Управился он со своей порцией куда быстрее меня. Хотя я просто никуда особо не торопился, пребывая в достаточно благодушном настроении после столь чисто проведённой операции… Я бы даже сказал, невероятно чистой операции. Все поставленные задачи выполнены, превосходящие силы противника уничтожены. И никого даже серьёзно не подранило. Красота! Несколько порезов, синяков и касательных ранений – не в счёт. Главное – обработать, а то в тропиках любая царапина имеет неприятную особенность быстро и мерзко загнивать, – и всё будет в порядке…

– Кто вы такие? Наёмники? – подал голос из своего угла ботаник.

– А ты любопытный, – хмыкнул я. – И именно поэтому имеешь много неприятностей, которые вдобавок имеют тебя. Верно?

Дин ничего на это не ответил – интересовали его более насущные вопросы:

– Что со мной будет?

– Ну, дружок, вообще-то это зависит только от тебя… Мы сдадим тебя заинтересованным в тебе же людям, после чего ты опять хозяин своей судьбы. Здорово? Правда ведь здорово?

– Чувствую себя товаром… – скривился парень.

– А ты и есть товар, – любезно сообщил я. – Весьма ценный.

– Меня убьют.

– Не исключено.

– И вас это не волнует?

– А должно? – расхохотался я. – А ты забавный!.. Тебя за такие же шутки попёрли из АНБ?

– Значит, вы знаете, что я на самом деле никакой не серийный убийца… – слегка прищурился Дин.

– Веришь, нет, но меня и это не волнует. В охоте за головами не важно, что именно это за голова – важна лишь её цена.

– То есть вас не волнует, что я, возможно, ни в чём не виноват? – возмутился Роджер.

– А должно? Я тут уже успел про тебя всяких небылиц наслушаться… Там было убийство Кеннеди, инопланетяне в Розуэлле и Зона 51. Все городские легенды, в общем. Дескать, ты узнал об этом правду.

– Об этом я ничего не знаю – я раскопал лишь информацию о некоторых событиях последних лет.

– Вот как? – хмыкнул я, отходя в угол каюты и доставая из небольшого холодильника две банки пива. «Хейнкель»? Незнакомая марка…

Одну банку оставил себе, а вторую кинул Дину… Тот её, естественно, не поймал и вообще чуть не умудрился встретить банку собственным лбом. Подобрал. Посмотрел на меня совершенно ошарашенным взглядом.

– Пей, пока я добрый, – великодушно разрешил я, открывая свою банку. – Но будешь глупить – и я очень перестану быть добрым и отрежу тебе пару пальцев на руке. На память повлиять это не должно, а вот соображать станешь лучше. Проверено.

Дин жадно присосался к холодному пиву, делая большие глотки. Я на это лишь фыркнул.

Легко быть добрым, когда это тебе ничего не стоит.

– И что же ты там накопал-то?

– Если узнаешь, то и за тобой начнут охотиться, – отдышавшись, произнёс ботаник.

– А я охоты не боюсь. Я, в отличие от тебя, могу и в морду дать любому.

– Если против тебя будет целая спецслужба, всем морды не набьёшь.

– Как знать… – хмыкнул я. – Ну, так что?

– Ты… Эээ…

– Можешь звать меня Вайс, – вежливо представился я. – Пока ты не накосячил, я для тебя просто Вайс. А если накосячишь, то буду «нет, не бейте меня больше!». Врубаешься?

– Врубаюсь, – серьёзно кивнул Дин. – Ты застал Заваруху?

– А ты сам-то её застал или ещё пешком под стол ходил? Тебе сколько лет вообще?

– Двадцать семь вообще-то…

– Даже я старше тебя буду, не говоря уже о… – я поковырялся в зубах штык-ножом. – И что там с Заварухой?

– Её устроили вовсе не террористы.

– Тоже мне новость… Ещё скажи, что это, как всегда, правительство виновато. И башни-близнецы ЦРУ взорвало, и Заваруху устроили, и Кеннеди – тоже они…

– Это реально было делом рук правительства, – Дина явно повело всего с полулитра пива. Видимо, на голодный желудок и после неизвестного времени в заключении такой детской дозы ему вполне хватало. – Теория управляемого хаоса – слыхал о такой? Да нет, вряд ли… В общем, её суть в том, что если в стране дела идут неладно, нужен конфликт, чтобы отвлечь население. Внешний, внутренний – не так важно. Помнишь, какая в стране была задница ещё пять лет назад?

– В какой именно? Задница – явление международное. Кое-кто в ней пребывает периодически, а кто-то – постоянно.

– В Соединённых Штатах Америки, разумеется. Вайс, ты американец? Патриот?

– Ой, какие слова сразу пошли… – поморщился я. – Мне порвать на груди майку, вскочить на ноги и начать петь старый гимн, приложив руку к сердцу? Да не дождёшься.

– А я вот патриот… Был. Смешно, правда? Ещё совсем недавно я искренне верил, что живу в самой лучшей в мире стране. И что я делаю очень нужную работу, чтобы вытащить свою страну из задницы, в которую её загнали какие-то ублюдки…

– И что же изменилось? – поинтересовался я.

– Да всё! – безнадёжно махнул рукой Дин. – Оказалось, что все эти шутки в стиле «Большой Брат следит за тобой» – истинная правда. И что какому-нибудь президенту-людоеду в Африке оружия на миллиард подарить – нормально, а столько же потратить на бесплатные больницы – нельзя. И что если мы – и техасцы, и вирджинцы, и невадцы – на самом деле один народ, то вот наше федеральное правительство всегда было другим народом. И относилось к нам не лучше, чем к каким-нибудь диким индейцам. «Нация должна сплотиться!» – зло передразнил Роджер кого-то. – А что для этого нужно? Точечное такое, хирургически ограниченное насилие по отношению к собственным же гражданам. Чтобы и страшно было, и жертв много, но и разрушений чтоб особых не было.

– Эк тебя развезло-то, дружок… – присвистнул я.

– …Но это ещё, оказывается, ерунда была. А пять лет назад они вообще с катушек съехали, уроды. Президент-то кто? Так, марионетка… А как настоящим хозяевам страны лёг на стол доклад, что каждый десятый в стране еду по талонам получает, а каждый третий без работы сидит… И что у каждого первого, не считая каждого второго, дома пушка лежит и в течение пары месяцев может бунт вспыхнуть…

– Где?

– А везде. По всей стране. Вот тогда-то и решили, что нужна новая страшилка. А раз уж дела плохи, то и страшилка должна быть посерьёзнее… В прошлый раз небоскрёбы направленными взрывами сносили, а в этот раз решили, что разгребать обломки – дорого и надо что-то подешевле найти… Ну, и нашли. Город подобрали – не слишком большой, но важный. Пятнадцать зарядов в ключевых местах. От каждого погибнет где-то шестьдесят-семьдесят…

– Пятнадцать на шестьдесят-семьдесят… Всего тысяча человек? Чего-то не помню, чтобы с такими жертвами у нас теракт был… Да и не особо много это…

– Тысяч! – голос Дина сорвался. – От каждого заряда погибли семьдесят тысяч человек!

– «Судный день», – понял я. – Уничтожение Вашингтона.