– Ну что, Сергей?

– В поликлинике было четверо духов. Не спали, находились в разных помещениях. Сняли их с улицы, проверили второй этаж, чердак, подвал. Больше духов не обнаружили. Судя по тишине, боевики из здания ДГБ за поликлиникой не следили, иначе уже подняли бы шум и постарались захватить группу ликвидаторов.

– Да, похоже на то, – согласился командир батальона и спросил: – Как здание поликлиники? Крепкое?

– Вроде ничего. Стены толстые, стекла в окнах нет, но перекрытия и перегородки не повреждены. А вот дом ДГБ впечатляет. Этакая серая шестиэтажная махина, в каких-то тридцати метрах отсюда, словно охватывает наш домик, наваливается на него. Мощное здание, огромное. Признаюсь, не понимаю, как мы сможем овладеть им. Слишком уж оно большое и крепкое.

– Как-нибудь овладеем, – сказал Голубятников. – Не хватит сил нашего батальона, командование бросит другой, третий… Без захвата всех административных зданий на проспекте Орджоникидзе Белый дом не взять. А захват Дома правительства, сам знаешь, что означает. Так что командование пойдет на все, чтобы выполнить основную задачу.

– Да и духи с падением Дворца Дудаева вряд ли продолжат бои за каждый дом, попытаются побыстрее убраться из города, – добавил Воробейников.

– Верно, – согласился комбат. – Но давай вернемся к нашим делам. Значит, выйти к поликлинике скрытно от наблюдателей Департамента можно?

– Так точно, – ответил Воробейников, – можно. По одному, по двое, пригнувшись, быстро преодолевая улицу и сразу же, не кучкуясь, переметнуться в поликлинику. Там для сорока человек места хватит.

– Хорошо! Пройди к Соколенко и все ему объясни. Его же первым проведи на объект!

– Понял, товарищ подполковник!

– Не спеши! Работать предельно аккуратно. Помни: засветитесь – сорвете операцию. Отход штурмовой группы мы, конечно, прикроем, но какова будет реакция начальства, думаю, объяснять не надо. Да и плевать на реакцию! Нам же потом будет гораздо труднее выполнить основную задачу, которую с батальона никто не снимет.

– Я все понимаю!

– Соколенко тоже понимает. Вперед!

Спустя несколько минут командир батальона наблюдал, как к поликлинике пошла штурмовая сводная рота. Через бинокль ночного видения он смотрел то на бойцов, перебегающих улицу, то на здание Департамента госбезопасности. В ДГБ боевики никак не проявляли себя. С каждой минутой, с каждым перебежавшим в поликлинику бойцом комбату становилось все очевидней, что сепаратисты даже не подозревают о маневре десантников. Позволить рассредоточиться в непосредственной близости от своих позиций боевики допустить не могли, но допускали. Значит, ничего не видят, не знают. Голубятников не торопил роту, и захват здания завершился только к 4.45. В 5.00 капитан Соколенко доложил по связи, что поликлиника занята личным составом. Голубятников обратился к находившемуся рядом командиру 7-й роты капитану Кошереву:

– Юра, дай мне пару бойцов, пойду в поликлинику, сам оценю обстановку.

– А стоит ли рисковать, товарищ подполковник? – спросил Кошерев.

– Ты, Юра, не понял приказа?

– Понял, но…

– Никаких «но», капитан! – прервал ротного Голубятников. – Я жду бойцов сопровождения.

– Есть!

– Пойдешь со мной? – взглянул на Выдрина комбат.

– Как прикажете.

– Оставайся. Если что, свяжись с КП полка и по станции с Соколенко.

– Нет, я готов, товарищ подполковник!

– Знаю, но ты мне в поликлинике будешь не нужен.

Вернулся Кошерев с двумя солдатами, и Голубятников обратился к ним:

– Ну что, ребята, прогуляемся к поликлинике?

– Почему бы и нет, товарищ подполковник, – ответил один из десантников.

– Ну, тогда пойдем!

В начале шестого утра они благополучно прибыли на занятый объект, где их встретил Соколенко.

– Пойдем, Костя, – обратился к нему комбат, – посмотрим на этот Департамент вблизи и на то, как ты рассредоточил личный состав.

Здание Департамента произвело на Голубятникова удручающее впечатление. Дом действительно представлял собой каменную махину и выглядел неприступной крепостью. От него словно исходила какая-то негативная аура.

– Черт! Нехреновый домик! – проговорил Святослав. – Отсюда он выглядит более угрожающим. Бортнова бы сюда, хотя это ничего не изменило бы… Приказ есть приказ.

Затем Голубятников обошел все позиции роты и сказал Соколенко:

– Неплохо устроились. Теперь, главное, сидите здесь тихо. Задача пока одна – вести наблюдение и не дать обнаружить себя противнику.

– Но они могут хватиться тех четверых, которых спецы положили. Не исключено, что сюда пойдет смена и утром все обнаружит.

– У духов была радиостанция?

– Нет. Только оружие, автоматы и гранатомет. Всего шесть единиц.

– Почему шесть, если духов было четверо?

– Не знаю, но мы нашли шесть стволов.

– Где трупы?

– В комнате справа.

– Идем, посмотрим на этих орлов.

Комбат и ротный прошли в комнату. По стоявшему в углу оборудованию нетрудно было догадаться, что ранее здесь размещался стоматологический кабинет. Трупы лежали в ряд, вдоль стены. Все боевики были поражены в голову.

– Неплохо поработали разведчики. Один выстрел – один дух. А ребятки, – комбат указал на трупы, – были крепкими. Но это мелочь – охрана, рексы сидят в ДГБ, и вряд ли их смена запланирована на утро, скорее на вечер. А до вечера многое может измениться. То, что у них при себе не было средств связи, хорошо. Это говорит о том, что местные чекисты особого значения поликлинике не придают. Так что наблюдай, Костя!

– Есть, – ответил Соколенко.

Комбат пробыл на захваченном объекте около часа. В 6.00 он вернулся на КНП и приказал сержанту Выдрину:

– Связь мне с командиром полка!

Выдрин вызвал Бортного и передал трубку комбату.

– Я – Аркан!

– Да! Что у тебя? – ответил Бортнов.

– В 2.00, как и было запланировано, сформированная штурмовая рота провела захват поликлиники. Встретила сопротивление. Объект взяли с боем. Четверых духов уничтожили; не исключено, что кто-то из боевиков отошел. Захватили шесть трофейных стволов. Рота подверглась массированному обстрелу из здания ДГБ. С нашей стороны потерь нет. Обстрел продолжается, но противник не предпринимает попыток атаковать поликлинику.

– Я все понял, – ответил Бортнов. – Держись! И готовься к штурму основного здания!

– Есть! – Голубятников вернул трубку связисту.

– О каком бое ты доложил, командир? – удивленно спросил сидевший рядом Кувшинин.