Может в каком-нибудь магазине опорный пункт дружины организовать. Патрули дежурства… Для начала из своих. Потом местных подключить… Это если в перспективе.

Хотя, думаю до такой дружины еще далеко… Наберут скорее всего всех желающих. Начнут порядок на территории наводить. Закапывать мертвецов. Делать дороги, может сельским хозяйством займутся… Не знаю…

Мы можем предложить им свою помощь в захоронении трупов, например. Особенно если они обеспечат рабочих горячим питанием… и инвентарь.

— Да, а там можно будет приписать одного двух человек к рабочим, — довольно сказал Женя.

— Не советую, — не согласился я. — Уверен нас вначале будут проверять. И лучше не терять доверие у этих людей.

— Ладно, — с досадой посмотрел на меня Женя.

До вновь образованной администрации мы дошли быстро. Благо, нам в подробностях рассказали, куда именно нужно идти. Люди, которые попадались нам на пути, внимательно нас рассматривали, но наличие в наших руках хорошей палицы и металлической дубинки делали свое дело. В драку никто не лез, но я словно ощущал на себе хищные взгляды. Вокруг бывшего дома культуры собралось много людей. Группы из пяти, десяти человек стояли и общались. Мы пришли вовремя.

На крыльцо вышел вчерашний усатый знакомый и, оглядев всех цепким взглядом, зычно сказал: — Здорова мужики! Ждать больше никого не будем! Будем разговаривать с теми, кто есть. Давайте за дом культуры. Там у нас уже все готово для работы.

— Ну что покажем себя! — сказал я, довольно толкнув плечом Леху.

— Посмотрим, — серьезно сказал он.

Глава 8

— Итак мужики! Располагайтесь, присаживайтесь поближе, чтобы все слышать! — сзади за территорией клуба был небольшой, открытый амфитеатр. Огороженный металлическим забором. Стоял он монолитно. И скорее походил на остатки советского прошлого, а не белорусского новодела. Тем не менее был он досмотрен. Доски были ошкурены и прикручены к основанию, вмонтированному в асфальт.

Вокруг амфитеатра стояло десяток парней в новеньком камуфляже, с автоматом и с красными повязками на рукавах. Все в возрасте от тридцати до сорока. Уверенные в себе и жутко важные оттого, что у них в отличии от нас есть оружие. Рожи у них были такие наглые и самодовольные, что хотелось в них ткнуть чем-нибудь тяжелым, кирпичом, например, но делать этого я, естественно, не стал.

На повязках, кстати, было написано: «Дружина» и номер снизу. Осмотрев автоматчиков, я увидел, что самый большой номер, который был на плече у одного из них, сто пятнадцать.

Значит их, как минимум, сто пятнадцать человек, это уже было интересным.

— Давай, Михалыч, начинай! — неожиданно выкрикнули из первого ряда. — Чего тянешь?

— Начну, начну! — улыбнулся усатый. — Куда ты вечно спешишь Георгиевич… Мне вот, например, собраться нужно… Для начала позвольте представиться, зовут меня Перелыгин Ратмир Михайлович, майор милиции в отставке.

Кое-кто из присутствующих знает меня еще по предыдущему месту работы, и, как я смею надеяться, помнят, что я серьезный человек, который стремится к порядку. И надеюсь, воспоминания эти сыграют хорошую службу…

Мужчина замолчал, но его никто не собирался перебивать.

— В прошлой жизни, до переноса, я уже вышел на заслуженный отдых и у меня была пенсия. И, так получилось, что меня призвали в военкомат и поставили главным территориалом Мозырского района.

Все бы ничего, но в связи с тем, что в городе много туристов, а привлекать действующие войска нельзя, кто-то умный, из верхов, решил призвать территориальную оборону. Для поддержания порядка. Это была прелюдия, так сказать, а теперь к делу…

Так получилось, что часть из нас успели призвать. Обеспечить оружием и боеприпасами, вещевым имуществом… И даже начали формировать, разместив в доме культуры.

Сейчас нас двести тридцать человек, которые выжили после переноса. И сто восемьдесят человек из регулярных войск, которые к нам присоединились…

Перед вами карта нашего района. Ее сделали в первый же день.

После переноса я сразу понял, что будет твориться беспредел, но у меня, первый раз в жизни, был инструмент, которым можно было воспользоваться. Поэтому я вышел на главу сельсовета и ЖЭКА, организовал охрану общественного порядка везде, где это можно было сделать.

Под охрану попали: железнодорожная станция с грузами, дорога со стороны города, колхоз и частные подворья со стороны Дроздов. К сожалению, сил у нас недостаточно. Частный сектор станции, после амбулатории, остается для нас закрытым.

К тому же дорог и пустующих зданий хватает. В зданиях начинает собираться молодежь из числа туристов. Жрать нечего, а вот водки в достатке.

Кто-то чувствует себя хорошо разграбив парочку магазинов, которые были на районе, но остальные начинают голодать и совершают налеты на наших жителей из частного сектора и забирают еду. Уже убито около тридцати человек и это только те, про кого я узнал вчера… Уверен жертв больше…

— Да, ну нахер! Не может быть! — услышал я со всех сторон недоверчивые голоса.

— Да как так⁈ — возмутился Георгиевич. — У тебя столько сил, что ты мог все уже давно прочесать и всех завалить…

— Ни хрена нет у меня сил! Половина автомат не помнит, как держать! — рявкнул Михалыч, тон его голоса из строгого превратился в злющий. — Все люди стоят на ключевых точках! Не могу я никого никуда распределить! Иначе не пригласил бы вас. Если я сниму охрану с колхоза, то к концу дня там не останется коров и людей, которые за ними смотрят!

А их заберут не ради того, чтобы молочко свежее попить, а чтобы убить! И что мы потом есть будем? Нет, мужики, я этого не позволю!

— От нас-то ты чего хочешь? — спросил кто-то.

— Предлагаю влиться в силы дружины, — сказал мужчина. — С вашей помощью я планирую создать сеть опорных пунктов, которые будут следить за правопорядком. Основными постулатами, которых будет: не убей, не изнасилуй и не укради.

Мне не нужны убийства, мародёрства и безнаказанность… Пока, только пока нам везет, но скоро город накроет