— То есть шпионить? — моему возмущению не было предела. Дориан поморщился.

— Ну до “шпионить” тебе как до гнезда горгульи, — спокойно заметил он. — У тебя нет ни навыков, ни образования, но вот сообщать мне, если заметишь что-то подозрительное в поведении адептов и, особенно, коллег…

— Например, когда поют гимн Севера? — я все еще полыхала праведным гневом.

То, что предлагал Хранитель, доносить на коллег, было просто неприемлемо.

— Думаешь, мне без тебя мне не сообщат? — хмыкнул он. — Да хозяин постоялого двора был первым! Кстати, ты в его списке!

— Но… — я окончательно растерялась.

Дориан выставил руку вперед, словно успокаивая.

— Триша, послушай меня, в твоей ситуации отказываться от этого предложения просто глупо. Ты не сможешь сообщить мне ничего такого, чего не сообщат мои люди, зато ты будешь под защитой самого императора. Поверь, он высоко ценит верность и преданность! И через пару лет ты спокойно вернешься в столицу, при этом с хорошей суммой на банковском счету. Так как?

Я задумалась. С одной стороны все мое существо восставало против подобного предложения, но с другой… Дэр был прав, шпионка из меня никакая, и я вряд ли сообщу что-то важное, а вот защита, если не хочу возвращаться к родителям и выходить замуж за Брайана, мне была необходима. К тому же я чувствовала вину за то, что невольно подставила и самого Дориана. А ведь еще был магистр Ройс… и его поцелуи…

— Ладно, — кивнула я, решаясь. — Но качество товара на риск покупателя, так что не обессудь, если не скажу тебе ничего важного.

— Это не имеет значения! — отмахнулся Дориан. — Главное, регулярно составляй донесения. Встреча — раз в неделю “У лепрекона”. Эшли, маг, который дал тебе записку, будет забирать их.

Он отработанным жестом вытащил из рукава свиток и протянул мне:

— Вот. Прочти и подпиши.

От волнения я не сразу вникла в смысл написанного. Мне пришлось перечитать трижды, прежде чем я поняла, что даю слово служить Империи, беспрекословно подчинятся требованием императора и/или главы департамента Магического контроля. Чуть ниже — приписка о неразглашении.

Вздохнув, я потянулась за пером, но Дэр остановил меня:

— Подписывать надо кровью.

Он взял меня за левое запястье и чиркнул по ладони маленьким ножиком. Я зашипела сквозь зубы, боль сразу же прошла, а на коже протянулась алая ниточка пореза. Дориан чуть сжал мне руку, заставляя капли крови показаться на поверхности и кивнул:

— Подписывай.

Обмакнув перо в кровь, я вывела свою фамилию и имя.

— Хорошо! — довольно улыбнувшись Хранитель вновь скатал свиток, перекрутил его ленточкой. — Ну что, Триша, до скорого?

Я проводила его задумчивым взглядом. Казалось, я все сделала правильно, но меня не покидало чувство, что я только что совершила непоправимую ошибку.

Понимая, что сделанного уже не вернешь, я все-таки занялась текущими делами. Составила учебный план, вернее просто переписала оглавление учебника, раскидала темы по дням, наобум вписала количество часов и отправилась сдаваться…тьфу, сдавать сей опус декану. В кабинете его не оказалась.

Старая ведьма, охранявшая вход в кабинет не хуже сторожевого кербера — огромного трехголового пса, ценившихся на вес золота, сухо проинформировала меня, что у декана лекция, и я могу зайти позже. Пришлось идти к расписанию, а потом долго искать аудиторию, располагавшуюся под самой крышей. Лестница была винтовой. Лихо закручиваясь, она устремлялась вверх, и я предположила, что раньше на месте аудитории была голубятня. Или, судя по разъеденным кислотой каменным ступеням, горгулятня.

Еще одна старая традиция Севера — для защиты замка приманивать горгулий, чтобы те свили гнездо. Тогда в случае опасности монстры начали бы встревоженно летать над стенами, поливая всех ядовитыми отходами. От этой традиции отказались, когда в одной из битв горгульи не стали улетать за стены, а изгадили весь двор, тем самым уничтожив войска защитников замка. Мятеж был легко подавлен, а горгульи больше не использовались для защиты замков.

Я добралась площадки, подождала сигнала гонга и вошла в аудиторию. Магистр Ройс как раз стоял у доски и надиктовывал задание. Увидев меня, он нахмурился, но продолжил, прекрасно понимая, что иначе адепты разбегутся.

— И не забудьте, что рефераты надо сдать к концу этого месяца, а курсовые — за три недели до окончания семестра! — напутствовал декан адептов, после чего подошел ко мне. — Мисс Флоу?

— Я принесла… вы просили, — как обычно при виде этого мужчины мысли запрыгали, точно блохи. — Вот!

Я протянула документ, но декан не торопился брать его в руки:

— Что это?

— План… лекций…

— Переписанный из учебника? — хмыкнул он.

Я невольно покраснела.

— Откуда… вы и сами так сделали, верно?

— Конечно, поэтому вам придется придумать что-то другое — будет очень странно, если у нас окажутся одинаковые учебные планы! Ректор может что-то заподозрить!

— Да он даже их не откроет! — возмутилась я. — Вы… вы просто мстите мне, что я вчера…

— Если вы так считаете, то у вас вполне есть время исправить ситуацию, — нахально заявил магистр, взмахивая рукой и шепча заклинание. Замок за спиной щелкнул.

— Зачем вы закрыли дверь? — запаниковала я.

— Вы же хотите убедить меня взять этот учебный план? — почти весело отозвался мой мучитель. — Или вы предпочитаете, чтобы в середине гм… процесса убеждения кто-нибудь вошел в аудиторию?

— Я не буду… да что вы себе позволяете?! — возмутилась я.

— Ровно то же, что и позволили себе вы, мисс Флоу, когда решили, что мое отношение к работе зависит от личных симпатий.

— Но вы же сами признались, что переписали учебник!

— Это предположили вы, я же не стал лишать себя удовольствия узнать, что у вас на уме, — Ройс вновь весело взглянул на меня.

— Конкретно сейчас — убийство! — процедила я, комкая несчастные листы и представляя вместо них шею декана.

Наверное, мой взгляд был слишком кровожадным, потому что Ройс перестал улыбаться и даже оглянулся на дверь, словно прикидывая, сможет ли добежать до нее. Я невольно посмотрела туда же. Это было ошибкой. Пользуясь тем, что я отвлеклась, магистр крепко схватил меня. Никому не нужные листы разлетелись по аудитории.

Ройс не обратил на это внимания.

— Я не использую приворотную магию, не переписываю учебники и не заставляю красивых преподавательниц целоваться со мной, — по-змеиному прошипел он, с яростью смотря на меня.

— Преподавательниц? — расстроенно переспросила я.

Декан расхохотался.