— Вот, — показала она ряд снимков. — Ты все увидишь еще до того, как я тебе расскажу, дам телефоны и адреса тех, у кого все было перед глазами.

И Станислава увидела…

Снимки были большие, хорошего качества, их явно обновили и обработали, выделяя главное. Рая была отличным фотографом. Вот под козырьком типового роддома на крыльце стоит Марина с дорогим конвертом — первым нарядом своего малыша. Рядом муж Андрей, смущенный, смешной, неловкий. Он как будто боится смотреть на ребенка, он даже к жене стесняется прикоснуться. Держит руки по швам. И смущенная улыбка в сторону друзей, мол, видите, как меня угораздило. Разве бывают такие отцы семейства?

Следующий снимок. Они уже в окружении встречающих. А Марина растерянно оглядывается. К ней обращаются, а она смотрит по сторонам. И еще. Крупно лицо Марины: на нем как будто вспыхнул яркий свет. Еще. Высокий мужчина со спины. Он протягивает Марине белую розу. Склоняется почти в поклоне. А крупная рука сжимает нежное плечо женщины властно и нетерпеливо. А потом он держит ребенка, он уже повернулся к объективу и отводит от всех, прячет взгляд, который никак не соответствует радостному моменту. Человек никого не хочет видеть. Он не смотрит даже на Андрея. На своего сына. Да, это его отец Михаил.

И Стася забыла, что это чужая жизнь, что это документы из жизни самого страшного ее врага. Стася попала в жестокую и душераздирающую драму, увидела все наяву, почувствовала то, через что прошли жертвы несчастья под названием любовный треугольник. Конструкция беды, построенной из обломков горячего счастья.

Стася была Мариной. Этой белокурой и голубоглазой богиней, которая держит у юной груди младенца. Стася была растерянным молодым мужем, который не знает: поднимает его счастливая ноша или топит. И Стасино сердце расколола острым клинком острая, последняя, властная и неудержимая страсть опытного мужчины — Михаила. Он и дерево посадил, и дом построил, и сына вырастил. И жил по правилам и людскому закону. А полюбил насмерть, как преступник. Украл не просто чужое. Он ограбил родного сына.

И кроткой Галиной стала Стася. Это жена Михаила. Вот ее фотография из газеты под рубрикой «события». Бледная, худощавая женщина с добрым и озабоченным лицом. Она собиралась быть для всех незаменимой помощницей, растить обожаемого внука. А когда обнаружила себя в пучине катастрофы, пыталась перерезать себе сонную артерию кухонным ножом. Ее спасли, но она осталась изуродованным инвалидом.

Стася откинулась на спинку дивана, застонала.

— Рая, я поняла. Больше не нужно.

— Что ты поняла? — требовательно спросила Раиса.

— Поняла, что Марина — роковая женщина, что она несет другим людям беду. И что это и ее главное несчастье. Наверное, и с Никитой она просто недооценила последствий какого-то невинного флирта или кокетства. Мне очень больно, но и ее судьба ужасна. Так получается.

— Так совершенно не получается, — Рая говорила почти насмешливо. — Раз ты до сих пор ничего не поняла, я постараюсь прояснить. Почитай это и это. Посмотри на этот снимок.

— Ох! — простонала через какое-то время Стася. — Какие страшные события! Кара на весь род.

— И опять ты не поняла. Михаил сказал сыну, что он отец ребенка Марины. Но он солгал. Об этом рассказали друзья и подруги Марины и Андрея на бракоразводном суде. Вот их показания. Михаил признался, что таким образом пытался спасти внука от его беспомощного отца. «Я — взрослый мужчина, — говорил он. — Я умею беречь женщину. Андрей — щенок. Для него беременность Марины стала просто неприятной неожиданностью. Он не может быть отцом, а я хочу. Хочу теперь стать отцом своему внуку. Его родила моя женщина. Она меня любит». А его сын Андрей не захотел никакой генетической экспертизы. Он после несчастья с матерью хотел только одного — сбежать из этого ада. Вот материалы уже другого суда. Андрей, уйдя из дома, поселился в каком-то притоне с наркотиками. Имел он отношение к продаже или нет, в этом есть сомнения. Но он стал крайним в деле. На него все повесили, и он сейчас отбывает немаленький срок.

— Боюсь спросить, что с Михаилом…

— Уже ничего. Он сгорел от скоропостижной формы рака на руках своей искалеченной жены.

— У меня сердце разрывается от боли, — разрыдалась Стася. — Они все — сироты. Михаил перед страшной смертью, его бедная жена, Андрей, сын Марины. Да и она сама. Это же пепелище.

— Ну, что же, — решительно сказала Рая. — Я была готова именно к такой твоей реакции. Жалельщица ты моя неразумная. Сейчас ты поймешь, что пепелище не случайно. Что Марина — не сиротка, не пострадавшая. Что это и есть смысл и назначение ее жизни. И вся трагедия для нее — просто прелюдия к новой трагедии. Стася, соберись! Вытри слезы и сопли. И очень внимательно смотри. Это жертва? Ты по-прежнему жалеешь?

Стася вынесла то, что она увидела. Не умерла сразу, слезы высохли сами, тупая боль в сердце запеклась и стала горящим углем. Конечно, на всю оставшуюся жизнь. В этом она не сомневалась.

Она смотрела эротическое кино. Ту самую тайную съемку Раи в квартире Марины. Она видела обнаженных мужчину и женщину, ненасытных партнеров, физически созданных друг для друга. Она слышала их стоны и вздохи, их бесстыдные и жаркие слова. Стася даже не знала, как красив ее муж в любви. Как может ему пойти, как его украшает вот такая полногрудая прелестная женщина. Да, Марина совсем не похожа на жалкую жертву и всеми покинутую сиротку.

— Что-то дошло? — спросила Рая, как опытный учитель. — Все еще жалко?

— Зачем все это? — только и выдохнула Стася. — Что ты хочешь со всем этим делать?

— Я знаю, что делать. Скажу коротко. Такой грех, такое преступление должно быть наказано. И ты не станешь следующей жертвой. Скажи мне честно: что ты сейчас чувствуешь?

— Скальпель у меня внутри, — сурово проговорила Стася. — Он отсекает все живое. Все женское, все человеческое, все, что было теплым и чувствующим. Ты знаешь этому определение?

— Знаю, — сказала Рая. — Это ненависть. И ради тебя я сделаю невозможное. Я верну тебе твое живое и человеческое. Я верну тебе твоего Никиту.

И Стася не спросила, как Рая это сделает. Стасе было все равно. Она просто хотела, чтобы это страшное, красивое и эротическое кино оборвалось.

Рая спокойно вынула диск из компьютера.

— Мне кажется, что твой комп на последнем издыхании, — спокойно сказала Рая. — Жесткий диск разрушается явно. Я пришлю тебе хорошего мастера, он поставит твердотельный накопитель. Компьютер будет летать еще не один год. Тебе нельзя обрывать связь с миром. Совсем провалишься в депрессию. По себе знаю.

Никита сразу согласился встретиться с Раисой. Он даже обрадовался возможности поговорить с человеком, перед которым ничего не нужно скрывать. С человеком, который так же, как он сам, любит Стасю и хочет помочь ей справиться с новой ситуацией.

Они отпросились на работе и приехали в квартиру Раи, когда ее мужа не было.

Никита жадно проглотил чашку горячего кофе и взглянул на Раю голодными глазами дикого волка. От еды он отказался. То был другой голод.