Тем более ей.

Снова вздохнув, Алекса допила шампанское и вышла через двойные двери на балкон, где группка дам рассуждала о чем-то — кажется, о скульптуре. Не теряя времени, Алекса искусно подхватила тему, попутно со всеми перезнакомившись, и принялась овладевать искусством светской болтовни.

* * *

Глядя, как величаво вышагивает Алекса по залу, Ник тихонько ругнулся. Черт, опять он за свое! Надо было похвалить ее треклятое платье! Но ведь он совершенно не был готов к тому, в каком виде она спустится к нему, когда они собирались на вечеринку.

Платье цвета электрик с глубоким декольте, едва державшееся на плечах, ниспадало до самого пола великолепными струящимися складками переливающейся материи с серебряным шитьем. На ногах Алексы поблескивали серебристые босоножки, из которых выглядывали ярко-розовые ноготки. Свои черные кудри она подобрала и высоко заколола, но несколько локонов спускались на уши и ласкали ей шею. Губы Алекса накрасила красной помадой. Серебристые тени посверкивали на свету, стоило ей моргнуть, а на кончиках ресниц вспыхивали искорки. Ник не сомневался, что его жена притягивает внимание всех мужчин в этом зале.

Дома он едва не отослал ее переодеваться. Перед ним явилась не хладнокровная интеллектуалка, которой он мог бы помыкать, а сама Ева во плоти — та, что обрекла мужчину на адовы муки. Это из-за нее смертоносное яблоко показалось Адаму вкуснее всякого лакомства. Но Ник только пробормотал себе под нос нечто невразумительное и больше не возвращался к обсуждению ее наряда. В глазах Алексы, кажется, промелькнула обида, но когда он присмотрелся повнимательнее, то обнаружил перед собой прежнюю ироничную колючку, на которой недавно женился.

Ника разбирала злость на ее неизменную способность ткнуть его носом в дерьмо. Ничего оскорбительного он ей не сказал. Она вышла за него ради денег и открыто в этом призналась. Почему же тогда она ведет себя так, словно она невинная жертва его гнусных прожектов?

Ник с трудом отвлекся от мыслей о жене и вновь сосредоточил внимание на группе дельцов, обступивших Хиоши Комо. Он, кажется, нащупал нечто важное, что может склонить японца на его сторону.

Стимул. Надо этого Хиоши чем-то взбудоражить — и заказ у Ника в кармане.

Последним, завершающим элементом ребуса был Майкл Конте. В деловом мире пресловутый граф широко прославился благодаря шарму, деньгам и острому уму. Вместо точности он боготворил одержимость и по своему поведению разительно отличался от двух других участников проекта. Ник надеялся, что занимательная беседа Конте с его женой поможет ему самому получить некое преимущество, тем более что граф, по слухам, не пропускал ни одной юбки. Подавив в себе вспышку непонятной вины, Ник присоединился к беседующим с Комо бизнесменам.

* * *

Алекса решила, что пора уже отыскать своего супруга. Если не считать недолгого времени рядышком за столом, она практически весь вечер не виделась с ним. Напевая себе под нос «I Get a Kick Out of You», Алекса оглядела зал, но не обнаружила Ника среди многолюдной толпы. Тогда она решила поискать его в задней части дома. Может быть, Ник вышел в туалет.

Ее каблуки громко цокали по полированному мрамору. Музыка была здесь уже едва слышна. Алекса принялась с удовольствием рассматривать картины по стенам и, заметив знакомое полотно, зашептала себе под нос. Свернув в очередной раз за угол, она попала в комнату, больше похожую на музейный зал, сплошь уставленный стеллажами, на которых красовались антикварные тома. Алекса затаила дыхание. Ей уже не терпелось погладить старинные кожаные переплеты, насладиться тем особым потрескиванием, которое издают при перелистывании овеянные историей страницы.

— Ага! Выходит, чтобы попасться сегодня вам на глаза, мне нужно было превратиться в какой-нибудь фолиант?

Алекса обернулась — на пороге комнаты стоял мужчина. В его глазах плясали чертенята, несомненно воплощавшие истинную суть незнакомца. Его длинные волосы были собраны в хвост, придавая ему пиратский облик, на протяжении веков круживший головы женщинам. Полные губы и внушительный нос в сочетании с твердыми чертами лица создавали представление о том, как выглядит типичный итальянец. Черные брюки, черная шелковая рубашка и дорогие кожаные туфли придавали владельцу изящный и обольстительный вид без малейшего его участия. Алекса сразу поняла, что гость очарователен, полон доброты, но отъявленный бабник. При этой мысли она лукаво улыбнулась, поскольку давно знала за собой слабость к итальянцам. Они чем-то напоминали ей расфуфыренных павлинов, втайне мечтающих, чтобы их приструнила строгая хозяйка.

— О, я давно вас заметила. — Она отвернулась и продолжила рассматривать корешки книг. — Я была уверена, что к концу вечера вы ко мне непременно подойдете.

— Так вы ждали, синьорина, пока я подойду к вам?

— Затаив дыхание. Ну, мы отыщем свободную спальню где-нибудь здесь или поедем к вам?

Алекса украдкой покосилась через плечо. На лице мужчины застыла маска — смесь разочарования и соблазна. Очевидно было, что итальянцу хотелось бы сначала немного пофлиртовать с ней, но отклонить подобное предложение было для него тоже немыслимо. При виде такого откровенного внутреннего противоречия, значительно поубавившего у ухажера самонадеянности, Алекса не выдержала и заливисто рассмеялась. В темных глазах мужчины мелькнула догадка:

— Вы, кажется, решили меня подразнить?

Она обернулась и, все еще не отсмеявшись, подтвердила:

— Выходит, решила.

Итальянец с изумленной улыбкой покачал головой:

— Да вы порядочная озорница, если шутите с мужчинами такие шутки!

— А вы порядочный озорник, если думаете, что женщина согласится на такое!

— Возможно, вы и правы. Женщине вроде вас нужен очень зоркий муж — присматривать за вами. Похитить такое сокровище найдется немало охотников.

— Если я и вправду этакое сокровище, тогда меня не так-то легко похитить! И уж во всяком случае, я не попадусь на первую закинутую удочку!

Итальянец притворился уязвленным:

— Синьорина, я никогда бы не оскорбил вас подозрением, что вы способны сдаться без боя. За такой, как вы, стоит погоняться как следует.

— Синьора, — поправила его Алекса. — Я замужем.

На его лице застыла скука пополам с досадой.

— Жаль…

— А мне казалось, вы это знали.

— Возможно. Но позвольте мне представиться вам по всей форме. Я граф Майкл Конте.

— Алекса Макенз… э-э, Алекса Райан.

Он сразу обратил внимание на заминку и, проницательно взглянув на Алексу, спросил:

— Недавно замужем, да?

— Да.

— И однако вы бродите по коридорам в одиночестве и за весь вечер ни разу не подошли к своему мужу. — Он снова покачал головой. — Американские обычаи — сущая катастрофа.

— Но мой муж здесь по делу.