Конечно же о «приключениях Фиделя» знали в университете. Теперь он уже числился в «черных списках» администрации и местных спецслужб как один из наиболее радикально настроенных студенческих активистов. Теперь его решительность и революционный азарт представляли серьезную угрозу. Но администрация университета и полиция даже не предполагали, что на их глазах растет лидер, который пойдет дальше неистового студента–мятежника 1920–х годов Хулио Антонио Мелья. Новоявленный бунтарь Фидель Кастро смелел, даже дерзил, постепенно превращался в непримиримого, убежденного и сильного противника властей, говоривших об «экономическом росте» и о «политическом спокойствии» в стране. Но о каком спокойствии на Кубе могла идти речь?

Фиделю в конечном итоге оказались более близки идеи «ортодоксов». В 1946 году группа недовольных «аутентиков», во главе с сенатором Эдуардо Чибасом, откололась от партии, возглавляемой президентом Грау, и образовала Партию кубинского народа – партию «ортодоксов». Название этой партии не имело ничего общего с религией, как может показаться на первый взгляд. Ортодоксы главный акцент делали на борьбе не с политическими противниками, а с пороками, присущими тогдашнему кубинскому обществу: взяточничеством, коррупцией, воровством. То есть с различными формами несправедливости, что, собственно, и привлекало в ее ряды студентов.

В те годы почти все кубинские политические партии и деятели при каждом удобном случае пытались «всуе» упомянуть имя легендарного кубинского борца за свободу Хосе Марти, спекулируя на его памяти, «наполняя» свои политические программы его цитатами, заявляя, что только их партия или движение «следует его заветам».

Отколовшись от «аутентиков» и создав партию «ортодоксов», популярный в народе политик, бывший журналист Эдуардо Чибас давал понять, что ее «ортодоксальность» как раз и будет состоять в четком и искреннем следовании идеям Марти. Основной идеологической задачей партии было освобождение наследия Марти от искажений и наслоений, возвращение ему изначального духа революционного национал–демократизма. В программе партии Эдуардо Чибаса одним из основных пунктов, кроме борьбы с коррупцией, было также требование провести национализацию электроэнергетики Кубы. Почти каждую неделю Чибас, обладавший большим досье на правительственных чиновников, выступал по радио с разоблачительными материалами, вызывавшими бурные отклики и полемику в стране. Выражаясь современным языком, эти радиопрограммы имели самый высокий рейтинг. Чибас мечтал о том, чтобы Куба была по–настоящему независима от США, что, собственно, и привлекло в ряды «ортодоксов» в начале 1950–х годов Фиделя Кастро, впоследствии возглавившего ее молодежное крыло.

Эмблемой новой партии, в которую с каждым днем вступало все больше кубинцев, стала метла. А на свои митинги и шествия «ортодоксы» – своеобразная «партия очищения» – выходили, вооружившись вениками, щетками и метлами.

Фидель Кастро еще официально не вступил в ряды этой партии, но симпатизировал ей и особенно ее лидеру – хариз–матичному и убежденному в своей правоте Эдуардо Чибасу. Кастро продолжал выступать на разного рода митингах и акциях, причем тон его заявлений в отношении существующей власти становился все жестче и даже агрессивнее, несмотря на угрозы и предупреждения, раздававшиеся в его адрес.

Именно в эти годы начал формироваться один из самых важных жизненных принципов Фиделя Кастро, который можно сформулировать так – «не отступать, не сдаваться». Чем больше давили на него, чем больше начинали «прессовать», тем нерушимей была «защита Фиделя», тем яростней были «ответы Кастро». Уже тогда стало ясно, что его лучше не дразнить и не пытаться заставлять играть по правилам, которые он не приемлет.

6 ноября 1947 года на митинге, посвященном очередной годовщине начала национально–освободительной войны кубинских патриотов XIX века против испанского колониального господства, 21–летний Фидель Кастро поднялся на трибуну и произнес такую речь, которая сразу же затмила собою выступления других ораторов. Воспоминания о борцах за независимость Кубы стали лишь прелюдией его эмоциональной словесной атаки на власть. «Президент Грау стал чуждым народу, – говорил Фидель. – Он обманул всех тех, кто поверил его предвыборным обещаниям. Он обещал земельную реформу крестьянам, школы детям, улучшение социального законодательства рабочим и достойный уровень жалованья учителям. Но ни одно из этих обещаний не было выполнено. Революцию, о которой он говорил, будучи кандидатом на пост президента, предали. Богатства страны находятся в чужих руках <…>»[71].

Выступление Кастро шокировало присутствующих, особенно людей, близко его знавших. На их глазах происходило рождение и стремительное становление нового трибуна, которому через десять с небольшим лет было суждено изменить жизнь в стране…

В 1947 году в стенах Гаванского университета Фидель встретил девушку, которая станет его первой и единственной официальной женой, – Мирту Диас–Ба–ларт. Она происходила из богатой и влиятельной кубинской семьи, так же, как и Фидель, выходцев из провинции Ори–енте. Познакомил их ее брат Рафаэль Диас–Баларт, университетский приятель Кастро. Эта привлекательная зеленоглазая блондинка изучала философию и литературу. Говорят, что, увидев Мирту, Кастро заявил: «Я непременно женюсь на ней!» Отец Мирты был другом Фульхенсио Батисты, еще с тех времен, когда тот пришел к власти в результате «переворота сержантов».

Если Фидель резко выступал с критикой тогдашних властей, то Рафаэль Диас–Баларт, напротив, отрицал леворадикальные взгляды и примкнул к партии сторонников будущего кубинского диктатора Фульхенсио Батисты «Народное действие», которую тот организовал и содержал, находясь за границей. Вскоре Диас–Баларт возглавил молодежную секцию батистовской партии. Позже он сыграет роковую роль в разрыве официальных отношений своей сестры и молодого революционера Фиделя Кастро, так и не простив себе, что когда–то познакомил их. Против этих отношений и брака была вся семья Диас–Баларт. Знал бы Фидель тогда, в 1947 году, как резко разойдутся его пути с Рафаэлем, какими непримиримыми врагами они станут, как и с кузеном Рафаэля и жены Мирты – Линкольном Диас–Балартом, конгрессменом–республиканцем от американского штата Флорида!

Но Мирта безумно влюбилась в Фиделя. Это была удивительно противоречивая пара. Скромная Мирта, далекая от политики, и азартный, решивший посвятить себя революционной борьбе Фидель. Его страсть – митинги, акции, выступления. Она любит танцевать, готова кружиться в танце часами.

Они поженились 12 октября 1948 года. Свадьба была роскошной. Родители новобрачных оплатили им свадебное путешествие в Америку, в Нью–Йорк.

Новый, 1948 год обещал быть более жарким в политическом отношении, чем предыдущий. На 1 июня были назначены выборы президента Кубы. В стране кипели предвыборные страсти, резко обострилась криминогенная обстановка. Куба снова вспомнила о заказных убийствах популярных деятелей. В начале января выстрелом в спину был убит один из наиболее популярных в народе профсоюзных лидеров, руководитель Федерации рабочих сахарной промышленности Хесус Менендес. Проститься с ним пришли десятки тысяч человек. Власть, словно открещиваясь от происшедшего и желая снизить накал народного гнева, предоставила для этой церемонии здание кубинского Капитолия.