самому. Но Уимбрел Хаус был диким, и знакомые с магией люди могли бы оказаться полезны. Особенно если учесть, что у Мерритта приближался дедлайн по книге, а он с прибытия не написал ни словечка.

Похлопав лодку на прощание, он побрел назад, к дому, по пути набрасывая в голове две следующие главы, и, дождавшись с Флетчером его транспорта, придумал парочку блестящих идей для третьей.

* * *

Через два дня после отбытия мистера Портендорфера Хюльда узнала нечто весьма прискорбное о своем новом клиенте.

Он был… неряхой.

Мистер Фернсби переехал в Уимбрел Хаус из маленькой квартирки, так что у него еще не было достаточно вещей, чтобы заполнить все комнаты.

И все же.

Хюльда обходила дом с волшебной лозой, стетоскопом и другими инструментами, пытаясь добраться до сердцевины источника его магии. Она также брала с собой метелку из перьев; эффективность – это дар божий.

В кабинете мистера Фернсби было разбросано великое множество ручек и карандашей, как будто всякий раз, отложив один пишущий инструмент, он доставал новый вместо того, чтобы снова взяться за прежний. Пол был завален наполовину исписанными листами бумаги, часть была скомкана, часть – гладкая, а часть – в промежуточном состоянии. Что хуже, его вчерашняя тарелка стояла рядом с его тетрадями, и в ней все еще была еда.

Нахмурившись, Хюльда взяла тарелку и отнесла ее вниз. А там обнаружилось, что его посуда после завтрака не вполне добралась до раковины, вилка валялась на полу, а лишние яйца никто не убрал.

А самое отвратительное, как она узнала позже, было то, что мистер Фернсби не заправлял свою постель.

Она молча смотрела на мятый ужас в его комнате: одеяла криво свисали с кровати, подушки сплющены после сна, одна и вовсе лежит, забытая, на полу. Ради всего святого, она могла понять, что в библиотеке беспорядок: дом – это дом. Но это было омерзительно. Такого можно было ожидать от аристократов, да, но они-то были в Штатах, а мистер Фернсби раньше всегда обходился без прислуги. Ему не было оправданий.

Хюльда побледнела. Что, если он и простыни не стирает?

Убрав свои инструменты, она быстро спустилась и вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и укрепить свое моральное состояние. Она обошла вокруг дома с волшебной лозой, не нашла почти ничего интересного, потом прислушалась к фундаменту и угловым стойкам.

– Не думаю, что ты построен из заколдованных материалов, – сказала она дому, который не ответил. Хюльда сделала пометку в своем гроссбухе и решила, что можно провести полную инспекцию наружной части дома, раз уж она здесь. Обходя вокруг дома, Хюльда отметила панели и контрфорсы, затем осмотрела все сооружение со стороны, делая записи о черепице и ставнях. Раньше она не обращала внимания, что у дома есть флюгер. Возможно, им стоит заняться… хотя лезть наверх будет тем еще испытанием. Ее платья не были рассчитаны на подобные приключения, а пары брюк у нее попросту не имелось.

Затем миссис Ларкин обследовала окна, прослушала их стетоскопом и проверила волшебной лозой. Она не спешила, потому что не хотела потом переделывать все заново. Как результат, ко времени, когда она закончила свою инспекцию, солнце уже начало садиться.

Мистер Фернсби писал в своем кабинете при свете свечи, когда она вернулась в дом. Ей отчаянно хотелось по-настоящему, основательно принять ванну, но, приличий ради, она подождет, пока Мерритт ляжет спать.

Дверь его комнаты была открыта, и писатель, наверное, слышал ее, потому что его рука остановилась, и Мерритт развернулся в кресле:

– А! Хюльда, у меня к вам вопрос.

Нахмурившись, Хюльда вошла в комнату и сказала:

– Миссис Ларкин, если вас не затруднит.

– Точно! Извините. – Тень смущения промелькнула по его лицу, тут же сменившись беззаботным выражением. – Я хочу узнать ваше мнение о том, что сейчас пишу.

Положив руки на бедра, она резко ответила:

– Я не эксперт в…

– Все ведь что-то читают, верно? – перебил он. – Видите ли, я пишу приключенческую историю, действие которой происходит в Нью-Йорке. Моя главная героиня – молодая женщина по имени Эли́з Даунс, она иммигрантка из Шотландии – хотя это я еще могу изменить. В любом случае она только что прибыла в город на оглашение завещания и обнаружила, что адрес заочно снятого жилья оказался неверным. А потом она становится свидетельницей убийства в переулке неподалеку.

Хюльда напряглась:

– Святые небеса.

– Отличная реакция. – Мерритт улыбнулся, и из-за этого движения – а может, из-за света свечи – его глаза показались зелеными. – Но я в затруднении. Я полагаю, любая разумная женщина побежит, а Элиз должна быть разумной, чтобы читатель ей сопереживал. Но еще мне нужно, чтобы она увидела часы, которые носит один из убийц, так что, думаю, она должна вмешаться и попытаться спасти того парня… Что скажете?

Хюльда нахмурилась.

– Скажу, что я бы не стала в одиночку соваться во всякие темные аллеи. А я полагаю, что там темно.

– Не думаю, что днем убийцы работают столь же эффективно, как ночью.

Надвинув очки выше на нос, она сказала:

– Должна признаться, я не очень часто читаю романы. Здесь я вам не помощник.

Мистер Фернсби отшатнулся.

– Что? Да кто же не читает романы? Что, кроме них, можно читать?

– Книги рецептов, исторические труды, газеты…

– Это все чушь собачья, особенно последние.

Хюльда скрестила руки на груди.

– А вы разве сами не работали в прессе, мистер Фернсби?

Он улыбнулся:

– А думаете, откуда я знаю это наверняка? Ну так вот, наша Элиз…

Хюльда закатила глаза.

– Я не знаю. А это обязательно должно быть убийство?

– А почему нет?

– Потому что убийства пугают.

– Они будоражат. Ну, то есть в книгах. В моей первой книге было целых два убийства, и она неплохо продавалась.

Она помассировала переносицу.

– Может, ограбление будоражило бы не меньше, но было бы не столь отчаянной ситуацией, чтобы храбрая молодая женщина не рискнула подбежать и попытаться спугнуть воров. А может, вместе с ней есть и другой свидетель, кто-то, кто придает ей отваги.

Мерритт немного подумал, постукивая указательным пальцем по нижней губе.

– Что ж, думаю, они могут встретиться и раньше…

– Они?

Он щелкнул пальцами.

– Это может сработать. Спасибо, миссис Ларкин. Вы мне очень помогли.

Мерритт вернулся к своей тетради и вырвал лист, над которым сейчас работал, а затем начал вновь, строча с такой скоростью, которой Хюльда не могла не подивиться.

Оставив его работать, она направилась вниз, чтобы найти что-то поесть и отыскать ванну.

– Так, куда же я положила вяленую утку…

Самый дальний шкафчик открылся.