– Не спрашивал, – монотонно бубнил Радченко.

– Затащил в кровать девчонку, забыв спросить у нее самые простые сведения? – взвился Антон.

– А вы у баб перед тем, как потрахаться, всегда паспорт требуете? – огрызнулся Ваня. – По-моему, постель не место для знакомства.

На этой стадии допроса в комнату вошел мужчина, отозвал Спиридонова и стал ему что-то тихо рассказывать. Глаза Антона расширились, он кивнул, вернулся к столу и с плохо скрытым торжеством сказал:

– Вас на днях видели в Малинино, полагаю, вы приезжали сумочки спрятать, раньше держали их в другом месте?

– Я в деревне в последний раз появлялся, когда бабка умерла! – закричал Ваня. – То ли семь, то ли восемь лет назад, не помню.

– Хватит врать, – разозлился следователь. – Вас вспомнила старуха-соседка. Вы с ней поздоровались, сказали: «Здравствуйте, я приехал бабушкин дом проведать, вот вам тортик к чаю, помяните свою умершую подругу».

– Офигеть! – завопил Радченко. – Больше ни слова вам не скажу!

– И не надо, – пожал плечами Антон, – улик хватит на пожизненное заключение.

На суде Ваня рыдал и отчаянно повторял:

– Все вранье! Я не убивал!

С каждым новым заявлением подсудимого о своей невиновности судья хмурилась все больше. Адвоката Радченко предоставило государство, пожилой мужчина в поношенном костюме дал подзащитному совет:

– Не зли суд! Признавай вину, рассказывай о матери-проститутке, которая тебя бросила, о детских мучениях, умоляй о прощении, может, удастся избежать пожизненного.

Но Радченко отреагировал на его слова агрессивно.

– Я не виноват. Никого из жертв, кроме Кирковой, не знал. Мать свою не помню, зла на нее не держу, интернат, где жил, был замечательным, лучше родного дома. Нет у меня причин девушек душить.

– Ты дурак? – надулся юрист. – Полагаешь, судебный процесс – что-то типа спектакля? Покрасовался на сцене, исполнил роль, откланялся и домой? Впрочем, и прокурор, и судья, и зрители домой-то разойдутся, а ты отправишься на особую зону, где просидишь до конца своих дней! В зале полно журналистов, в первом ряду рыдает Семен Кирков, а ты запоешь про отсутствие причин для убийства жертв? Это не в твою пользу. Все решат: если Радченко просто так убивал проституток, то он социопат, и его необходимо запереть навсегда. А вот если ты не смог справиться с детской травмой, нанесенной матерью-шлюхой, тогда у тебя есть крошечный шанс вдохнуть когда-нибудь воздух свободы. Не упусти эту возможность!

– Если я признаюсь, меня сочтут маньяком, – отрезал Ваня. – Я не виноват ни в чем!

Адвокату осталось лишь развести руками.

Радченко получил пожизненное заключение. Когда его уводили из зала, парень кричал:

– Меня подставили! Клянусь своей жизнью! Настоящий убийца на свободе!

Неля Барабанщикова вскочила на стул и заорала в ответ:

– Буду любить тебя до самой смерти!

– Лучше найди маньяка! – успел попросить ее Иван.

Я на секунду оторвалась от компьютера. Радченко на редкость повезло с любовницей. Или женщины более самоотверженны, чем мужчины? Если представительница слабого пола нарушает закон и оказывается на зоне, то, как правило, она теряет семью. Статистика безжалостна, из десяти зечек восемь оформляют развод в первый год отсидки, и, как вы понимаете, вовсе не бабы являются инициаторами разрыва отношений. Мужья, а уж тем паче любовники редко навещают своих жен в местах заключения, впрочем, отцы и братья тоже неохотно везут оступившимся «девочкам» передачи. А вот с парнями ситуация обратная. К ним бегут и мамы, и супруги, и сестры. Неля бросилась спасать Ивана. Она не поверила, что ее любимый – серийный убийца, простила ему походы налево с другими девушками, начала толкаться во все двери и в конце концов набрела на Николая Семеновича Литягина, который заинтересовался делом Радченко.

У адвоката был менталитет терьера. Вцепившись в добычу, он уже не отпускал ее. Первым делом Николай спросил: почему пятое сентября? Ясно, что это не совпадение. Какое значение дата имеет для преступника? Антон Игоревич стыдливо обошел данную тему. На следователя давило начальство, его подгоняла пресса, шпынял Семен Кирков, который мечтал увидеть убийцу его единственной горячо любимой дочери за решеткой.

Почему судья не обратил внимания на недоработку следствия? Прочитайте предыдущий абзац и не задавайте пустых вопросов.

Николай Семенович посидел над материалами следствия и сделал смелое предположение. Пятого сентября с преступником стряслось что-то страшное. Вероятно, событие, самым сильным образом повлиявшее на человека, было связано с проституткой, голубоглазой блондинкой в возрасте до двадцати пяти лет. Что-то она совершила нехорошее, и теперь преступник в день трагедии вновь и вновь лишает ее жизни.

Литягин как адвокат имел много знакомых среди полицейских и возможность пошарить в архивах. Николай начал поиски, ограничившись датой – ночь с пятого на шестое сентября, и набрел на интересное дело. В середине девяностых рано утром шестого сентября на одном из шоссе был найден труп Марии Сочневой. Федор, муж погибшей, рассказал, что его супруга занималась перегоном иномарок из Германии.

Семья Сочневых была не совсем обычной. Федор и Мария вместе работали на заводе. Когда начался развал советской экономики, муж пал духом и осел дома, перебивался случайными заработками. А вот Мария, водитель экстракласса, стала перегонщицей. Женщина мало походила на трепетную нимфу. Она была грубой, материлась безо всякого стеснения, не увлекалась никакими дамскими занятиями, кое-как вела домашнее хозяйство, а занявшись перевозкой тачек из-за границы, и вовсе стала редко бывать в родном доме. Но зато она зарабатывала неплохие деньги, семья Сочневых жила благодаря им. Пятого числа около полуночи она должна была встретиться со своим сыном Борисом, студентом третьего курса. Боря собирался познакомить мать с выгодной клиенткой, которая хотела прямо на месте приобрести автомобиль. Вот только парень к месту встречи не явился. Когда дознаватель спросил:

– Почему вы обманули мать? – сын нервно ответил:

– Это меня надули. Я прождал клиентку Викторию Малышеву больше часа у метро, а она не появилась. Дам вам ее телефон, позвоните, она подтвердит.

Убийство человека, занимавшегося перегоном машин, в те годы было не редкостью. Следователь допросил Малышеву, а та спокойно ответила:

– Да, я не пришла на встречу! В чем я виновата? В том, что не смогла предупредить Бориса? Мы вообще-то не близкие друзья, я на него по цепочке через знакомых вышла, хотела подержанную тачку из Германии приобрести.

Спустя год Федор снова женился, Борис поругался с отцом и ушел из дома. Интересный момент: вдовец связал свою судьбу с Викторией Малышевой, той самой выгодной клиенткой, которую Борис в день убийства матери тщетно прождал в условленном месте.

Литягин сделал стойку. Конечно, Виктория могла просто познакомиться с Федором и полюбить его, но адвокату в голову пришла очень простая мысль. Что, если Федору Сочневу надоела мужеподобная супруга-водитель и он решил избавиться от нее? Может, Виктория Малышева была любовницей Феди, и парочка задумала убийство Марии? А Боря догадался, что сделали отец с Викой, и поэтому ушел из дома?