поняла, насколько устала и могла только наблюдать. Уже поздний вечер, а я испытала сильные эмоциональные и сексуальные нагрузки.

Подошел Айверин и вручил легкий белый сарафан. Я тут же переоделась, не выходя и не прячась. Рубашка откинула Айверину, а летний, на широких бретелях и длиной до колена сарафан неспешно надела. Белье поменять и будет идеально. Потом примерила элегантное красное платье с воротником стойкой, без рукавов, по фигуре, едва доходящее до колена. Мальчики выбрали еще пару платьев нежно-сливочного цвета и белое, но с зеленой вышивкой растительного орнамента по лифу, подолу.

- Как будто на тебя шили. Отлично! Идем, еще обувь нужна.

Но я еще прихватила легкое сиреневое платьице, что висело на манекене и все время мозолило глаза, привлекая к себе внимание красивым цветом и ярким пояском. В общем, манекен остался гол. Мерить не стала, если что верну.

Переоделась обратно в рубашку, так как чувствовала себя живой, потому что только мертвые не потеют, и слегка припыленной, несмотря на чистоту вокруг. Хотелось в душ.

Видно было, что братья действуют слаженно и быстро, а не лениво и неторопливо, как вначале, наверное, задержка вышла дольше, чем планировалось. Однако мне они ничего не говорили и не поторапливали и все же с туфельками я постаралась разобраться поскорее.

За обувью мы свернули в коридор справа, прошли несколько комнат, в которые заглядывали мальчики, только пятая по счету дверь вывела нас в нужное помещение. Здесь стиль помещения был совершенно другим, походило на стерильную и странную  космическую каюту. Все какое-то белое, белый глянцевый пол, белые, но неровной текстуры стены и белый потолок. Из общей картины выделялись темно-синие пуфы, пять штук и огромное высокое и широкое зеркало в темно-синей раме. Больше в комнате я ничего не увидела. Растерянно посмотрела на мужчин. Арлеонт, подошел к стене у двери, что-то там по химичил над загадочного вида панелью, а стены начали бесшумно разъезжаться, как дверцы у шкафов-купе и взору моему предстали ряды полок с туфлями и туфельками, босоножками и балетками, ботинками и легкими сапожками. Вау! Пока я оглядывала и  примеривалась, что первое примерить, мальчики-зайчики расположились на пуфиках и, судя по всему, приготовились терпеливо ждать.

Еще раз осмотрела зал с бесконечным числом обувки и всей одного размера, моего родного тридцать седьмого. Решила подойти к выбору рационально. У меня есть платья и сарафаны, вот к ним и нужно подобрать подходящие по фасону и цвету, например, очень красивые и удобные - это туфельки на каблуке, удобные, совсем-совсем удобные - это балетки почти без каблука, а вот тапочки не люблю, лучше по-старинке босиком по деревянному полу разгуливать. Ну и что-то вроде кроссовок нужно присмотреть, так на всякий случай. Быстро выудила все подходящее, примерила и осталась довольна. Только кроссовок здесь не нашлось.

И вот мы уже идем в обратный путь, а на мне красуются уютные, мягкие балетки. На всякие аксессуары в виде сумочек, шарфиков, ремней сил не осталось, хотя они тут были в отдельной зале, которую мы уже прошли.

Однако здесь, в самой первой комнате, мы еще ненадолго задержались из-за небольшого овального зеркала с удобной расписной ручкой и с резными завитушками на оправе. Оно единственное из множества других зеркал, оказалось переговорным, в которое мой пальчик проваливался. Моим мужчинам, кстати, это было совсем не интересно, только мне. Но и узнать с кем идет через него общение не вышло, так если мой кулак туда проходит, то голова нет и даже одним глазком не глянешь. А потом мои сонные лапочки утянули меня в сторону той гостиной, через которую сюда и прошли.

***

Проснулась я раньше обычного, потянулась сладко. В комнате посторонних не обнаружилось. Ура! Из зеркала доносилась благословенная тишина. Тройное Ура! Точно помню, как ночью меня разбудил заливистый собачий лай и пьяное хихиканье нескольких девичьих голосов.

Они что девичник устроить решили? Я же сплюююю!!! Может проснуться и присоединиться? Неее, в другой раз, уж больно спать хочется. Зазеркальные подруги устроились не в спальне, а в гостиной, но и до этого видно где-то хорошо посидели, так как разговоры были непереводимо-пьяные. И тогда, когда терпение кончилось и я собралась идти под бочок к кому-нибудь из мужчин, все стихло.

Я умылась и приоделась для мальчиков не очень скромно, но и не пошло, скорее мило. Простое сиреневое (в последнее время мой любимый цвет) платьице с фиолетовым поясом и длиной до середины бедра, для жаркого летнего дня самое то. Знали бы вы, с каким наслаждение я натягивала белье. Сиреневое, к платью.

Спустилась вприпрыжку вниз и прошла на кухню. А на кухне стоял папа. В смысле, папа моих мачо-мальчиков. В смысле, Асвидор Деор Аллимаверс, это я про себя долго зубрила, когда мальчики мне сказали имя своего папы. И в смысле, король этого магического и чудесатого с проблемами королевства.

Его кустистые брови и строгий взгляд из-под них напомнил мне давнего знакомого моей бабушки. Выросла я в деревне. У любимой бабули под крылышком. Дедушки я никогда не видела и не знала о его существовании ничего. Мама моя тоже воспитывала меня одна, пока не попала в автомобильную аварию, мне было три и я мало ее помню. Так что, единственным родным человеком была моя бабушка. Так вот был у нас примечательный сосед, близкий по возрасту к моей обожаемой бабуле. Имел он точно такие брови и взгляд. Маленькой девчонкой жутко его страшилась. Так как к вечно сердитому взгляду прилагался, громовой голос, крупная фигура и руки - ковши. Только когда подросла, перестала его бояться, увидев как легко он общается с соседским Антошкой, с которым они часто пропадали в столярной мастерской. А ведь все годы он постоянно у нас околачивался и на моей памяти раза три предлагал бабуле выйти за него. Но та предпочитала жить одна, однако это не мешало регулярно пользовалась услугами могучего соседа - руки-ковши на все хороши. Большой, почти добрый сосед и крышу, и забор починит, и гвоздь забьет, и все пирожки со щами съест.

Даже когда я поступила в университет и мы с бабулей переехали в город, продав наш дом и используя накопившиеся за всю жизнь сбережения бабушки, купили дом с огородом в городе, так, чтобы было удобно ездить на учебу. Деда Никола, именно так все его называли, тоже переехал в голод и купил дом в нашем частном секторе, буквально в десяти минутах ходьбы. И продолжал частенько навещать нас. Бабушка оставила меня, когда я