Она хотела срубить эту ветку осенью, но пожалела, а теперь и вовсе передумала. Одна радость глазу – пышно цветущая ветка на голом чернеющем стволе, покрывшемся серой гнилью. Виноград тоже помёрз. И хмель, который пробивался из земли, был похож на тоненькие былинки сорной травы, а не на толстых извивающихся змеек, как бывало обычно в другие вёсны.

Дом Сол был на окраине этого крошечного городка, и её сад пострадал больше всех. Его обдували холодные ветра, и ничто не могло укрыть его от мороза. Те дома, что стояли в низине, сохранили свои сады в полном здравии, а Сол предстояло как следует потрудиться, чтобы переговорить с каждым деревом, с каждым хилым кустиком, упрашивая их вернуться к жизни. В этот день именно этим она и хотела заняться – подлечить старый сад, но… Вышло из этого совсем иное…

На центральную площадь въехала карета с двумя сопровождающими всадниками в красных колпаках с прорезанными глазницами. Двери кареты распахнулись, и на спину слуги, чтобы не испачкать рясы, вышли два священника, один слишком старый, а второй слишком молодой, даже не обросший бородой. Молодой подошёл к дверям церкви и громко постучал.

Через час на площади собрались все жители города, от грудных детей до немощных стариков.

– Не может быть безучастных в нашем Богоугодном деле! – сказал молодой священник, а старый только качнул головой в знак согласия. – Вы знаете, что церковь ведёт беспощадную борьбу с еретиками, приспешниками сатаны, кои вносят скверну и разврат в нашу жизнь, в наши дома, подвергая нас соблазнам и ввергая нас в грехи, дабы мы горели в геенне огненной, на радость их господина, Дьявола. Вот их задача – совратить как можно больше невинных душ.

Те горожане, кто хоть что-то знает о людях, вызывающих подозрение, не ходящих на исповедь, не освящающих себя крестом благодатным, не поминающих Господа нашего с радостью и благоговением, а также особ женского пола, не гнушающихся разврата, одиноких и знахарок, а также ведуний и просто странных людей, те граждане, что сообщат о таковых, получат по монете золотом и отпущение грехов от самого Епископа.

Те, на коих будет совершён донос, будут защищать себя в суде и при доказательстве своей невиновности, будут отпущены, но те, кто будет признан виновным, подвергнутся наказанию, сожжению на костре.

Толпа ахнула и замерла. Слухи об инквизиции давно доходили до этих мест, но её представители приезжали сюда впервые. По наивности своей люди не понимали, что цена монеты не вкусный ужин в таверне и не отпущение грехов, а чья-то погубленная жизнь.

На закате они поймут это, но сейчас они собрались в кучки и стали обсуждать, кого можно причислить к вышеперечисленным еретикам… Городок был маленький, и все друг друга знали, все были на виду. Падшие женщины, знахари и Сол…

Сол подходила под категорию – странная. Нет, они ничего не имели против Сол, напротив, с тех пор как она поселилась в их городишке, жизнь стала налаживаться. Ушли болезни и нищета, повысился урожай и снизилось пьянство, но Сол была самой странной из всех, кого они когда-либо знали.

И всё же о Сол Инквизитор узнал в последнюю очередь. Её сдала акушерка, обвинив Сол в смерти младенца. Младенец действительно умер, но Сол в тот день даже не была в городе, но акушерка сказала, что именно Сол принесла ей те травы, от которых задохнулся младенец, когда знахарка, чтобы очистить воздух, бросила их в печь.

История была нелепой, и никто в здравом уме не воспринял бы её всерьёз, но только не Инквизиторы. Они ухватились за неё с повышенным рвением, увидев, как красива обвиняемая и сколько греха она приносит на эту землю вместе со своей ослепительной красотой, сводящей с ума любого из мужчин. Даже молодой священник потупил взор, увидев её в центре зала, предназначенного для городских собраний и редких судов.

Выслушав все обвинения и отобрав десять человек – по их мнению виновных, Инквизиторы попросили горожан покинуть зал заседаний и остались наедине с обвиняемыми.

Молодой священник начал рассказывать несчастным, какие пытки ждут их, если они добровольно не признаются в сотрудничестве с Дьяволом.

Две женщины упали на колени и начали молить о пощаде, обливаясь горькими слезами, и молодой священник за пару вопросов выведал у них все их нехитрые тайны. Одна прелюбодействовала со своим соседом, а другая, родив ребёнка, ухаживала за ним не должным образом и тот умер.

Пришла стража и увела их в тюрьму…

Так, один за другим, все были признаны виновными в страшных злодеяниях и службе Дьяволу. Все! Кроме Сол.

Она стояла, опечаленная увиденным, но понимая, что не в её силах помочь этим людям, была безмолвна… Даже когда её обвиняли, она молчала, что уже говорило не в её пользу.

– Если ты не признаешь свою вину, нам придётся пытать тебя! – сказал молодой священник.

– Я невиновна! В чём я должна признаться? В том, чего не совершала? И тогда вы сожжёте меня на костре без зазрения совести?

– Но тебе придётся переносить страшные муки и в результате ты всё равно признаешь свою вину.

– Да с чего вы взяли, что эта вина на мне есть?

Сол начала злиться, и погода на улице окончательно испортилась. Небо покрылось чёрными тучами, поднялся страшный ветер, срывавший цвет с вишнёвых деревьев… Они закружились над городом и упали на городскую площадь.

– Она ведьма! Настоящая ведьма! – в оба голоса прошипели Инквизиторы.

Прибежала стража и потащила Сол в подвал, где уже были приготовлены орудия пыток, которые старый инквизитор всегда возил с собой. Они были разложены на столе, и с первого взгляда было непонятно, набор ли это хирурга, либо кузнеца.

Сол стала звать Ра. Неужели они сожгут её? И пока она взывала к небу, стражники стали срывать с неё одежду, чтобы убедиться, что соблазнение – это то, чему научил её Дьявол. И вот тогда они обнаружили звёздную пыль на её теле. Её было много. Сол встречалась с Ра в прошлом месяце, и в её душе царила любовь и весна…

Молодой священник начал шептать на ухо старому, что Сол стоит взять с собой и показать её Епископу, но старый был непреклонен и велел пытать Сол до тех пор, пока она не сознается.

Они раздели её донага и привязали к дыбе. Они рвали её тело на части, отрывали от неё куски, обрили ей волосы на голове и лобке, ища родинки на теле. Они пытали её калёным железом. Они насадили её на железный штырь, чтобы навсегда уничтожить место греха, женское лоно. Они раздробили ей кисти рук и ступни, но она не проронила ни слова. Она не чувствовала боли, ведь она была Феей! Она не чувствовала стыда, ведь она была выше этого, но…

Она не чувствовала его приближения, и лишь это приводило её в ужас. Впервые за столько лет их любви он не пришёл к ней на помощь, не защитил её.

– Ра!!! – кричала её душа. – Ра!

Когда кровь начала хлестать из ран, она окончательно поняла, что ей придётся расстаться с этим телом и искать новое, и всё же… Почему он не спас её? Почему?