Эдуард сопровождал нас с Кассандрой в долгой прогулке от мостика обратно на "Аскалон", во время которой нам пришлось спуститься на семнадцать уровней на одном из боковых лифтов и пройти по короткому коридору до лестницы, которая привела нас вперед и вниз к приемному залу и шлюзовому выходу, где мы впервые встретились.

Мы вышли из лифта в нижний коридор и двинулись по нему - каблуки гремели в этом мире металла и латуни, - когда впереди послышался странный, улюлюкающий крик. Я протянул руку к Кассандре, чтобы преградить ей путь, и замер. Юный Эдуард прошел еще немного и обернулся.

"Что это?" спросил я. Звук был знакомым, словно что-то из полузабытого сна. Я уже слышал его или что-то похожее. В нем было что-то высокое, визгливое, что сразу навело меня на мысль о рвущемся металле и пикирующих ястребах.

"О чем вы?" спросил Альбе.

Звук повторился, и вместе с ним раздался безошибочный лязг стали о сталь.

Глаза агента расширились, и он улыбнулся. "О! Это! Это наши вспомогательные войска. Капитан разморозил несколько из них, когда стало ясно, что мы застрянем на якоре на несколько лет. Я думаю, что в настоящее время офицерский корпус весь вышел со льда. Мы привезли их тысячу - насколько я понимаю, по настоянию самого императора".

Но я уже узнал звук и спешил мимо Эдуарда к двери справа.

"Абба?" Я слышал, как Кассандра спешит за мной, но не остановился, чтобы объясниться. Пять нижних палуб "Троглиты" были высотой почти в сотню футов каждая, и хотя они не занимали всю длину огромного судна, они были спроектированы таким образом, чтобы вместить посадочные площадки и большие трюмы, а также две дюжины лихтеров класса "Сапсан" авиакомпании "Мантикора Флайт". Большинство этих трюмов содержались в вакууме, но тот, что находился впереди, был открыт, и изнутри доносился громкий звон стали.

Еще один крик - более пронзительный, чем предыдущий, - заполнил зал, когда я подошел к порталу, а затем раздалось горловое кваканье, которое могло быть командой.

Впервые с тех пор, как я взошел на борт корабля - возможно, впервые с тех пор, как я согласился по настоянию юного Альбе принять миссию Императора, - мое лицо озарила искренняя улыбка.

Они были там: две дюжины фигур в темном хаки имперских вспомогательных войск - приземистые, тонкоплечие, с когтистыми лапами и клювами.

"Иа!" - крикнул один из них, парень с черными перьями и зелеными полосами по краям его длинных крылатых рук. Солдаты перед ним сделали шаг вперед, каждый взмахнул своей слишком длинной саблей по восходящей дуге справа налево. "Ия!" Они нанесли удары клинками ровно слева направо. "Зва!" Последовали диагональные удары справа налево, замах сабель начинался над правым плечом, проходил через него и заканчивался под левым бедром, остриями вперед. "Йох!" Они сделали выпад.

Офицер с черными перьями, центурион или хилиарх - я не мог точно сказать - повернулся и зашагал влево, изучая строй своих подчиненных острыми глазами хищника. Он повторял: "Ия! Ия! Зва! Йох!" И с каждым приказом его солдаты повторяли основные упражнения, царапая когтистыми лапами стальной настил по мере продвижения. "Йоу атох!" - выкрикнул он, и снова: "Иа! Ия! Зва! Йох!" Только на этот раз солдаты отступали с каждым ударом.

"Бог огня!" выдохнула Кассандра, подойдя ко мне вплотную. "Они.....?"

"Ирчтани", - сказал я и бездумно шагнул в трюм. "Вы сказали, что их тысяча?"

Агент АПСИДЫ ответил: "Император настоял, и директор Оберлин, похоже, решил, что они хорошо подойдут. Слишком немногие из них говорят на стандарте, так что они вряд ли станут рассказывать о нашей работе".

Император настоял… Слова Альбе звенели в моей голове. Император в своем письме говорил, что никому не доверяет, но здесь он предоставил мне корпус ирчтанийских бойцов.

Они еще не видели нас.

"У меня был корпус ирчтани в Красном отряде", - улыбнулся я. "Они спасли мне жизнь на Беренике, да и много раз до этого".

"Я знаю", - сказал Альбе. "Военное министерство считало ваш корпус чем-то вроде пилотного проекта. Они начали массово набирать людей с Иудекки. Оберлин говорил мне, что сейчас во вспомогательных войсках служит около миллиона птицелюдей. Они бесполезны в условиях высокой гравитации, но если вы окажетесь в мире, где они могут летать..."

"Они - воинственная культура", - пояснил я.

"Именно так".

Раздался пронзительный крик, бессловесный для моих человеческих ушей. Солдаты в строю остановились и прижали к плечам свои сабли с длинными рукоятями. Черноперый ирчтани издал свистящий звук, раскрыв крючковатый клюв, и прокричал: "Башан Исени у дуара!"

Солдаты вытянулись по стойке смирно и развернулись лицом внутрь, образовав проход, по которому их одетый в черное командир мог пройти к двери. Ирчтанийский офицер сцепил свои когтистые руки, подоткнув крылья так, что они казались почти свободными рукавами, и поклонился, как только мог, неловко согнувшись в талии. На скрипучем языке с сильным акцентом он спросил: "Вы - Марло?"

Я отвесил ответный поклон и, отметив звезды на его плече, которые говорили о том, что он является хилиархом всего вспомогательного войска, ответил: "Я, китуун".

Человек-птица наклонил голову. "Ты знаешь наши слова? Я вижу, что большая часть легенды правдива".

Я только покачал головой. "Немного", - признал я, с трудом выговаривая слова на языке колонии. Ни один человек не мог правильно говорить на языке Ishaan Irchtani с его щелканьем и кваканьем, хотя ксенобиты могли хорошо имитировать фонемы человеческой речи.

"Я Анназ, - сказал он, - Китуун, хилиарх этих". Он расправил одно крыло, указывая на своих людей.

У меня в горле образовался комок. Это были почти те же слова, которые старый Барда использовал, чтобы представиться на Гододдине много лет назад. А почему бы и нет? Они были одного рода, и им нравилось использовать наши слова одинаковым образом. "Я просил об этом, - сказал он, снова поклонившись. "Мы все просили. Я - дитя Дома Язган. Моим семикратным предком был Иррул, сын Язгана, братом которого был Удакс Вааншакрил".

"Удакс?" Этот Ирчтани был племянником Удакса в семи поколениях от него. "Ты из клана Удакса?"

"Мой дом - это ты так говоришь? Мой Дом Язган стал великим, потому что Удакс Вааншакрил умер за вас. Сделал нас великими. Мы посылаем множество воинов, чтобы сражаться в великой войне. Сражаться за Башандани, за вашего бога-короля. Я, Анназ, всего лишь последний. Мои сыновья последуют за мной, когда произведут на