– Эй, осторожнее!

– Он видел меня дважды, и оба раза не выстрелил – так чего нам бояться?

– А вдруг он ему не понравится?

– Он слишком вежлив, чтобы отказаться от него.

– Все-таки он очень породистый. Щенок из своры самого Вальфатера.

Я замер на месте.

– Что вы можете рассказать мне о нем?

– Ничего! – Мужской голос, который я услышал первым.

– Ровным счетом ничего, правда! – Женский голос. – Вы знаете о нем больше нас. Многие из вас считают его верховным божеством.

– И потому знают о нем мало. Мы ведь не можем оставаться здесь после восхода солнца.

– Бертольд Храбрый говорит, что он владелец летучего замка, который находится в Скае.

– Правда?

– Мы никогда не видели замка. – Мужчина прочистил горло. – Вдобавок мы не хотим говорить о нем. Ко мне, Гильф! Ко мне, мальчик!

– Что ты собираешься сделать? Спрятаться за ним?

– При необходимости, да. Сидеть! Хороший мальчик!

– Можно мне обернуться? – спросил я. – Я никому не причиню вреда.

– Разве я не сказал, что можно?

Она была высокой и очень тоненькой, словно сложенной из гибких веточек цвета молочного шоколада. Он был гораздо ниже ростом, тоже коричневый, с огромным носом и глазками-бусинками; но из-за собаки я заметил его не сразу.

Я в жизни не видел такого огромного пса. Темно-коричневый, с белым пятном на груди, он сидел на задних лапах и улыбался. Вы видели, как улыбаются собаки? У него были мягкие висячие уши, массивная голова размером с бычью, спокойный уверенный взгляд и пасть, в которую легко поместилась бы моя голова.

– Это Гильф.

На мгновение мне показалось, что говорит пес, но голос принадлежал мужчине, прятавшемуся за ним.

– На самом деле он еще щенок, – сказала коричневая женщина.

– Но он может… вы сами знаете.

– Хотите, мы позаботимся о ребенке?

– Теперь у нас будет уйма свободного времени. – Владелец мужского голоса осторожно выглянул из-за Гильфа, явив моему взору ужасно уродливое лицо. – Не думайте, что мы никогда раньше не воспитывали ваших детей.

– Я воспитаю ребенка, – сказала смуглая женщина, – а он поставит все себе в заслугу.

– Солнце взойдет с минуты на минуту.

– Вы будете кормить Оссара? – спросил я. – И… и…

– Воспитывать и учить, – твердо сказала женщина. – Вот увидите.

– Только увижу не скоро. Он будет жить в Эльфрисе.

– Да, верно!

Мне самому хотелось бы понять, почему последние слова мужчины заставили меня принять решение, но они таки заставили. Наверное, отчасти я опасался, что, если я оставлю Оссара в Гленнидаме, Сикснит убьет его после моего ухода. А отчасти я думал о чем-то таком, чего никак не мог вспомнить, но наверняка знал, хотя и не помнил.

– Забирайте! – сказал я.

Женщина взяла у меня Оссара и прижала к груди, нежно баюкая.

Оба эльфа мгновенно начали отступать назад. Странно, но речной берег не поднимался, а полого спускался, и они уходили вниз по склону, в туман.

– Не бойтесь, – крикнула коричневая женщина. – Я расскажу мальчику о вас.

– Да, насчет Гильфа, – сказал обладатель мужского голоса. – Такое часто случается. После грозы часто находят таких щенков.

– Как нашли мы, – сказала коричневая женщина.

– Но они принадлежат ему.

– Мы должны заботиться о них, покуда он не свистнет.

– Что мы и…

Они исчезли, и маленький Оссар с ними; а речной берег снова отлого поднимался вверх, как и положено.

Я смотрел на пса – полагаю, потому, что больше смотреть было не на кого.

– Это были бодаханы, верно? Земляные эльфы?

Казалось, он кивнул, и я широко ухмыльнулся.

– Ну а я – земляной человек. Видишь, какие у меня коричневые руки? Не такая уж значительная перемена для тебя.

Пес снова кивнул – на сей раз определенно кивнул, – и я сказал:

– Ты очень умный пес, верно?

Он снова кивнул и улыбнулся.

– Твой хозяин и вправду Вальфатер? Кажется, они так говорили.

Он в очередной раз кивнул.

– Ясно. Кто-то научил тебя кивать, когда ты слышишь вопрос. А есть какой-нибудь вопрос, в ответ на который ты не кивнешь?

Как и следовало ожидать, пес кивнул. Он также вопросительно посмотрел на освежеванного ягненка, а потом перевел взгляд обратно на меня и чуть склонил голову вбок.

– Ты прав, надо приготовить это. Я дам тебе немного мяса и отдам все кости, лады?

Разумеется, он кивнул.

Через несколько минут целая ягнячья нога, насаженная на заостренную ветку, жарилась над огнем. Только почуяв запах жарящегося мяса, я осознал, насколько голоден. У меня потекли слюнки, и мне показалось, я в жизни не слышал аромата чудеснее.

Пес подошел поближе и лег возле меня.

– Гильф – это твое имя? – спросил я.

Он кивнул, словно поняв каждое слово.

– Ты охотничий пес – во всяком случае, я так понял. На кого ты охотишься?

Он ткнулся в меня носом, словно говоря: на тебя.

– Что? На меня? В самом деле?

Он кивнул.

– Ты меня разыгрываешь!

Зачарованно глядя на потрескивающее на огне мясо, Гильф облизнулся. Его язык, шириной с мою ладонь, казался ярко-розовым при свете костра.

– Я дам тебе кусок, но нам обоим придется немного подождать, прежде чем есть. Оно слишком горячее.

Я снял ягнячью ножку с огня. Мясо всегда можно дожарить при необходимости, но если его пережарить, дела уже не поправишь. Когда мясо остыло, я погладил по загривку пса, столь быстро признавшего во мне хозяина. Его гладкая бурая шерсть была мягкой и более густой, чем казалось.

– В такой шубе ты не замерзнешь холодной ночью, – сказал я.

Гильф кивнул и лизнул мое колено. Его большой язык, хоть и шершавый, был теплым и мягким.

– Когда поедим, отправимся в Гленнидам. Я хочу найти Сикснита и убить его, если сумею. Кроме того, возможно, Тауг уже вернулся домой. Я надеюсь. Мы проверим. Если ты останешься со мной, я буду твоим хозяином, покуда за тобой не придет Вальфатер. А если не захочешь остаться, я все равно желаю тебе удачи.

Я потрогал ягнячью ножку, облизал пальцы, а потом помахал вертелом, чтобы остудить мясо.