И если изменившийся внешний облик я еще могла отнести к возможно возникшему у темного владыки желанию произвести впечатление, то стиль и вид одежды не оставляли сомнений в том, что все происходящее, собственно, происходит не наяву. Соответственно, бояться мне было нечего. Абсолютно.

И это основательно нарушило планы призвавшего меня темного.

– Я привык видеть страх в глазах тех немногих, кому доводилось удостоиться столь великой чести, как моя личная аудиенция, – четко проговаривая каждый звук, произнес Арахандар, практически испепеляя меня полным нескрываемой ненависти взглядом.

– Честь сомнительная, должна признать, – с милой улыбкой ответила я.

Взгляд Властителя Ночи преисполнился ненавистью окончательно, но криков и угроз не последовало. Этот главный арахнид был умным мужиком, как ни крути, излишне эротично озабоченным, конечно, но умным, тут не поспоришь. И потому вместо проклятий, которые темный несомненно с трудом сдерживал, я услышала церемонное:

– Света тебе, пресветлая императрица Кари Онеиро Ринавиэль Уитримана Элларас Ашеро из рода Астаримана.

Поддержав игру, столь же церемонно ответила:

– Тьмы вам, Арахандар Властитель Ночи из рода Архаэров, Поглощающих силу.

Он склонил голову, отвечая на приветствие, а затем, помедлив немного, произнес, все так же очень четко проговаривая каждый звук:

– Знаешь ли ты, кому отдала свое сердце, женщина?

– А это интересное начало аудиенции, – с нескрываемым восхищением констатировала я. И просто не могла не поинтересоваться: – Вы всем этот вопрос задаете?

Властитель Ночи хищно и практически угрожающе прищурился. Увы, сему уважаемому темному не было известно про те две бутылки вина, вторая из которых была откровенно лишняя, да и первая, если честно, тоже. И следовательно, он, как, впрочем, и я, совершенно не ожидал, что несколько нетрезвая императрица Эрадараса решит развить тему.

– Страшно представить, что творится в вашем императорском кабинете, – весело продолжила я. – К примеру, врывается к вам главнокомандующий войсками с донесением: «Ваше претемнейшество, на границе враги!», а вы ему проникновенным голосом: «Знаешь ли ты, кому отдал свое сердце, мужчина?»

Стиснутые челюсти главы рода Архаэров сложно было не заметить.

Но меня несло все так же и все по той же теме:

– Или осторожно проскользнувшая в ваши покои старая нянюшка, с сообщением о полной готовности припарки для ваших больных суставов, а вы ей…

– Достаточно! – отрезал Властитель Ночи. – Я понял, к чему вы клоните, пресветлая императрица.

Потрясающе! В том смысле, что лично я совершенно не поняла, к чему клоню, просто момент показался до крайности забавным.

– Что ж, – едва не скрежеща зубами, продолжил Арахандар, – если позволите, поставим вопрос иначе…

– Не позволю! – выдала я еще до того, как осознала, что произнесла.

В странном, едва ли существующем помещении стало как-то сумрачнее. Абсолютно нетрезвая императрица Эрадараса мысленно прикусила свой язык, но, боюсь, было поздно.

– Ты!!! – стремительно теряя остатки былой сдержанности и церемонности, прошипел пришедший в ярость Властитель Ночи.

И как пришел в эту ярость, так из нее и вышел – молниеносно. Поистине, глава рода Архаэров умел держать свои эмоции под контролем. И вновь изобразив тень искренности, покровительственным тоном сообщил:

– Я счел своим долгом, Кари Онеиро, раскрыть твои одурманенные страстью глаза и поведать тебе, женщина, о том, кого ты столь ошибочно избрала своим возлюбленным супругом.

В следующий момент кто-то расхохотался. Искренне, в отличие от некоторых темных, от души и не в силах сдержаться. Я избрала своим возлюбленным супругом… М-да, как же плохо этот темный знал своего светлого сына.

И мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы прекратить смех, который вполне мог стать истеричным, и с самым серьезным выражением лица вновь посмотреть на Арахандара Властителя Ночи из рода Архаэров, Поглощающих силу. Сказать, что темный готов был убить меня пусть даже взглядом, – это не сказать ничего. Единственным чувством, которое явно испытывал ко мне Властитель, была ненависть. Яркая, жгучая и неистовая. А еще примесь брезгливого отвращения и тот взгляд свысока, который вызвал щемящую ностальгию по временам моих выступлений в Альянсе Прайды… в смысле, по тем временам, когда я еще не была супругой кесаря…

– Что ж, вы успокоились. Это радует. И позволяет надеяться на достойный диалог в дальнейшем, – отчеканил темный.

Я в свою очередь тоже позволила себе заметить:

– Сложно рассчитывать на достойный диалог, если учесть, что начинаете вы его с бессмысленных и совершенно не понятных лично мне попыток раскрывания моих глаз и изъятия сердечной мышцы. Полагаю, честным с моей стороны будет признать, что я нахожу ваше поведение крайне странным.

Властитель Ночи оцепенел от бешенства.

Несколько последующих секунд он тщетно пытался взять себя в руки, но все закончилось шипящим:

– Ты, человеческого отродье… – И он все же заставил себя умолкнуть.

Не обременяя себя подобным, язвительно заметила:

– Я могла бы ответить вам тем же, разве что заменив слово «человеческое» на более подходящее вашему случаю, но, видимо, мне дали гораздо лучшее воспитание, чем вам, и именно потому я в данной ситуации промолчу.

И, высказав все это, я улыбнулась. Крайне мило и очаровательно. Надеюсь. Учитывая изменения в моей внешности, у надежды не было почвы для оснований. И все так же мило улыбаясь, я поинтересовалась:

– Вы желаете продолжить?

Желание Властителя Ночи было столь явственно написано на его лице, что сомнений в его склонности к моему убийству уже не оставалось. Но что-то заставляло его сдерживаться, причем сдерживаться изо всех доступных ему сил, и мне было исключительно любопытно, что это.

– Знаете, – удобнее устраиваясь на кресле и складывая руки на коленях, начала я, – полагаю, мы сократили бы обоюдно впустую затрачиваемое время, если бы вы отказались от странных методов начинать диалог с копания в чужих глазах и сердечных мышцах, уважаемый Властитель Ночи.

«Уважаемого» заметно перекосило, но темный сдержался вновь и начал с угроз:

– Вам следовало бы учесть, многоуважаемая Кари Онеиро, что в данный момент вы в моей власти, и как минимум сменить тон.

Вновь очаровательно улыбнувшись, издевательски сообщила очевидное:

– Едва ли я в вашей власти и едва ли происходящее реально.

И темный застыл. Несколько долгих, по мне, так предельно долгих секунд, и, молча проглотив свое поражение, Владыка рывком создал себе кресло, абсолютно черное, собственно, в духе тэнетрийцев, удобно устроился в нем и начал с крайне мало интересующего меня: