Невысокий темноволосый человек с ранними залысинами, нервно расхаживающий из угла в угол, удовлетворенно кивнул.

Тем временем в комнату уже входил его гость, с головы до ног закутанный в темную одежду.

– Садись, – нетерпеливо кивнул хозяин на кресло, не утруждая себя словами приветствия.

Гость, ничуть не удивившись, сел и замер, сложив на груди руки.

– Как продвигаются наши дела? – спросил сэр Роджер, усаживаясь напротив.

– Девчонка все еще без сознания. Я не трогал ее несколько ночей, чтобы она немного окрепла, – ответил посетитель холодно.

– Да, она еще нам нужна, клянусь всеми демонами! Смотри не переусердствуй! А уж потом… потом я, как и обещал, отдам ее тебе. Главное, уладить все формальности.

Посетитель кивнул.

– А этот… барон? – снова спросил сэр Роджер. Теперь в его голосе звучало неприкрытое раздражение. Будто само слово «барон» жгло его язык, причиняя боль.

– Я уже сообщал, что у него есть защита от меня, – спокойно отозвался собеседник. – К тому же меня подозревают. Лучше еще немного выждать.

– Как же мне надоело ждать! – Хозяин вскочил с неудобного кресла и шагнул к своему гостю. – Иногда мне кажется, ты вообще ни на что не способен!

– Попридержи язык, – отозвался тот.

– Как ты разговариваешь со мной? – вскинулся сэр Роджер.

И тут его посетитель словно превратился в темный вихрь, мгновенно схватив хозяина за грудки и прислонив его к стене комнаты.

– Да, я служу тебе, – произнес он тихим, похожим на шипение змеи, голосом. – Но я не подчиняюсь тебе. И буду служить, пока это выгодно нам обоим. Надеюсь, ты не совсем еще ополоумел при дворе, чтобы забыть, как недорого стоит твоя жизнь, человечишка?

Из-под темного капюшона сверкали глаза, а тонкие губы приподнялись, открывая длинные белые, как у волка, клыки.

– Я тебе нужен! – едва прохрипел сэр Роджер. Собеседник сжал его горло слишком сильно.

– Да, ты мне нужен и мне выгодно наше… совместное дельце, – согласился гость, язвительно улыбаясь. – Но, прошу тебя, не забывайся, благородный сэр. Не играй с огнем. Он может и обжечь.

– Я понял, – прохрипел хозяин.

Гость разжал руку, сжимающую горло сэра Роджера, и тот медленно сполз по стене, держась за грудь и судорожно пытаясь отдышаться.

– Ну что же, мы опять пришли к взаимопониманию. Можем продолжить наш деловой разговор. – Незнакомец в плаще вернулся в свое кресло и замер там – неподвижный, словно статуя. Глядя на него сейчас, нельзя было заподозрить, каким чудовищно сильным и быстрым он может быть.

И снова этот взгляд. Холодный мертвенный взгляд, пришпиливающий к постели, как пришпиливают булавкой глупую бабочку, заставляющий содрогнуться в ознобе под теплыми одеялами.

От этого взгляда болела грудь, а дыхание замерзало на губах.

Неужели вокруг нее опять эти серые стены?

– Нет! – вскрикнула Маша и распахнула глаза, надеясь, что тяжелое чувство исчезнет после пробуждения, как всегда бывало с ней раньше.

Но нет.

Черные, почти лишенные радужки, глаза неотрывно смотрели на нее, рождая смутное чувство тревоги и… узнавания.

Маша уже видела этого немолодого мужчину с резкими чертами лица, похожим на клюв ястреба носом и длинными черными волосами. Только на лице теперь появились морщинки, а в волосах сквозило несколько седых прядей.

Заметив, что девушка проснулась и теперь в ужасе уставилась на него, гость улыбнулся. Маша отметила, что у него узкий, неприятный рот и очень белые зубы, мелькнувшие на мгновение в кривой гримасе, в которой только человек, наделенный определенной долей воображения, мог бы признать улыбку.

– Хвала хмм… Господу, леди Мария, вот вы наконец и пришли в себя, – произнес мужчина сухим, будто каркающим голосом. – Ну-ка, позвольте вашу руку.

Его рука в черной перчатке, напоминающая птичью лапу, протянулась к ней.

Маша невольно отпрянула, прижавшись спиной к стене.

– Не волнуйся, дитя мое, ты долго болела, но теперь все будет в порядке. Уж я-то позабочусь, чтобы все было так, как должно, – продолжал мужчина хрипло, словно с угрозой.

– Господин аббат, леди Мария пришла в себя днем и даже пыталась ходить в бреду. Позаботьтесь о ней, пожалуйста, – послышался громкий женский голос, и за занавеску заглянуло лицо той, которая сегодня называла себя Машиной тетушкой.

– Я позабочусь о ней, – сухо произнес аббат и, ловко подхватив Машину руку, сжал пальцами ее запястье.

Заметив кровь на костяшках пальцев девушки, он ощутимо вздрогнул. Кадык на длинной тонкой шее медленно поднялся и опустился, словно мужчина с усилием сглотнул.

– Пульс нормальный, ей уже лучше, – глухо произнес незнакомец.

Даже сквозь перчатку девушка почувствовала, до чего ледяные у него пальцы.

Сейчас, глядя в темные холодные глаза знакомого незнакомца, она вдруг ясно поняла: это не сон и не сумасшествие. Все это – по-настоящему!

* * *

Они сидели в нетопленном пустом зале за столом, представляющим собой положенные на козлы доски: старый рыцарь с добрыми глазами, называвший себя Машиным отцом, во главе стола, рядом с ним – пустое место, далее – Маша, женщина, называвшая себя ее тетей, господин аббат, так и не снявший своих перчаток, и сухопарый мужчина неопределенного возраста с беспокойным взглядом, которого представили девушке под именем отца Давида.

На столе стояла громадная, грубо вылепленная миска, на которой лежала часть туши какого-то животного, и жир капал прямо на стол, на некрашеные, плохо обструганные доски.

В тушу был воткнут нож, и все отрезали им себе куски и, держа мясо пальцами, жадно ели.

Машу замутило. Наверное, ей не стоило выходить к столу, но она побоялась остаться в комнате наедине с аббатом.

– Ешь, тебе нужно набираться сил, – сказал старый рыцарь Маше, отрезая себе новый кусок. – Видишь, какая слабенькая, не скажешь, что дочь крестоносца.

Маша сглотнула. В горле стоял противный комок. Капля жира, упав с мяса, распласталась на столе, блестя в свете висящих на стенах факелов.

– Спасибо, мне не хочется… – пробормотала девушка.

Рыцарь скорбно покачал головой.

– Не заставляй ее, брат, – вмешалась в разговор тетушка, леди Роанна. – Бедняжка едва-едва оправилась. Она ведь была на самом пороге смерти. Что ты видела, дорогая? Приходили ли к тебе ангелы? – Она с любопытством уставилась на Машу, не забывая откусывать от своего куска. Ее губы и подбородок блестели от жира.

– Нет, я не видела ангелов, – ответила Маша, ежась под холодным изучающим взглядом аббата. – Последнее, что я помню, это то, что меня едва не переехала повозка… То есть не повозка… – Девушка задумалась. Она прекрасно помнила мчащуюся на нее машину, только вот никак не находила слова, ее обозначающего. – Ну, похоже на повозку, только движется без лошадей и возницы… То есть возница там есть… он называется как-то по-другому, не знаю, как, он крутит… колесо…