-Халили очень невежливо скрывался, и некоторые здания казались мне подозрительно знакомыми. Все они были высокими и узкими, со скульптурными нишами, в которых виднелись богато украшенные входы и веранды. Бледнокожие джентльмены в шляпах с пальмовыми листьями пробирались сквозь плотную толпу так, словно им принадлежала грязь под ногами. Грандиозный оперный театр делал оживленную улицу особо роскошной. Я вспомнила, как папа водил маму на “Аиду”49, а спустя несколько месяцев они пересказали мне весь спектакль. Мама забыла все реплики, а папа мужественно пытался продолжить без нее, но это лишь усугубило мое чувство сожаления, что я не могла быть на спектакле с ними. Все, чего мне хотелось — разделить эти воспоминания с ними. В конце концов, мы тогда уселись на мягкий ковер у камина и проговорили до самой ночи.

Горе позволяло мне помнить. Оно напоминало мне о давно забытых моментах, и я была благодарна, хотя от этих воспоминаний у меня сводило живот. Я бы не хотела их забывать, как бы больно мне не было. Я вытерла глаза, убедившись, что мистер Хейс ничего не заметил, и пошла дальше в сторону базара.

Или туда, где, по моему мнению, он мог находиться. Мистер Хейс следовал за мной, не произнося ни слова. Один квартал, потом еще один. Когда я обернулась, он прервал молчание.

— Вы не имеете понятия куда идти, — весело сказал он.

— Я любуюсь достопримечательностями. Думаю, словарь подтвердит, что между этими понятиями есть существенная разница.

— В данной ситуации — это чертовски маловероятно.

Он шел рядом, сохраняя почтительную дистанцию, но при этом каким-то образом давая понять окружающим, что мы вместе.

— Я могу подсказать, — сказал он через несколько минут.

— Я не поверю ни единому вашему слову.

Он преградил мне путь, сложив руки на широкой груди. А затем стал ждать.

— С дороги, — сказала я сквозь стиснутые зубы.

— Вам придется довериться мне, — сказал он, улыбаясь. Я сощурилась. — Вы хотите увидеть Хан эль-Халили или нет?

Он частично остыл, и веселье кривило уголки его губ, как тайна, ожидающая раскрытия. Его непринужденность только усугубляла мое