Вован, выдашь им все что необходимо. А потом с Лехой останетесь здесь и займетесь баней… Чтобы все было по высшему разряду, приду-проверю. Питание организовать посменно… Чтобы половина работала, половина отдыхала.

— А ты что с Костяном? — недоуменно спросил Леха.

— А мы с ним сходим в администрацию, — заявил Баркас. — Разведаем что к чему.

— Нам в дружину попасть так же необходимо, как и ту территорию снизу отжать. А что вдвоем, так я думаю если на нас нападут обычные люди, то отобьемся, а если кто с пистолетами, так и в вдесятером поляжем… Все сосредоточьтесь на работе здесь… Пока меня нет — старший Вован.

На этом разговор можно было считать законченным. Мы же с Женей стали собираться в путь. В рюкзак положили разные мелочи. Диски от болгарки, электроды для сварки, кисточки, немного семян и крючки для рыбной ловли.

— Товар для обмена, — как пояснил мне Женя.

Пока он раздавал последние указания, я вышел через ворота на улицу. Дежурному по воротам, назначенному с сегодняшнего дня, сказал, что пойду осмотрюсь, не организовал ли кто засаду.

На самом деле, с моими теперешними возможностями, мне много времени не нужно было. Всего лишь зайти за здание, залезть в подвал, забрать пистолет, по возможности с патронами, а потом привалить провал в подвал каким-нибудь обломком.

Только я не успел этого сделать. Скрывшись с глаз, я принялся внимательно осматриваться вокруг. И каково же было мое удивление, когда я увидел, что вход уже завален.

Этого я точно не ожидал. Подойдя ближе, заметил, оставшиеся кое-где, объемные следы. Такой рельефный рисунок остается от подошвы военных ботинок.

Вокруг было много каменных осколков, как будто на этом месте что-то ломали.

— Ну и куда ты так учесал? — спросил, непонятно как появившийся за спиной, Женя.

— Осмотреться, — сказал я и указал на следы от берц, чтобы хоть как-то оправдаться за свои действия. — Военные были тут.

— И что им нужно было? — сказал Женя. — Еще одна загадка… Ладно одной больше, одной меньше… Идем?

— Давай! — согласился я, холодея, от посетившей меня мысли.

Те,кто убил хозяев магазина, сделали это по совершенно другой причине. Их основной целью было найти участников ритуала. И именно поэтому они приехали за ритуалистом, который должен был остаться в живых.

А поняв, что тот мертв, начали допрашивать парня с синяком на лице.

Мысли в моей голове были настолько фантастические, что верить в них не хотелось, но они имели под собой основание и их нужно было проверить.

Нужно было поднять осколок и удостовериться в своем предположении, но вместо этого сказал: — Идем! Чем быстрее выйдем, тем быстрее вернемся!

— Ага, — сказал Женя и мы пошли.

У меня на плече была вчерашняя палица и рюкзак. Женя, как и положено начальнику, шел налегке. Только в руке нес короткую металлическую трубу.

Одеты мы были примерно одинаково. Старый советский камуфляж, на котором были нашиты фликеры, и строительные ботинки. Фликеры мы, конечно, оторвали. А для того, чтобы ноги остались живыми, использовали портянки вместо носков. Вован принес несколько кусков светлой ткани в цветочек. Им я обрадовался, как родным. В армейке первое время жутко натирали ноги, и один прапорщик выдал мне сапоги и портянки из запасов. Так я в них полгода и проходил пока замполит с отряда не приехал и не заставил снять неустановленную уставом форму одежды.

Дорога, по которой мы шли, представляла собой ужасное зрелище: разбитая, в ухабах, с потрескавшимся асфальтом. Теперь становилось понятно, почему вчерашний усатый дружинник ехал на НИВЕ, а не на малолитражке. Тут так просто не проедешь. Нужен танк.

Мертвые люди до сих пор лежали на земле, тела уже посинели и от них знатно пованивало. Нужно их срочно закапывать, пока они окончательно не разложились. Многоэтажки тоже претерпели много изменений.

Во-первых, везде, где только можно было, территория вокруг домов была огорожена хотя бы небольшими заборами. Окна на первых этажах были заложены. А там, где раньше был въезд на территорию многоэтажек, лежала куча мусора, явно не природного происхождения, который нельзя было объехать. Все обособлялись. Все боялись остаться без крова.

— Ты знаешь, о чем мы говорить с ним будем? — неожиданно нарушил молчание Женя. Голос его прозвучал неуверенно. И я даже не сразу понял, что он говорит про администрацию.

— Как о чем? — решил переспросить я, чтобы немного потянуть время. Баркас явно нервничал: одно дело быть лидером пятидесяти растерянных и напуганных человек, которые не понимают, что делать дальше и только рады, что кто-то взял на себя ответственность за них. И совсем другое, представлять себя и свою общину перед администрацией, в которой, однозначно, собрались имеющие опыт, умные, решительные люди. Тут нужно постараться не ударить в грязь лицом, взвешивать каждое слово, показать себя с лучшей стороны. От этой встречи и ее итогов зависело будут ли с нами считаться, примут ли нас, да и наше дальнейшее будущее. И сейчас Женя искал моей поддержки и ждал совета.

— Я наблюдал за тобой с того самого момента, как ты у нас появился. И могу с уверенностью сказать, что ты не просто так говоришь, что делать. У тебя есть план. Причем план не как набить собственную мошну, а наоборот, как принести пользу всем нам. И я хотел бы его выслушать. Ты предлагаешь толковые идеи.

Его слова не стали для меня откровением. Я и до этого понимал, что Женя Баркас далеко не простой парень, и недооценивать его было бы с моей стороны большой глупостью.

— Ну не знаю, — ответил я честно. — Все, о чем я думал, мы уже обговорили. Нам нужно укрепляться.

Полуофициально мы уже сделали максимум. Отжали одну территорию и, если повезет, отожмем другую. Никто у нас ее не заберет. Подавится.

Теперь нужно входить в социум. Если нас примут в местной администрации, то нужно как-то узаконить наше положение. Например, с десяток дружинников для патруля в нашем районе.