— Вам надо встретиться с ними лично, — посоветовала Райли. — Начните с той дочери, которая живет во Флориде. Возьмите с собой Назарио и действуйте как можно быстрее. Пресса сгорает от нетерпения.

— Я только что говорил с медэкспертом, — сообщил Назарио. — Все младенцы были рождены живыми и здоровыми. Четыре девочки и три мальчика.

— Господи! Живые ребятишки, — вздохнул Берч.

— Пуповина у всех зажила или почти зажила. В желудках обнаружено молоко, — продолжал Назарио. — Причина смерти все еще выясняется. Никаких следов травм или врожденных дефектов. Скоро будут готовы результаты генетической экспертизы.

— Отлично, — сказала Райли. — Нам потребуются образцы ДНК членов семьи Нолана. Что у тебя еще?

— Младенцы были завернуты в ткань и газеты. Газеты местные, ткань — кухонные полотенца и тонкие детские одеяльца. В лаборатории исследовали ярлыки на полотенцах. Изготовитель хорошо известен и сейчас. «Сирс» продавал эту модель с 1959 по 1973 год. Тогда здесь было два их магазина, а теперь уже шесть. Один находился в центре города на бульваре Бискейн, а другой — на Корал-уэй. Этот последний работает и сейчас.

— У меня есть кое-какая информация по делу Стоунов, — добавил Назарио. — У тех грабителей, которых подозревали вначале, оказалось железное алиби. За два дня до убийства Стоунов они затеяли вооруженную потасовку — друг с другом. Накурились кокаина и стали спорить, кто поведет машину, когда они поедут на следующее ограбление. Спор закончился перестрелкой. За двадцать четыре часа до убийства родителей Стоуна один из грабителей был уже мертв, а второй находился в тюрьме по обвинению в преднамеренном убийстве.

— Все-таки Дарвин был прав, — заметил Берч.

Когда детективы вышли из кабинета, Райли отозвала Берча в сторону.

— От Стоуна что-нибудь слышно?

— Он ищет Гловера, того копа, который обнаружил его родителей. Скоро объявится.

— Я пыталась вызвать его по рации, но никто не ответил. Держи его в поле зрения. Это дело слишком личное. Парню нужны поддержка и пригляд — он ведь всегда идет напролом. В этом его достоинство и недостаток.

— Эй, — встрепенулся Берч, — что происходит, черт возьми? Послушай-ка.

Все телефоны в отделе вдруг разом зазвонили — все линии были заняты.

— О нет, — простонала Райли. — Вы понимаете, что это значит?

От одного из бывших полицейских Стоун узнал, что Рей Гловер дружил со своим напарником по патрульной службе. Тот сейчас вышел на пенсию и живет в Стейнхэтчи на берегу Мексиканского залива.

— Сто лет о нем ничего не слышал, — ответил отставной коп, когда Стоун позвонил ему по телефону. — Мы давно разбежались. Когда-то работали вместе и отлично ладили. Хороший был парень, но слишком уж правильный. Большинство новичков обламываются в первые же полгода, но с ним этого не случилось. Он был из породы правдолюбов, для которых существует только черное и белое. Такие не умеют приспосабливаться к обстоятельствам. А зачем он вам понадобился?

— Хотим задать ему несколько вопросов об одном старом деле.

— Воля ваша. Рей как-то странно ушел из полиции. Ходили слухи, что он в чем-то замешан. Но никаких официальных бумаг на этот счет не было. Вроде бы он переехал в Орландо. Больше я о нем не слышал.

Стоун воспрянул духом. До Орландо было всего четыре часа езды. Однако в списке абонентов Орландо Реймонд X. Гловер не значился. Стоун поднял архивы и нашел его адрес и телефон в городской базе данных 1989 года. Номер за ним больше не числился, и Стоун позвонил его соседям. Один из них помнил Гловера.

— Как же, бывший коп из Майами. Молодой симпатичный парень. Он прожил здесь около года, работал охранником в «Маус уорлд», потом куда-то уехал. Немного странный. Просил не говорить никому, куда он уехал. Но ведь вы из полиции? Я пересылал его корреспонденцию в Маунт-Дора.

Из Маунт-Дора Гловер переехал в Киссимми, оттуда в Сарасоту, потом в Сидер-Ки, Окалу и, наконец, на запад, в Иммокали.

По номеру Гловера в Иммокали ответил женский голос.

— Это дом мистера Гловера?

— Да, — поколебавшись, ответила женщина, словно у нее были сомнения на этот счет.

— Я могу поговорить с Реем?

— Нет, он… его нет дома, — как-то обеспокоенно сказала она.

— А когда он вернется?

— Я… я не знаю.

Она говорила с южным акцентом и так тихо, что Стоун с трудом разбирал слова.

— Вы его жена?

— Простите, мне некогда, — сказала она и повесила трубку.

Несмотря на холодный прием, Стоун ликовал. Иммокали находился всего в ста пятнадцати милях от Майами, это два часа езды на машине. Он вывел автомобиль из гаража, проверил, сколько бензина в баке, и отправился в путь, предварительно сообщив Эмме, секретарю лейтенанта, что поехал на встречу с Гловером. Однако он умолчал, что тот живет в Иммокали, на другом конце штата.

Сначала Стоун решил заскочить к бабушке, но потом передумал. Он расскажет ей все позже, когда ему будет чем похвастать. Да и времени у него мало.

Он поехал по главной магистрали на север, потом свернул на Крокодиловую аллею и быстро покатил на запад, радуясь, что рядом никого нет. Стоун попытался представить, как Рей Гловер выглядит сейчас, двадцать лет спустя. Он так долго ждал этого дня! И был уверен, что узнает этого человека, несмотря на прошедшие годы. Он, конечно, попросит Рея помочь, но, главное, расскажет, как много тот для него значил, как определил его жизненный путь. Ведь иногда достаточно немного доброты и нескольких сказанных слов, чтобы жизнь пошла по-другому.

Стоун остановился, чтобы выпить кофе, но передумал и забрал чашку с собой, чтобы не терять времени даром. Он представлял, как они сядут с Гловером и, поговорив о деле, перейдут к долгой задушевной беседе. Правда, Рей может его и не вспомнить. Тогда он скажет ему: «Зато я запомнил вас на всю жизнь, полицейский Гловер. Это гораздо важнее».

Стоун ехал навстречу солнцу. Если поторопиться, он даже успеет пригласить полицейского на ужин. Если же Рея нет дома, то найти его в таком маленьком городишке не составит особого труда.

Но в хорошем настроении он пребывал недолго. Перед индейской резервацией «Большой кипарис» из перевернувшегося бензовоза вылилось дизельное топливо, залив все шоссе. Попав в безнадежную пробку вместе с сотнями других разъяренных водителей, Стоун совсем пал духом. Через двадцать минут, после того как движение возобновилось, он въехал в зону низинного пожара, где водители с трудом пробирались сквозь плотный едкий дым от горящего кустарника.

У Неаполя Стоун попал в час пик и добрался до Иммокали, когда уже темнело. Там он долго искал дом Гловера.

К его удивлению, это оказался передвижной дом-фургон на общей стоянке. Стоун медленно проехал по узким проходам с «лежачими полицейскими», стараясь не задеть бродячих собак и бегающих детей. Местные жители, запивавшие пивом свой нехитрый ужин на свежем воздухе, провожали его подозрительными взглядами. Здесь были только белые. Некоторые жили в довольно приличных домиках с аккуратными маленькими клумбами. Остальные же довольствовались ржавыми развалюхами с провисшими навесами. Один из таких фургонов принадлежал Гловеру.